Не сотвори себе вампира

– У шефа спроси! Эта дрянь выбрана с его подачи!

– Красоту шеф чувствует. А вот что до удобства…

– У тебя-то какие претензии? – негромко уточнил Мечислав.

– Мне воротничок шею натер.

Я фыркнула. И замолчала до машины. В машине Даниэль снова попытался обнять меня за плечи, но я сверкнула на него глазами и подвинулась ближе к Борису. В связи с поединком машину ему не доверили – и за руль сел Вадим.

– Юля… – в голосе Даниэля звучала неуверенность. То ли даст по ушам, то ли не даст…

– Дома поговорим, – отозвалась я. – И ты еще огребешь за свое недоверие. Ясно?

Вампир заметно расслабился. А зря. Я еще надеру ему уши за всякие умолчания. Борис притянул меня к себе.

– Облокачивайся, подруга. Попробуешь уснуть?

– А это вообще возможно?

– Мы не будем разговаривать. Разве что очень тихо.

– Ловлю на слове, – отозвалась я. – Но долг за тобой!

Потом поудобнее облокотилась на вампира, щекой чувствуя глухой стук сердца, закрыла глаза – и сама не заметила, как задремала. Наверное, все-таки много сил потратила на всю эту свистопляску.

Глава 3

Первая Печать

Даниэль вынес девушку из машины и отнес в комнату. Уложил на кровать, снял сапожки и обтягивающие штаны, укрыл одеялом и погладил по волосам.

Какая же она все-таки… рысь. Любимая рысь. Единственная. Только одна женщина в его жизни была похожа на Юленьку. Но она погибла. Давно. В прошлом. Почти девяносто лет назад. Тогда ему не хотелось жить, но даже умереть ему не дали бы. Сейчас – наоборот. Даже если Мечислав возьмет власть, Даниэль не сможет поручиться за свою жизнь. Но вампиру не привыкать к смерти, стоящей за плечом. И он давно научился не оглядываться на леди с косой. Он будет наслаждаться каждой минутой, проведенной рядом с любимой. Сколько бы времени у них ни было – он заберет себе каждое мгновение. И будет помнить его – вечно.

– О чем ты думаешь?

В дверях комнаты стоял Мечислав.

– О Юле.

– Поделишься мыслями?

– Могу, – Даниэль понял, что опять придется искать компромисс между правдой и ложью. Если Мечислав заподозрит о его планах, он просто устроит старому другу несчастный случай. Ему не нужен неподконтрольный фамилиар. И Даниэля он просто уберет с пути. Навсегда. Но любовь – наконец-то он решился произнести это слово для себя – любовь стоит любой жертвы.

– Она тебя обыграла в шахматы.

– Это не моя игра, – раздраженно тряхнул черной гривой Мечислав.

– Пока все, кто играл с тобой, смотрели на тебя, а не на доску – игра тебе подходила. Роли поменялись – и ты проиграл.

– Нарываешься на трепку?

– Отнюдь. Просто Юля не реагировала на тебя как на мужчину. Это – первое. Она была сосредоточена на шахматной доске, а ты на ее груди. И второе. Ты с ней играл. А она – воевала. Ты для нее – враг.

– Ты преувеличиваешь.

– Преуменьшаю. Ты ее раздражаешь. Она тебя боится, но не любит. И то, что Юля не может себя контролировать, пугает ее еще сильнее.

– Не страшно. Как только мы хоть раз окажемся в одной постели, она позабудет все свои дурацкие страхи.

– Ошибаешься. Если это будет зависеть от нее, вы никогда там не окажетесь.

– Из-за тебя?

Даниэль не дрогнул, хотя разъяренного Мечислава стоило опасаться. В гневе вампир мог оторвать старому другу голову. Хоть и пожалел бы потом о своем поступке. Но Даниэля это не воскресит. Сейчас у художника не было права дрожать. Он помнил Юлин поцелуй, ее губы на своих губах, коротенькое слово «Да!» – и решился.

– Из-за тебя самого. Ты слишком привык, что женщины бросаются тебе на шею. Юля оказалась гораздо сильнее многих. Но она и не такая, как все. Сам знаешь, раньше бы ее назвали ведуньей. – Даниэль органически не переносил слово «ведьма». – Ты получил отказ и не можешь с этим смириться. И сейчас идешь на приступ, как дикий варвар. Лучше бы ты пообещал ей, что не будешь домогаться – и когда Юля успокоится и привыкнет к тебе, как и ко мне, аккуратно начнешь ее соблазнять. Не думаю, что она продержится больше года.

Мысленно Даниэль взмолился всем богам, чтобы друг ему поверил. Сейчас вампиру нужно было только одно. Выиграть время. Для себя и Юленьки. А то, что любимая женщина может увлечься Мечиславом, его ничуть не тревожило. Как художник он видел ее душу. И верил в то, что видел. Та женщина с портрета просто не сможет изменить любимому. Не станет лгать, предавать, бить исподтишка… У них все будет хорошо, только бы чуть-чуть выиграть время.

– У меня нет этого года.

– Тогда ты рискуешь получить врага в ее лице.

– Постараюсь, чтобы этого не произошло.

– Почему у тебя нет года?

– Потому что Первая Печать мне нужна уже сегодня. Завтра я буду сражаться с Дюшкой – и обязан вы играть. Сегодня я поговорю с Юлей. Она согласится на мое предложение. А если нет – первые три Печати можно поставить и насильно. Мне этого не хочется, но я пойду на все. И ты поможешь мне ее убедить.

***

– Я не собираюсь так поступать! Это будет подлостью с моей стороны!

– Можно подумать, ты раньше никогда не делал подлостей. Тоже мне – бутон белой розы!

– И что с того? Я не хочу, чтобы Юля возненавидела меня! А это наверняка случится, если мы сделаем по-твоему.

– Она умная девочка. Она все поймет.

Разговаривали Даниэль и Мечислав. Даниэль говорил что-то о подлости. Попробовать подслушать? Не удалось.

– Открой глаза, кудряшка. Я же вижу, что ты проснулась.

А жаль. Лучше бы я еще полежала, вас послушала… Но выбора не было.

– А если я не хочу?

– Это твое право. Но нам надо поговорить до рассвета.