Монастырские

«Идти в школу без Кати я отказалась»

Когда я узнала, что скоро пойду в первый класс, обрадовалась. Но моя радость исчезла через минуту. Родители сказали, что буду я ходить в элитную школу для детей из высокопоставленных семей. Я вспомнила о Кате Небылице. Она – не из элитной семьи. Значит, Кати со мной рядом не будет. Идти в школу без Кати я наотрез отказалась.

– Вера. Это не проблема. Один мой звонок, и Катю зачислят с тобой в ту же школу в один класс.

Но воспротивилась Ритольда.

– Моя дочь не пойдёт в школу для воображуль из крутых семеек. Знаю их порядки. Катю будут дразнить и смотреть как на второсортную.

После длительных уговоров родители от меня отступились, и 1 сентября 1966 года мы за руку с Катей пошли в ближайшую к дому Монастырских школу в сопровождении Ритольды. А в элитную школу поехал послушный воле родителей мой смиренный брат Богдан – на отцовской «Волге» вместе с Марией Фёдоровной и моей мамой. Папа был занят. Я была рада, что предстоящие десять лет учёбы не придётся слушать, как учителя захваливают моего талантливого брата. Наша школа оказалась с углублённым изучением английского языка. Это предопределило выбор моей будущей профессии.

3 часть. Катя Небылица

Дневник Кати

На обложке – рукой Кати: «Предисловие, написанное спустя тридцать лет».

«Как всегда по субботам, вернувшись вечером домой после церковной службы, я направилась в спальню вычитывать молитвенное правило. «Мама, где лежит тот календарь с Храмом Христа Спасителя на обложке?» – заглянул ко мне сын. Я принялась искать. И вот, помимо искомого в руках очутилась стопка пожелтевших 48-листовых тетрадей с пропечатанными на обороте: «9 коп» и «Ленинградская ордена Трудового Красного Знамени фабрика беловых товаров «Светоч».

С тех пор, когда в один прекрасный день звон церковных колоколов возвестил о начале для меня новой жизни, я с высоты молитвенного настроения с ужасом оглянулась на своё прошлое. И поняла: дороги назад нет. То, на чём была выстроена моя прежняя жизнь – бесконечные просматривания телевизионных развлечений, посиделки в кафешках, болтовня, обжорство, флирт, погоня за модными шмотками – всё это, прозрела я, путёвка в ад. Придя к такому выводу, я принялась карабкаться по церковным ступенькам навстречу совершенно иному бытию, о существовании которого ранее не задумывалась.

В этом бытии были не просто молитва и пост, как схематично представляют себе новоначальные церковную жизнь. Там присутствовало нечто загадочное, не поддающееся объяснению, то, что непостижимым образом начинало менять мой внутренний мир. Я не могла объяснить себе, что меня влечёт в храм. Мне хотелось валяться воскресным утром в уютной постели, как это было в прежней жизни, наслаждаться снами, но нечто властное, тревожащее сердце, вместе с врывающимися через форточку колокольными перезвонами городских церквей, вытягивало из постели. И вело туда, где уже не только тело, но и душа начинали воистину пробуждаться от многолетней спячки. «Побуду немножко и уйду», – говорила я себе, стоя в гуще людей, в начале службы. Но нечто более сильное, нежели моя воля, удерживало в церкви до конца службы. Выйдя на улицу, переполненная внутренними свежестью, тишиной, радостью, я приходила в себя и удивлялась, что смогла выстоять два часа.

Шли годы, и по мере воцерковления стала понимать, что суета этой временной жизни меня всё меньше интересует. Мир с его тленными вещами вносил в душу сумятицу, словно ветер пустыни – песок. И каждое новое присутствие в церкви, приобщение к Таинствам, преображало душу, насыщало тем божественным райским величием, которое открывало вдруг новое зрение. И через это новое зрение окружающие люди становились милыми сердцу, как самые родные из родных. И приходило не просто осознание, а ощущение того, насколько близок к каждому из нас Тот, Кто создал всё это великолепие, называемое жизнью. И как все мы, через Него, близки друг другу.

И вот тогда-то я и стала избавляться не только от хлама старых мыслей, но и вещей, тянущих к прошлому. В число запретных попали в том числе любовные романы, фильмы, развлекательные зрелища. И если ещё недавно я не представляла себе жизни без этих инструментов радости житейской, то теперь ни вкуса, ни желания к этому не было.

Были беспощадным образом сожжены сотни писем из переписки юности, в основном письма бывшего мужа. И многое другое. И лишь остались не тронутыми школьные дневники, в которых моя детская рука из года в год усердно описывала переживания и впечатления своей жизни.

И вот теперь я наткнулась на стопку этих дневников».

Тетрадь №2 (первая тетрадь утеряна)

ПОСТОРОННИМ НЕ ЧИТАТЬ!!!

1971 год 6 класс

8 июня вторник 1971 год 6 класс

Я всё-таки не вытерпела. Хотела начать писать в поезде, но решила сейчас. Даже не верится, что я уже шестиклассница. Прошла линейка и раз – ты шестой класс.

У меня огромная радость. Верка сказала, что Богдан Сергеевич, её папа, приглашает меня ехать с ними в Крым на море. Правда, Веркин брат, Богдан, остаётся в Москве с Марией Фёдоровной, у него много занятий (картины, скрипичное дело, музыка, стихи). И Ольга Ивановна, мама Веры, не сможет быть в нашей компании. Ольга Ивановна сказала – «жаль, но у меня снова путёвка и снова в Болгарию». Зато согласилась ехать моя мама. Ура!

Мы едем на поезде, 11 июня, через два дня на третий. Скорее бы! Хотели на самолёте, но мою маму укачивает. Она не переносит самолёты. И боится.

Позавчера случилось большое событие. Я давно хотела научиться фотографировать. Вот у Веры в семье много фотоальбомов. У них фотографией папа занимается. У него своя фотокомната. Там всё-всё для фото. Фотоувеличитель, ванночки, стол, в нём разные фотопринадлежности. Очень много книг для фото. Богдан Сергеевич Вере, Богдану и мне сказал, что если мы будем изучать фото, он нам (и мне тоже!) купит по фотоаппарату и будем заниматься. Вера и Богдан сказали, что не хотят. А я так обрадовалась! Ещё бы, иметь свой фотоаппарат, научиться фотографировать и печатать фотографии! Вот это да! Богдан Сергеевич дал мне книгу «25 уроков фотографии». Прочитаешь её, попрактикуешься и ты – фотограф-любитель. (Правда, один урок на 10-20 листов). Начала я читать. А там! Словечки разные – запутаешься. Ничего не понять. Я иногда, раз в два месяца, эту книжку в руки брала. И вот, позавчера, Богдан Сергеевич купил фотоаппарат «Любитель-2», для меня! Ему, конечно, от Ольги Ивановны крепко влетело. «У нас сейчас денег мало, а ты аппарат купил. Деньги на ветер выбросил. Десять рублей! Да и зачем ребёнка баловать?» Ольга Ивановна, конечно, права. Денег всегда в обрез. Моя мама тоже так говорит. Надо одежду покупать, на питание. А тут – фотоаппарат! Ведь и позже можно. (Я, правда, по уши рада.) Ну, а вот, насчёт того, что ребёнка балует, – я против. Ну почему, а? Почему Ольга Ивановна так говорит? Я решила, наоборот, лучше себя вести буду. Докажу Вериной маме, что я никакая не эгоистка и не балованная. Обидно очень, когда тебя обзывают такими словами. Но зато Ольга Ивановна не сказала, что я чужой ребёнок! Это мне так понравилось!

11 июня пятница 1971 год. 6 класс.

Сегодня уезжаем. Так здорово!

Сейчас утро. Без двадцати пяти десять. Мама ещё спит. Верка тоже. Я ей звонила. Она сказала, что ещё спит, а дядя Богдан послал шофёра на вокзал сдать вещи в багаж. А я уборкой занимаюсь (буду). Продолжу писать теперь в поезде.

В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ ВЕЧЕРОМ.

Мы едем в поезде. У нас удивительный вагон. Высшего класса. У нас два смежных двухместных купе с персональным туалетом. Вместо жёстких полок – широкие мягкие диваны. Мы уже в постели. В изголовье зажгли настенные фонарики. Все занимаются своими делами. Мама загоняет всех спать, даже и Богдана Сергеевича. Мне это смешно. Она им командует, будто он тоже её ребёнок.

18 июня пятница. 1971 год. 6 класс.

Мы уже в Симферополе. У нас отличная квартира. Пять комнат, две ванные, два туалета. Чудо. Вернее. Не у нас, а у Богдана Сергеевича. Это летняя квартира их семьи. Богдан Сергеевич говорит: «летняя резиденция».

Отдыхаем так, что не в сказке сказать… А фруктами-овощами объедаемся – не пером описать. Мама немного приболела. Она ещё в Москве, в мае, лежала в больнице, делали уколы. Так теперь от уколов шишка – инфильтрат! Её в больницу хотят положить.

Завтра Богдан Сергеевич, Верка и я поедем в лес (!!!), на Перевал (!!!), отдыхать на целый день (!!!). Правда, без мамы. (Плохо.)

Я рада так, что уже молчу. А то если бы я не молчала – что бы было!!! Представляю. В общем, молчу, молчу, молчу…

20 июня воскресенье. 1971 год. 6 класс.

Мы только что ходили с Верой в кино. Ну и фильм! Получше «Кавказской пленницы». Кинокомедия. Двухсерийный. «Большая прогулка». Такой фильм! Жалко, что мама и Богдан Сергеевич не видели. Ничего, ещё увидят. В других кинотеатрах идти будет.

Мы в лес так и не ездили вчера. Как назло, вчера такой ливень припустил! И вот, сегодня уже второй день небо серое, в тучах. То пойдёт дождь, то перестанет. Утром было всего +12. Как тепло настанет, так и поедем в лес.

25 июня пятница 1971 год. 6 класс.

Сейчас поздно, вечер. Мы ходили уже два раза в лес. Подробности завтра. Спать хочу. Грибов принесли!

Сейчас Богдан Сергеевич на кухне сидит, разбирает. А нам с Веркой сказал спать идти.

28 июня понедельник 1971 год. 6 класс

Маму, наверное, сегодня выпишут. Хотя бы!

Мы ездили два раз в лес. Первый раз в Перевальное, а второй раз в Заповедное. Нам в Заповедном больше понравилось. Там – лес! Что это за лес, чудо!!! В общем, в Заповедном – лучше. Озеро есть. А грибов! Что-то невообразимое! Мы набрали грибов все корзины с горкой, да ещё места не хватило. Положили в мою спортивную кофту, наподобие сумки из неё сделали.

Здорово там было! Лучше некуда. Жаль, без мамы.

На следующий раз полным составом поедем.

+++

Недавно со мною произошла одна штука. Мы (Богдан Сергеевич, Верка и я) пошли в кино. На вечерний сеанс (20.00). «Один день жизни». Фильм хороший. И вот, сидим, смотрим. А мне понадобилось выйти. Ну, понятно, куда. И вот я говорю Богдану Сергеевичу: «Дядя Богдан, я выйду». Он говорит: «Иди. Только когда возвращаться будешь, иди с другой стороны ряда. Чтобы тех же людей не беспокоить». Я ушла. Возвращаюсь, зашла в зал. Смотрю, где же Верка, где Богдан Сергеевич? А уже свет зажгли, фильм закончился, всего 40 минут шёл! Ну, я иду к выходу. Смотрю по сторонам. А их нигде нет! Покрутилась я около кинотеатра минут тридцать, и домой пошла. А их дома тоже нет! И дверь закрыта на ключ. Я их везде искала – нету! Уже темно. Скоро десять часов вечера – нету! Я уже плачу. Около десяти смотрю – идут! Я реву, бегу к ним.

Богдан Сергеевич сначала рассердился, а потом мы уже все смеёмся. Оказывается, я зашла в другой зал – синий. А надо было в розовый. А в синем зале шёл такой же фильм, только он уже заканчивался. Как это я могла перепутать. Сама не знаю.

30 июня среда 1971 год. 6 класс.

Маму вчера выписали из больницы.