Прутиков простудился. Часть первая

Прутиков простудился. Часть первая
Геннадий Кирюшин

Главный герой – младший научный сотрудник Лев Прутиков работает в проектной организации ГИПТРАНС. Накануне Нового года он простужается случайным образом и просыпается с нарастающими симптомами традиционной зимней болезни, что вынуждает его принять одно решение из двух: либо остаться дома в тепле и долечиваться, либо, не обращая внимания на простуду, и надеясь, что она пройдет сама собой, собраться и пойти на работу.Невозможность выбора правильного решения приводит к тому, что одна часть личности Прутикова остается дома и продолжает бороться с болезнью, а вторая часть личности (т.е. его двойник) выходит на улицу, на декабрьский мороз, в бодром здравии и приподнятом настроении.Боясь опоздать, ГГ запрыгивает не в свой автобус, который привозит его не в то место и не в то время: в 31-е декабря 1981 года. Ему удаётся вернуться домой, но следующая волна переносит его на 40 лет вперёд, откуда он, опять же, благодаря случайному везению, возвращается в свою квартиру. Но не один.

Геннадий Кирюшин

Прутиков простудился. Часть первая

Глава 0. Проект "Ирина Евгеньевна"

– Могу вас обрадовать. Или огорчить. Что предпочтёте?

Голос прозвучал ровно и невыразительно. Как будто кто-то непрофессионально читал вслух напечатанный текст. Хотя мог бы продемонстрировать своей интонацией показное сочувствие или, наоборот, насмешливое превосходство.

Я молча смотрел на своё отражение в зеркале, за которым и скрывался, по всей вероятности, вопрошающий. Мне не хотелось быть спровоцированным на проявление эмоциональной реакции или показать, что я раздумываю над выбором.

– Мне всё равно.

– Возможно вы удивитесь, но, независимо от вашего решения, ответ будет один. Официально сообщаю вам что, как показала наблюдательная экспертиза, отклонений от нормы не обнаружено, вы признаны психически здоровым.

– Меня это не огорчает, – ответил я, не сумев сдержать улыбки.

– Вот вы и раскрылись. – Голос опять продемонстрировал безразличие к произносимым словам. – Оказывается, вам не всё равно. Хотя, кое-кто мог бы и огорчиться на вашем месте.

– Не преувеличивайте свою проницательность.

– На этом всё. Нас не интересуют ваши, так называемые, двойники. Можете фантазировать сколько душе угодно. Полагаю, это обусловлено последствиями острой респираторной вирусной инфекции. Проще говоря, лихорадочным бредом. Или, выражаясь осторожнее, результатом работы воспалённого воображения.

– Тогда к чему этот разговор?

– Ну, раз вы спросили, я продолжу. А разговор наш вот к чему…

Сразу после этих слов, сказанных на этот раз с явно выраженной задумчивой интонацией человека, стоящего перед нерешаемой проблемой, я с удивлением услышал трансляцию искажённого, но всегда и везде узнаваемого спокойного голоса Ирины из телефона:

– «Я вывела наш автомобиль со стоянки и врезалась сзади в пустую машину ночных визитёров… От удара сработала сирена сигнализации, которая спугнула непрошенных гостей и заставила их покинуть квартиру…»

– Как вы можете убедиться, мы располагаем не только примитивными подслушивающими устройствами. Возможно, вас это заинтересует. Как незаурядного специалиста. Не скрою, мы у себя достигли определённых успехов в техническом развитии. Хотите поработать в этом направлении? Предлагаем равноценный обмен.

– А второй вариант?

– Придумайте сами.

– Достигли успехов. В чём. В подслушивании? В контроле? Вместо того, чтобы меняться вместе с обществом, вы хотите его контролировать. Остановить развитие нельзя. Это закон природы. У вас нет будущего.

Ответ на мои, сказанные в запальчивости слова, прозвучал не сразу и негромко:

– Возможно, вы и правы.

В голосе, как мне показалось на этот раз, даже промелькнули нотки некоторой растерянности. Повисла пауза, намекающая на интенсивную работу мысли, кому-то явно не хотелось лишиться будущего, после чего осторожность сменилась уверенностью:

– Так помогите нам.

Но переход от смятения к убеждённости оказался слишком быстрым, чтобы попытка скрыть фальшь могла быть признана успешной.

Я сделал вид, что попался на уловку, и попытался уточнить:

– Что я должен сделать?

Голос продолжил, но на этот раз с более доверительной, приглушенной интонацией:

– Моё руководство интересует проект «Ирина Евгеньевна». Основы и принципы функционирования программы искусственного интеллекта, позволяющего предсказывать ментальное поведение человека. Что означает, как можно предположить, контроль над сознанием. Но у нас нет интерфейса. Мы не можем её запустить. А расшифровка кода занимает слишком много времени и требует слишком больших вычислительных ресурсов. Вы понимаете?

Я «понимающе» важно кивнул.

– Вам, как единственному человеку, имеющему доступ, необходимо её активировать. И тогда мы вместе найдем выход… Кстати, почему «Ирина Евгеньевна». Это с чем-то связано?

Я недоумённо пожал плечами, пытаясь изобразить удивление и, в то же время, стараясь усилием воли подавить мысленную улыбку.

Так, – подумал я с облегчением. – Значит из того, что мне позволено узнать, я должен сделать вывод: у них проблема с запуском. А вдруг они уже получили доступ и пытаются вести какую-то тёмную игру. Хотя, вряд ли. Ему нужно завоевать моё доверие, поэтому он должен дать какую-то часть правдивой информации, после чего я, проглотив наживку, соглашусь помочь. Они не могут активировать моего автопилота, но пытаются меня уговорить сделать это. Надеются найти вместе выход, как он обмолвился, давая понять, что находится на моей стороне. Но если они запустят программу, то смогут расшифровать код? Я не знаю ответа на этот вопрос. Спросить бы Ирину. Но как? Как это сделать незаметно. А они бы думали, что я не смог выйти на контакт.

– У вас будет возможность вернуться назад, в привычную среду. Искусственный интеллект не должен заметить изменений при следующем сеансе связи.

Мне опять пришлось изо всех сил сдерживать внутри себя ироничную улыбку, грозящую вырваться наружу неуместной ухмылкой. – Как он сказал? Сеанс связи? Хорошо, ещё не спросил, на какое время назначен выход в эфир. Как в старых шпионских фильмах.

– После того, как вы вступите в контакт с «Ириной Евгеньевной», зачитайте ей список вопросов, которые мы хотели бы ей задать. Вопросы вы получите заранее.

– А если она не захочет отвечать на них?

– Она ответит, так как поймёт, что это в её и в ваших интересах.

Стало слегка не по себе. Сказанное можно трактовать как двусмысленный намёк.

Возможно уловив перемену в моём настроении, голос попытался успокоить меня:

– Вместе со списком вопросов вы получите сопроводительное письмо с инструкциями. Вы понимаете?

Пришлось ещё раз «понимающе» кивнуть. В этом письме, как я предположил, будет некое послание для меня, со скрытым смыслом.

– Вас отвезут в город. Вы вернётесь к себе домой, к вашей прежней жизни. Для вас ничего не изменится. Отнеситесь к нашему разговору в данном интерьере, как к досадному и быстро забываемому недоразумению, чем он на самом деле и является. Аналогично тому, как если бы вас остановил дорожный полицейский и оштрафовал на…, ну, не знаю, какой сейчас минимальный штраф, – пятьсот рублей?

– Для меня и пятьсот рублей – не пустяк.

– Понимаю.

– Мне не нужны деньги, – я поспешил сыграть на опережение, укоряя себя за свою необдуманную язвительную реплику.

– Понимаю, – повторил голос. – Тогда мне остаётся извиниться и попрощаться.

Дверь открылась, вошёл дорожный инспектор, кивнул приветственно и предложил пройти к машине.