Психи

– Сейчас мы заснем, – тихо пробормотал сосед, – потом проснемся.

– И?.. – пытаясь вынырнуть из глубины впадающего в паралич сознания, с трудом шевеля языком, спросил я.

– С гиперпространственным двигателем в черепе, – прошептал Перстил Таракот Третий Крутой.

– Да не может этого быть, – изумился я где-то в самой своей глубокой глубине и вырубился.

***

– Проверка связи, проверка связи, – требовательно произнес в полной темноте металлический женский голос.

Я пошевелил пальцами, подвигал руками, потом ногами, ощущая под собой твердое лежбище, открыл глаза и снова закрыл – все равно ни фига было не видно. В следующее мгновение мой череп осветился внутри ярким зеленым светом. Тот же голос строго приказал:

– Не шевелиться! Настройка системы координат!

Если я и захотел бы, все равно теперь не смог бы дернуть даже пальцем, потому что восторженно взирал на чарующее зрелище – собственные мозги. На светящемся фоне цвета свежей зелени змеились черные извилины. Я видел не только устройство мозга, но и внедренные в него устройства, и откуда-то знал, что они собой представляют.

Небольшой цилиндр в районе мозжечка оказался вовсе не гиперпространственным двигателем, как наврал мне Крутой. Это был телепортатор, позволяющим почти мгновенно перемещаться из одной точки пространства в другую, хоть с Альфы Центавра до Малого Магелланова облака, хоть с одного конца Галактики до другого. Прямо тебе натуральная нуль-транспортировка, как в фантастических книжках писали.

Не знаю откуда, во сне научили, наверное, но я теперь знал и все обитаемые планеты в нашей Галактике. Их оказалось не так уж и много, в Федерацию входили двадцать четыре планеты. Имелись и другие, вроде Земли, которые до галактического союза еще не доросли в силу технологической отсталости, но были учтены, и предполагалось, что рано или поздно, по мере дальнейшего развития присоединятся к продвинутым цивилизациям.

По обеим сторонам от двигателя, ближе к ушам, виднелись две маленькие сферы размером с крупную горошину – два компьютерных блока. Один управлял телепортатором, второй служил персональным советчиком. Я ощущал, как оба компьютера связаны со всеми структурами моего мозга и между собой, даже понимал принцип их взаимодействия с моими нейронами, вот только описать был не в состоянии. Мой словарный запас не содержал таких понятий.

Я разомлел от ощущения, что стал сверхчеловеком, не в смысле морального императива, а в смысле грядущих возможностей, лежал, созерцая чудесную картину собственного устройства, и тут неизвестный голос сломал мне весь кайф, сварливо заявив:

– А вот этого не надо!

– Че не надо? – слегка вздрогнув от неожиданности, поинтересовался я.

– Никакой ты не сверхчеловек, – голос, между прочим, звучал прямо в моем мозгу. – Обычный человек, несомненно, подходящий для работы в Спецзачистке, просто снабженный передовыми технологиями развитых цивилизаций. Не более того, запомни. Ишь, чего надумал – сверхчеловек! – и мелко захихикал.

– А ты кто? – растерянно спросил я и открыл глаза. – И что такое Спецзачистка?

Осмотревшись, рядом с собой обнаружил распростертое на чем-то вроде пьедестала тело Крутого, покрытое зеленоватой простыней. Вокруг, вдоль стен громоздилось неизвестное мне оборудование, сверкая полированным металлом под рассеянным белым светом. Пахло лекарствами, только запах был непривычный.

– Спецзачистка – сокращенное название Центра экстренного реагирования и прочая. Я же твой справочник, переводчик, нянька, в общем, твой персональный компьютер, – отозвался голос в голове. – Позволь представиться, меня зовут Раигани…

Дальше пошли вперемешку цифры и буквы. Я терпеливо ждал завершения его тирады, одновременно наблюдая, как Перстил с закрытыми глазами отдирает от груди присосавшуюся трубку.

– И ты можешь звать меня просто Раи, для скорости общения, – закончив перечисление своих многочисленных имен, подытожил компьютер.

– Дорогуша, ты что, читаешь мои мысли? – я мысленно продолжал беседу с голосом в голове, глядя, как Перстил открывает глаза и вертит головой по сторонам.

– Зачем? – самодовольно ответствовал Раи. – Когда ты думаешь по делу, у тебя незначительно сокращаются голосовые связки. Кстати, это очень удобно, тебе совершенно необязательно разговаривать со мной вслух, достаточно просто подумать.

– Я понял, – отрезал я. – А если думаю не по делу?

В этот момент Перстил озадаченно уставился на меня, я приподнял правую руку и приветственно помахал ему. Он слабо улыбнулся в ответ.

– Не по делу меня не касается, – отрезал Раи и заткнулся.

– Привет! – прошептал Перстил. – Ты как?

– Законченный шизофреник, – усмехнулся я. – Лежу вот, жду, когда ты очухаешься, сам с собой разговариваю. Все отлично!

– А-а-а! – он снова закрыл глаза. – Вот мы и стали Воинами спасения. Как-то мне не по себе… Тебя не утомляет твой болтун?

– Не успел, – я приподнялся и уселся на своем пьедестале. – Впечатления слишком свежие, еще не достали.

Перстил от души потянулся и тоже сел, свесив ноги с лежбища.

– У нас дома – я имею в виду родительский дом, так вот, у нас дома живет древний робот. Ты не представляешь, насколько он болтлив, куда там моему дедуле, который, между прочим, университетский профессор, поговорить умеет и любит. И деться некуда, эти старинные железяки весьма привязаны к своему дому и своим людям. Выкинуть его было бы неописуемой и непростительной жестокостью, терпеть же временами бывает трудно.

Он слез со своего пьедестала, потянулся и задумчиво продолжил:

– Перед тем, как поступить сюда, я подумывал об организации дома престарелых роботов. Не только наша семья тяготится его многоречивой заботой, таких много. Я люблю его, но все-таки мне хочется, чтобы он жил отдельно. Мы бы всей семьей навещали его, даже часто, чтобы не скучал, тем более что современная домашняя техника давно взяла на себя все его функции, ему сейчас и делать нечего. Вот эта архаика и занимает свое и чужое время болтовней, – и он, пошевелив ушами, тяжело вздохнул.

Мне бы его проблемы, подумал я, дома-то я сам себе робот. Раи нервно хихикнул.

– Я предпочел бы, чтобы ты держал свое мнение обо мне при себе, – мрачно заявил я.

Перстил вздрогнул.

– Это ты мне? Я вроде не о тебе говорил…

Я спрыгнул на пол, присел, приподнялся на цыпочках пару раз, чтобы размять ноги, и отрицательно помотал головой. Перстил с недоумением смотрел на меня. Ах, да, он же не понимает. Придется отказываться от привычки общаться жестами.

– Нет, нет, это я своему компьютеру.

– Что, тоже учит жизни? – Перстил спрыгнул на пол. – Ты знаешь, что у нас с тобой психологическая совместимость высокая?

Да, я знал и это, и то, что мы с ним теперь будем работать одной командой. Я теперь много, очень много знал, вот только пока не знал, к чему пристегнуть свои знания. Со временем, наверное, пригодятся. А пока я не отказался бы элементарно пожрать.

– Где тут кормят голодных людей? – эхом моих мыслей отозвался Перстил. – Да и одеться неплохо бы… А, вот так вот?

В этот момент и мой Раи сообщил мне, куда нам следует передислоцироваться. Стена напротив бесшумно поднялась вверх и выпустила нас в соседнее небольшое помещение. Посередине стоял белый стол, блистающий чистотой, по обеим сторонам виднелись две двери. Раи быстренько сообщил мне, что сейчас мы находимся в столовой, двери же ведут в наши с Перстилом комнаты, моя – слева. Здесь мы будем обитать до отправки.

– До отправки куда? – испуганная мысль промелькнула в черепушке со скоростью света, как реактивный самолет пролетел от уха до уха, миг – и нету!

– Куда, куда? – передразнил меня Раи и мстительно заметил: – На спецзачистку, куда же еще!

Блин, что-то мне стало казаться, что у меня с моим компьютером, в отличие от Крутого Перстила, психологическая совместимость как раз не такая уж и высокая. Может, наябедничать, куда следует, пока я не влип в какую-нибудь неприятность по вине наших разногласий? И пусть его отформатируют или чего в таких случаях делают?

– Не надо никого форматировать, – виновато заявил Раи. – Если тебе не нравится что-то в наших взаимоотношениях, достаточно сказать об этом мне. Я откорректирую стиль общения, чтобы не раздражать тебя больше, я в этом не заинтересован, благополучное завершение стоящих перед нами задач намного важнее…

Болтун хренов!

– И постараюсь говорить как можно меньше, по мере надобности или по твоей просьбе, – покаянно завершил он свою тираду и заткнулся,