Инь vs Янь. Книги 1-2

– А ты себе мужчину тоже по такому принципу выбираешь?

– Нет. Но мой пример не то, чему стоит подражать.

– И почему это?

– Потому что я только беру, олух! Беру и ничего не желаю давать в ответ. Я абсолютная, рафинированная эгоистка!

Семен насупился, и мы какое-то время ели и пили в тишине. Мне даже стало неудобно.

– Баба Нина же вроде всегда говорила, что не хочет переезжать, – решила я найти хоть какую-то тему для разговора.

– Так инсульт же у нее был. Сама больше не справляется, – пробухтел Семен, а у меня кусок застрял в горле.

Стало бесконечно стыдно. Баба Нина оставалась, пожалуй, последним человеком в мире, кто относился ко мне с бесконечной добротой, несмотря на мои закидоны. И что самое важное, я спокойно могла от нее эту доброту принимать, потому что верила, что это искренне. И вот оказалось, что с ней случилась беда, и что же я? Ведь у меня был ее телефон, но разве я звонила? Вечно занята только собой. Что же, я ни словом не соврала Семену. Я именно такая.

Живая натура Семы, как и выпитое, видимо, недолго могли вынести молчание.

– Ты не против, если я закурю? – спросил он.

– Нет. Если и меня угостишь. – И тут я поняла, что с момента, как покинула рамзинский дом, первый раз вспомнила о сигаретах, да и то только потому, что парень напомнил.

Семен открыл окно, и мы задымили.

– Слушай, ну если ты говоришь, что ты такая прямо эгоистка, то почему это от мужика ты ушла, а не он от тебя. Он что, типа, недостаточно богат? Или в постели не того?

Я едва сдержала резкий выдох, вспомнив, насколько Рамзин был «того».

– Нет, дело не в том.

– А в чем?

– Слушай, Сема, тебе никто не говорил, что любопытство приводит к травмам?

– Не-а. Только что оно является источником новых знаний.

– Умник.

– Ну скажи-и-и! – заныл он.

– Вот приколебался! Просто он такой же, как я, понятно? Только он сильнее меня. Он тоже желает только брать все, что захочется, но при этом у него есть власть заставить меня отдавать. Понятно?

– Ничего мне не понятно. Не можешь, что ли, нормально сказать?

Я зарычала и закатила глаза. Нет, ну вот что ты ему объяснишь, когда у него и обычных-то отношений не было, а тут такая хрень, как у нас с Рамзиным.

– Семен, отвали! Лучше подскажи, где можно работу найти, хотя бы временную, но так, чтобы официально не устраиваться.

– На трассе! – выдал этот мелкий гаденыш.

– Дебил ты, Сема. С моим характером туда нельзя. Там или я кого-то убью, или меня.

– Да я же пошутил! – извиняясь, сказал парень.

– А я абсолютно серьезно.

– Вообще-то, я могу поговорить о тебе с Риммой. Она хозяйка бара, где я по вечерам подрабатываю, и еще три дня в неделю мы там с парнями живой музыкой народ балуем. Римма – нормальная тетка, с понятиями, может, и возьмет тебя.

В этот вечер мы засиделись с Семой почти до рассвета, обсуждая схожесть взглядов на одни аспекты жизни и их полное расхождение в других. Количество пустых бутылок росло прямо пропорционально серьезности обсуждаемых тем. А когда я доползла до постели и уснула, то никакой Рамзин ко мне не явился.

Спустя два дня я стояла в главном зале пивного бара перед одетой в кожу худощавой женщиной средних лет. На голове у нее была бандана с черепами, а на руках, не скрытых рукавами футболки, красовались всевозможные тату, а так же множество фенек и браслетов. Женщина была маленького роста, почти на голову ниже меня, но в ее манере держаться и позе отчетливо ощущалась уверенность в себе и твердый характер. Она внимательно рассматривала меня, окидывая придирчивым взглядом.

– Семка сказал, ты его сестра двоюродная? – спросила она чуть хрипловатым голосом.

Я молча кивнула.

– Еще сказал, что ты от мужика своего прячешься. – Ох и Сема, трепло. Но я опять кивнула. – Долго думаешь задержаться? – продолжала она разбирать меня взглядом.

– Понятия не имею.

– Ладно, – кивнула она. – Тебе повезло, что я решила взять еще одну официантку. Только придется носить униформу.

Римма кивнула на девушку в другом углу бара, что протирала столы перед открытием. Та почему-то зыркала на меня недобрым взглядом. Одета она была в очень короткие кожаные шорты и весьма мало скрывающий топ.

– Ты не переживай, – вернула к себе мое внимание Римма. – У меня правила жесткие. Официанток лапать против воли я не позволяю. Если кто руки будет тянуть – бей по морде чем придется, а охрана сразу поддержит.

Я удивленно подняла бровь. Что это за бар такой, где позволено бить морды клиентам? Обвела все вокруг взглядом. Крепкие столы из массивной натуральной древесины, такие же добротные лавки и стулья. На стенах какие-то железяки и реклама разного пива.

– У нас контингент собирается особенный, так что никто не обижается.

– Как скажете, – пожала плечами я.

– Давай на «ты». И предупреждаю сразу: если начнешь с кем-нибудь из этих мудаков трахаться в туалете или минет делать за углами – уволю на хрен. У меня не бордель, а пивбар.

– Я что, похожа на ту, кто может кому-то отсосать по-быстрому в сортире? – фыркнув, подняла бровь я.

– Нет. Ты скорее похожа на стерву, которая заставит мужиков между собой сцепиться за право ублажить тебя хотя бы ртом. Но мне в любом случае не нужны дополнительные напряги. Тут их и так хватает. Мы поняли друг друга?

– Более чем.

– Тогда можешь прямо сегодня и приступать. Если что не понятно, спрашивай у Ленки и у меня, не стесняйся.

Я пошла переодеваться в подсобку и, выйдя в зал, огляделась. Вот ведь ирония судьбы. Отец еще несколько дней назад орал с пеной у рта, что лишит меня всех денег, и пойду я работать уборщицей или официанткой. И в тот момент мне казалось, что это пипец. Худшее, до чего я могла бы опуститься. Но вот она я – стою себе в баре и не испытываю особого дискомфорта от того, что собираюсь как раз официанткой и работать. Нигде в организме не ощущается уколов оскорбленного самолюбия, не слышно визгов ущемленной гордости. В любом случае лучше так, чем мною будет помыкать Рамзин.

Глава 20

Только когда бар открылся и стал наполняться посетителями, я поняла, что имела в виду Римма, говоря о правилах поведения и особом контингенте.

Подавляющее большинство гостей бара было брутальными, затянутыми в кожу байкерами. Многие уже были далеко не мальчишки, слегонца пузатые и реально бородатые, густо украшенные устрашающими тату, но все достаточно вежливые, как ни странно. Пока трезвые. В процессе вечера, когда они уже изрядно заливались, начинались не совсем пристойные шутки, и даже были желающие пощупать мою задницу. Но в силу того, что они уже были поддатые, а я трезвая, скорость реакции и внимание позволяли мне ускользнуть от столь тесного знакомства их лап с частями моего тела. Так было до того времени, пока в бар не ввалилась компания байкеров явно более молодого разлива. Я как раз отнесла заказ и шла по проходу между столиками к стойке. В этот момент мою бедную ягодицу будто отсушило от немилосердного удара.