Замок Кон’Ронг

Кларисса задумчиво кивнула. Есть такая опасность, и ее дочь себе этого позволить не могла.

Ладно, сейчас уже могла – денег хватило бы. Но к чему лишаться возможности выгодно выйти замуж? С каждым годом она будет только уменьшаться…

– Да, и детей тебе нужно заводить.

– Да, мам. И пока ты рядом, мой муж не протянет руки к моему – нашему с тобой – имуществу.

Кларисса кивнула. Вот уж тут верно. Сколько она натерпелась от мужа?! А помоги ей родители, да останься ее приданое, пусть и крохотное, под ее строгим контролем? Наверняка она смогла бы дать Джин намного больше.

Мужчина может увлечься, может небрежно отнестись к деньгам, может проиграть их или потратить на шлюх. А мать, если она заслуживает этого слова, никогда не забудет, что дома у нее дети, которым нужно питание, воспитание и образование.

Нищетой и подсчетом каждого медяка они с Джинджер были сыты по горло, так что…

Состояние дочери дочери и останется. А муж должен быть…

Кларисса мечтала о самом лучшем.

Молодом, симпатичном, с титулом, собственным поместьем, чтобы у него было состояние и не было вредных привычек. Увы… такие лорды встречались не чаще, чем павлин на скотном дворе. Но помечтать-то можно?

На первый взгляд Лесс Кон’Ронг отвечал всем требованиям. Увы, разочаровавшаяся в жизни Кларисса заранее прикидывала – какой может быть недостаток у парня, если он до сих пор не женат.

Ну не бывает таких чудес! Что, в округе возле Кон’Ронга не нашлось ни одной активной и симпатичной девушки?

Так не бывает!

Значит, где-то есть червоточина, и дело Джинджер выяснить это до брака. Потом-то поздно будет.

– Съезди, посмотри на него, на его семью…

– Да, о замужестве говорить пока рано. А ты поехать со мной не хочешь?

– Почему нет? Вдвоем мы точно все увидим и разглядим. Когда мы едем?

– Думаю, дней через десять, как Лесс вернется из поместья. Время уладить дела у нас еще есть.

Джинджер улыбнулась матери.

Да, может, это не совсем правильно, но они вдвоем против целого мира. Две женщины, которые никогда не предадут друг друга.

Можно выйти замуж и развестись, можно родить троих детей и овдоветь, но в этой жизни Джинджер до конца сможет доверять только Клариссе, а та – только дочери. Ну и детям Джин, когда те родятся, вырастут и докажут, что достойны доверия.

Вот и посмотрим, годится ли Лесс Кон’Ронг на роль отца для детей Джин.

Любовь?

О нет. Вот этого чувства Джин не испытывала. Привязанность, симпатия, возможно, немного уважения – и только. Прости, Лесли, не настолько хорошо я тебя знаю, чтобы доверять, а любовь возможна только при обоюдном доверии, полном доверии, и никак иначе.

* * *

– Тварь!

От пощечины Аликс полетела на пол – и в бок ей с силой врезалась нога.

– Сэнди! Умоляю!

Аликс съежилась в комочек, показывая, что потеряла сознание. Главное теперь – не вскрикнуть, но она это сможет. Должна.

Вот рту было солоно от крови.

– С-сука!

Муж ударил ее еще несколько раз – и отошел. Забулькало вино, сильно запахло спиртом. Женщина почувствовала, что к горлу подкатывает горький комок и постаралась удержать рвоту.

Только не сейчас.

Нельзя, нельзя, терпи, Аликс. Ты справишься, ты должна.

Ради себя, ради своего ребенка – держись!

Муж презрительно сплюнул на пол рядом со свернувшейся в комочек дрожащей женщиной и вышел вон из комнаты.

Аликс продолжала лежать, чутко прислушиваясь к его шагам.

Вот хлопнула дверь кабинета. Шаги за стеной. Звон золота.

Опять хлопок двери.

Шаги уже на лестнице – и входная дверь закрывается за Сэнди. Только тогда Аликс позволила себе встать на ноги. Медленно, осторожно коснулась ладонью живота.

– Ты жив, малыш?

Малыш определенно был жив, она бы почувствовала неладное. К счастью, муж ударил в бедро, в ногу, бок защитила рука, а живот удалось уберечь.

Дальше так продолжаться не может!

Аликс со стоном рухнула на кровать.

Рано или поздно, так или иначе – муж забудется. Вряд ли ее беременность отучит мужчину от привычки срывать зло на жене и чесать об нее кулаки. Раз поднял руку – и два поднимет, а там и в привычку войдет, говорила Джин.

Аликс еще ей не верила, а вот вошло же. Раньше она терпела, молилась, пыталась что-то сделать, а вот сейчас…

Речь идет о жизни ее ребенка! Да и о ее жизни, если на то пошло! Хотя это соображение не принималось во внимание раньше, но беременность многое изменила. Случись что с ней – и малыш останется на произвол отца-мерзавца?

Ну нет!

Этого она не допустит!

Плевать на осуждение света, плевать на безденежье, сейчас для женщины были важны лишь две жизни – ее и ребенка!