Профессионалы

Подруги заняли место в дальнем углу рядом с окном, так было удобнее разговаривать друг с другом и можно было глазеть на прохожих, торопливым шагом идущих по улице. Присутствие Шурочки всегда было приятно Кольцовой, потому что она как бы автоматически снова превращалась в волевую, сильную, успешную девочку-отличницу, которой сам бог велел поддерживать свою непутевую приятельницу. Вот и сейчас Варвара, еще недавно готовая пожаловаться на свое горе, почувствовала, что жизнь не так уж и плоха.

– Варя, знаешь, я ведь все книжки твои прочитала! Мои коллеги по работе ужасно завидуют, что я с тобой знакома. Я, конечно, нахвасталась, что мы с тобой в одном классе учились.

– Ты читаешь, потому что со мной дружбу водишь или потому что интересно? – улыбнулась Кольцова.

– Ну что ты, конечно, интересно! Но мне кажется, ты медленно работаешь. Вон посмотри – Донцова такие глупости пишет, но зато каждый месяц можно прочесть что-то новенькое. Детективы – это же как наркотик, понимаешь? Если тебе автор нравится, то нужно еще и еще.

– А я вот не умею писать глупости. Не могу.

– Конечно, ты же отличницей была. Серьезная такая, я помню. Послушай моего совета: тебе надо свои романы немного оживить. Во-первых, у тебя мало трупов. Пусть будет хотя бы три убийства на роман. Одно – основное, другое – случайное, а третье – чтобы замести следы. И главный герой, журналист этот, почему у него совсем нет личной жизни? Он должен быть окружен красивыми молодыми девушками, они должны сердиться, что тот слишком много времени уделяет расследованиям, а им – по остаточному принципу. Думаешь, люди читают детективы только для того, чтобы узнать, кто кого убил? Совершенно не обязательно.

– Что ж ты сама не пишешь что-нибудь в таком роде?

– Варенька, у меня же по русскому и литературе больше тройки никогда не было. Когда я сажусь перед листом бумаги с ручкой, у меня все мысли останавливаются.

– Тебе не кажется, что, возможно, мои читатели, это именно те, кого необоснованное нагромождение трупов не привлекает? – не без иронии в голосе спросила Кольцова свою простоватую подружку.

– Ой, ты просто думаешь, что все люди умные, такие же, как ты. А это не так. Все проще устроены. Ладно, сколько трупов должно быть – тебе виднее, а почему ты красивую жизнь скупо показываешь? Нужно подробно описывать, во что герои были одеты, в каком магазине и почем все купили, сколько комнат в их квартирах, сколько этажей в загородных домах, что они едят, в каких ресторанах обедают. Это же очень важно!

– Шурочка, но это же пошлятина абсолютная получается!

– Нет, Варвара, это нормальное развлекательное чтиво для нормальных людей. Тебе-то что – ты к красивой жизни привыкла, поэтому к ней равнодушна. А вот мне и гамбургер в Макдоналдсе съесть – почти праздник, а почитать про ужин в настоящем ресторане – тем более.

– Я подумаю.

Но Шура все не унималась:

– И пишешь ты хорошо, но как-то суховато, без эмоций, будто шахматные задачки решаешь.

– Ну ты же знаешь, я человек по жизни спокойный и сдержанный.

– А ты представь, что тебя кто-то серьезно обидел.

Варвара вздрогнула. Обида была слишком свежа.

Забавно, что люди думают, что ее обычные житейские неурядицы коснуться не могут.

– В жизни ведь столько неприятностей. Муж может изменить, начальник насолить. У тебя что, все совсем идеально? Неужели тебя никто не раздражает как следует?

К счастью, в этот момент подошел официант поинтересоваться, не нужно ли дамам еще чего-нибудь, и Варваре удалось скрыть предательски блеснувшую слезинку в уголке глаза. Заказав еще сладостей для Шурочки и салат из экзотических фруктов для себя, она отошла в туалет. Слава богу, в дамской комнате никого не было, и нескольких минут без свидетелей ей хватило, чтобы взять себя в руки. Может быть, было бы легче сейчас по-бабьи все выболтать школьной приятельнице? Но тогда она сразу превратится в обыкновенную советскую тетку, у которой все хреново. Дитя сопливо, муж-гад изменяет, денег ни на что не хватает и так далее. Надо держать себя в руках. Всю свою сознательную жизнь она положила на то, чтобы ее существование было спокойным, обеспеченным, респектабельным. Жаль, что пришлось родиться в этой стране. На западе все намного легче устроено – брачный контракт, четко расписанные финансовые обязательства перед женой и детьми. Мужчина двадцать раз подумает, прежде чем давать жене повод для развода. Последняя выходка Кольцова сильно выбила ее из колеи, он откровенно нарушал их молчаливый договор, по которому они любой ценой сохраняли видимость благополучной семейной пары. Что ж, пора поставить мужа на место, а то у него на старости лет не только «бес в ребро» случился… Кстати, не замешан ли и он в этой афере с Березовским угольным разрезом? Исправников – парнишка ужасно настырный и въедливый, если в какую-то тему вцепился – ни за что не отступится, пока не разгромит всех мошенников и казнокрадов с экрана телевизора. Вроде бы Валентин – опытный аппаратчик и не одно правительство пережил, но время сейчас опасное. Год предвыборный, страсти накалились до предела, те, кто раньше друг друга покрывали, могут, наоборот, перегрызть глотку. Надо бы разобраться, что там происходит. Она редко вмешивалась в дела мужа, но если есть угроза их семейному благосостоянию, пора нарушить сложившийся уклад.

Варвара вынула из сумочки изящную пудреницу и ловкими движениями провела пуховкой по лицу. Внимательно вгляделась в зеркало: на нее смотрела элегантная, холеная дама со стильной стрижкой «под Хакамаду», подтянутой фигурой и умным, проницательным взглядом. Конечно, на роковую женщину-вамп, покорительницу мужских сердец, тем более на смазливую блондиночку с пышными формами, она похожа не была, но облик уверенной, решительной современной женщины ее вполне устраивал. Что ж, не позволим себе обабиться. Надо придумать удобный для всех выход из ситуации. Чувства чувствами, а главным помощником Варвары всегда был здравый смысл, на который она опиралась. Похоже, душевное равновесие постепенно к ней возвращалось. Она заглянула в косметичку и, обнаружив, что захватила с собой тюбик помады от Ив Сен Лорана ярко-вишневого цвета, провела им по губам. Новый штрих придал ее облику особую пикантность. После чего она с видом победительницы вернулась к подруге, уплетавшей очередное пирожное.

– Так я о чем? – вернулась та к прерванному разговору. – Страсти тебе не хватает. Злодеи у тебя все какие-то вялые. Ты возьми и выпиши в качестве отрицательного героя какого-нибудь типа, что тебе в жизни серьезно досаждает. Сразу нужные краски появятся, а то ты своим убийцам словно адвокат.

– Читателям же нужно понимать, почему они в конце концов решились на преступления, – возразила Кольцова.

– Да оставь ты эти западные штучки, психоанализ всякий. Смешно просто! «В детстве его мама шлепнула не по делу, а он через сорок лет человека отравил»?! Так не бывает. Злодеи – они и есть злодеи.

– Разве ты не допускаешь, что бывают люди, которые просто попадают под чужое влияние? – с усмешкой спросила Варвара. Спохватившись, что Шура может подумать про нее, на всякий случай уточнила: – Под дурное влияние, я хотела сказать.

– Отчего же, допускаю, но такие должны быть помощниками злодеев, а не главными преступниками. Сообщники, кажется, это так называется.

Кольцова задумалась. Забавная мысль. Может, и стоит вывести Тюрина главным отрицательным героем в следующем романе? И таким образом убить сразу двух зайцев: и пар выпустить, вволю поизмывавшись над прототипом, и делишки его темные на чистую воду вывести. Пусть знает, как чужие жизни ломать.

Вдоволь наслушавшись Шурочкиной болтовни, она повеселела и вернулась домой в предвкушении перемен в своей жизни. Сотрудники уборочной фирмы в ярких форменных комбинезонах уже заканчивали «зачистку» квартиры. Их бригадир, добродушная женщина средних лет, точь-в-точь похожая на домохозяек из рекламных роликов, которые восторгаются уникальными качествами новых моющих средств, встретила ее словами:

– Вот и хозяйка пожаловала. Можете не беспокоиться, мы все привели в порядок. Надо сказать, мальчики ваши ничего особенного не натворили.

Только на полотенцах следы губной помады, больше никаких следов. Вы не возражаете, если мы все грязное белье увезем в стирку?

– Да, конечно. Сколько я вам должна? Вы принимаете кредитные карточки? У меня «золотая виза».

Преимуществом западных фирм был соответствующий уровень обслуживания. Никто не таращил глаза на банковские карточки, не задавал идиотских вопросов, что это такое. Приняли платеж, никакой возни со сдачей, все расходы учтены. Рекламная уборщица, как-то замявшись, сказала:

– Только вот в комнате вашей девочки мы нашли кое-что неподходящее для барышни.

– То есть? – удивленно вскинула брови Варвара.

– За диваном – использованные презервативы. Мы уже выкинули все, конечно. У меня взгляд опытный, они уже там валяются давно, не меньше месяца.

– Спасибо за информацию. Надо будет разобраться. – Кольцова наконец выпроводила команду уборщиков и обреченно опустилась на пуф в прихожей, уже который раз за этот день.

Этого еще не хватало! Что это значит? Кольцов совсем с ума сошел, в детской комнате со своими шлюхами развлекается? Или ребенок так вырос, что досуг заполняет отнюдь не чтением классической литературы? Варя зашла в комнату дочери. Ведь будет ругаться, негодница, из-за несанкционированной уборки. Вычитала где-то в Интернете о праве детей на частное пространство – неделями не убирает комнату, уверяя, что это творческий беспорядок, а не бардак. Любую попытку разгрести завалы из книг, компакт-дисков, кассет, постеров, мягких игрушек и прочей всякой всячины пресекает жуткими воплями о произволе родителей. Валентин дочку всегда баловал, вот и в этом случае встал на ее сторону:

– Варенька, да брось ты, пусть ребенок перебесится. У нее переходный возраст. Пусть хоть слонов у себя в комнате выращивает.

– Она же девочка. Должна уметь оформлять свое жилище.

– Вот она и оформляет. Просто по своему, а не по твоему вкусу.

Творческая энергия Машки в отношении обстановки своей комнаты с недавних пор била ключом. За последний год она полностью меняла так называемый дизайн интерьера уже раза три. Для начала потребовала, чтобы родители избавились от прелестного итальянского гарнитура в стиле «маленькая принцесса», который они подарили дочери на ее двенадцатый день рождения. Мария заявила, что это пошло и слащаво, и продвинутые девчонки такую мебель у себя не потерпят. Валентин с умилением наблюдал за подростковой жаждой самоутверждения и позволил очистить комнату дочери от мебели, которая ей перестала нравиться. Потом Машка оклеила стены обоями ядовито-фиолетового цвета и устроила в своем логове царство минимализма. Вместо кровати – узенький ортопедический матрас, лежащий прямо на полу, низенький журнальный столик. Письменный стол был изгнан вместе с итальянским гарнитуром, и теперь, для того чтобы делать уроки, дочь приспособила откидывающуюся столешницу, прикрепленную к стене. В сложенном состоянии она не занимала пространства комнаты, и Маша была довольна тем, что ничто ей не напоминает о ненавистных уроках. Ребенок учился хорошо, но учителя советской закалки не слишком заботились о том, чтобы детям было интересно на уроках. Позже наступил «восточный» этап. Скупив кучу стилизованных «под ориентальность» побрякушек, Машка заставила ими комнату, не слишком заботясь о том, что индийские фонарики, китайское платье для дома и старинная японская ширма не слишком друг с другом сочетаются. Она могла часами просиживать в своей комнате, репетируя чайную церемонию, и изводила на это занятие килограммы элитного зеленого чая. Но уже через несколько месяцев увлечения восточной стилистикой девочка опять сменила вкусовые пристрастия. Посмотрев фильм «Блондинка в законе», героиня которого из необразованной простушки превращается в выпускницу Гарварда, дочь начала изображать из себя интеллектуалку. Фиолетовые обои были ободраны, восточные прибамбасы раздарены, стены выкрашены стерильно-белым цветом. На все свои сбережения Машка накупила самой простенькой мебели в ИКЕА – диванчик за девяносто долларов, пару стеллажиков долларов по тридцать. На письменный стол разорилась, не пожалев и ста пятидесяти условных единиц, так как для подающей надежды молодой интеллектуалки работа за письменным столом была наиважнейшим делом. У отца выпросила денег на новый мощный компьютер с разными наворотами. Назло Варваре, которая предполагала, что второй язык у ребенка будет французский, дочь умудрилась выучить самостоятельно испанский и стала общаться по Интернету с какими-то «латиносами». Хорошо, что удалось ее отговорить от обесцвечивания каштановых волос, напомнив, что у героини фильма самые большие проблемы были именно с блондинистостью. Люди не верят, что у белокурых милашек есть мозги в очаровательных головках.

Но как бы Варвара ни ворчала по поводу экстравагантных затей своей дочери-подростка, по большому счету Машкой она была довольна. Что же теперь приключилось с их девочкой?

Внимательно осмотрев комнату дочери, она поняла, что даже в полном помрачнении сознания у Валентина не хватило бы духу затащить сюда свою пассию. Во-первых, он обожал дочь и был сумасшедшим родителем, во-вторых, дешевый диванчик шведской фирмы не слишком подходил для любовных утех. В квартире кроме Машкиной комнаты было еще шесть комнат – большая гостиная, маленькая гостиная «под Шерлока Холмса», спальня, кабинет мужа, кабинет Варвары и гостевая спальня, а также огромная кухня-столовая и две просторные ванные комнаты. При желании можно найти предостаточно места помимо детской, чтобы трахнуть девицу по вызову. Значит, использованные презервативы имеют отношение к ребенку. Едва ли можно заподозрить в сексуальных оргиях приходящую домработницу, женщину пожилую и крайне набожную…

Но такой ли уж ребенок их драгоценная Машка? Ей уже пятнадцать лет. Как и всех современных детей, ее не обошла стороной акселерация. Насмотреться фильмов о свободной любви и броситься все пробовать на собственном опыте она, конечно, тоже могла. В конце концов, не все так ужасно, если дочь знает о том, зачем нужны презервативы. Было бы намного хуже, если бы она свои чувственные эксперименты проводила без предохранения. Как же Варвара умудрилась пропустить такой важный момент взросления дочери?

Кстати, а где же сам ребенок? Уже почти девять вечера, обычно она всегда звонит, если возвращается домой поздно. Варвара набрала номер мобильного дочери. В ответ услышала «Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети». Что ж, придется подождать, пока ребенок сам не проклюнется, или перезвонить немного позже.

Неприятное чувство тревоги снова вернулось к Варе, и она решила призвать на помощь излюбленное средство – включить рациональное мышление на полную катушку. Проблемы нужно грамотно структурировать, только тогда их удастся решить. Правило элементарное, но как часто о нем забывают. Она уже много лет не мыла посуду самостоятельно, но помнила по своей студенческой молодости: бывает, накопится на кухне много грязной посуды, и тебе даже страшно подступиться к уборке. А надо-то всего ничего – разобрать всю груду, глубокие тарелки к глубоким, блюдца к блюдцам, ложки с вилками – отдельно. Сразу оказывается, что огромная бесформенная куча грязной посуды это всего лишь несколько тарелок и пара десятков вилок-ложек. Вот и со своими неприятностями надо разбираться так же.

Варя прошла в свой кабинет, села за массивный письменный стол, достала листок чистой бумаги в клеточку, щелкнула изящным дамским паркером и стала проводить инвентаризацию своих проблем.

Через несколько минут ей стало ясно, что причин для беспокойства у нее всего две – открытая измена мужа и личная жизнь дочери, которая вышла из-под контроля. Что делать? С ребенком надо поаккуратнее. Сначала разобраться, что на самом деле происходит и как далеко Машка зашла в своих эскападах. Будем надеяться, что дочери передался по наследству здравый смысл ее родителей.

А вот с мужем ситуация посерьезнее. Поведение Кольцова не слишком ее радовало уже лет десять, с тех пор как он вкусил сладкой жизни, а его шеф Тюрин успешно его к ней приучал. Но последний инцидент уже совершенно ни в какие ворота не лезет. Она же не позволяет себе скандальных романов на потеху всей Москве! Кстати, а почему? Очевидно, не очень-то и хотелось, хотя надо подумать о том, чтобы завести любовника. Ей еще нет и сорока, зачем хоронить себя раньше времени. Самое сложное в отношениях с мужем, что развод им обоим серьезно осложнит жизнь. Эффективных механизмов цивилизованного раздела имущества охладевших друг к другу супругов практически не существует, а терять тот уровень жизни и социальный статус, к которым она привыкла, ей совсем не хотелось. Мужу, наверное, всякие передряги с тасканием по судам и пересчетом личного имущества, кстати, заметно превышавшего возможности ответственного сотрудника управделами президента, если судить по его официальной зарплате, тоже ни к чему. Тем не менее представить, что ее супруг сдастся без боя и оставит ей все, что она захочет, было невозможно. У нее достаточно своих средств, чтобы обратиться к хорошему адвокату. Если предложить процент от отвоеванного имущества при разводе, возможно, какой-нибудь юрист новой генерации – хваткий и ушлый, побьется за ее интересы.