Уж не знаю, насколько при ругаемом так называемыми демократами «совке» продукты соответствовали всяким ГОСТам, но вкус «Докторской» показался мне божественным.
После похода по магазинам у меня осталось ещё 18 копеек. Решив пока их приберечь, я отправился вниз по Московской. Пора нормально осмотреть город сорокалетней давности, куда меня закинула судьба-злодейка. А может, и не злодейка. У кого ещё из моих современников есть возможность оказаться в прошлом? Опять же, мелькнула мысль: с какой целью кто-то меня сюда забросил? Или это всего лишь природная аномалия? И как скоро я смогу вернуться обратно? Чтобы взломать дверь, нужен лом или монтировка, ногой амбарный замок уже не собьёшь. Поскольку вышеозначенный инструмент под ногами не валялся, можно было попробовать его купить в хозяйственном магазине или где-нибудь на развале, хотя кто его знает, где здесь были эти самые развалы?..
Обуреваемый подобными мыслями, я спускался по Московской, минуя винно-водочный магазин «Белый аист», забегаловку «Каса маре», филармонию и место, где через два года начнётся возведение светомузыкального фонтана. Пока здесь стоят какие-то павильончики. Ради интереса зашёл в один из них и удивился, увидев там «Пензенское» шампанское по 1 рублю 17 копеек. А рядом… виски White Horse по 5 рублей. Ничего себе, такие бы цены да в наше время!
Слева остался ресторан «Волга», над которым колыхался на лёгком ветру портрет воина с автоматом ППШ в руках и подписью: «30 лет Великой Победы!» Ну да, в этом же году 9 Мая юбилей, как раз Лещенко впервые исполнит «День Победы». Или нет, Лев Валерьяныч исполнит её осенью этого года, на Дне милиции. А до него пели вроде Леонид Сметанников и даже ВИА «Весёлые ребята».
В некоторых дворах, как я заметил, шла активная уборка территорий. Что бы это значило? И, только увидев лозунг «Все на коммунистический субботник!», допёр, что надвигается день рождения Ленина, вот всех и выгнали наводить чистоту. Хотя, пожалуй, многие и сами проявили инициативу. Это в моё время фиг кого просто так работать заставишь.
Не торопясь, я добрёл до площади Ленина и здания обкома партии и облисполкома. Если память не изменяет, то сейчас тут процессом рулит первый секретарь обкома партии Лев Ермин. Дальше – дом быта, кафе «Светлячок» и упомянутый Валентиной «Мясной пассаж», а также расположенный напротив магазин «Три поросёнка». Перестройка прикажет всем им долго жить. Хотя «Пассаж», кажется, прикрылся раньше.
Одновременно я наблюдал и за людьми. Мне они показались чуть более улыбчивыми и открытыми, чем в моё время. И при этом никуда особо не спешили. Глаз невольно зацепился за приметного мужичка в красной рубахе под телогрейкой. Штаны были заправлены в резиновые сапоги, а на руках его красовались самые настоящие рукавицы.
Ба, да это же знаменитый Сёма! Одно время я заинтересовался темой под условным названием «Городские сумасшедшие Пензы», и Сёма занимал в этом рейтинге первую строчку. Говорят, рехнулся он то ли от слишком большого объёма знаний, полученных при учёбе в политехе, то ли на скачках, будучи их заядлым поклонником. Хотя обе эти версии казались мне немного надуманными. Но мой пожилой сосед по лестничной клетке божился, что Сёма запросто мог продемонстрировать посреди улицы своё «хозяйство», а пуская газы, предпочитал стягивать штаны, распугивая добропорядочных прохожих. К счастью, в этот раз городской сумасшедший на моих глазах ничего подобного не предпринял.
Постоял я и у афиши драматического театра, который сгорит в 2008 году. Насколько я помнил, это были годы расцвета нашего драмтеатра, которым тогда руководил знаменитый режиссёр Семён Рейнгольд. Афиша предлагала зрителям несколько постановок. Сегодня, к примеру, играли «Ленинградский проспект» по пьесе Штока в постановке Рейнгольда, а завтра – «Флору Тоот» Броди в постановке венгерского режиссёра Антала Ренца.
От служебного входа театра в мою сторону двигалась небольшая группа, участники которой что-то оживлённо обсуждали. Больше других горячился толстенький коротышка, в котором я не без некоторого удивления узнал будущего народного артиста России Михаила Каплана.
– Так что вот так, – говорил Михаил Яковлевич, минуя меня, – невестка на третьем месяце, осенью ждём внука или внучку…
«Внука» – чуть было не вырвалось у меня, потому как в памяти всплыло, что именно в 1975 году на свет появился Антон Макарский, пошедший по стопам деда и ставший актёром.
Проводив взглядом почти дедушку со товарищи, я двинулся дальше и упёрся в будущий торговый центр «Гостиный двор», где в это время располагались кинотеатр «Искра» и ресторан «Сура». Второй этаж занимала гостиница также под названием «Сура», а под крышей здания глаза нашарили очередной лозунг: «Решения XXIV съезда КПСС – в жизнь!»
«Эх, помыться бы сейчас, бельишко поменять, полежать на широкой, застеленной белоснежными простынями постели!» – с тоской подумалось мне. Но в гостиницу с 18 копейками в кармане и без документов нечего было и соваться. Даже на покупку сменных трусов, как я подозревал, денег не хватит. А ночевать второй раз подряд на подоконнике мне не улыбалось.
Может, снять угол у какой-нибудь одинокой старушки? Опять же, придётся, наверное, какой-то задаток вносить. Даже если я сегодня ещё рубль-два заработаю, то этого вряд ли хватит на первый взнос.
С горя встал в небольшую очередь за мороженым. На пломбир в хрустящем вафельном стаканчике (которое с небольшой доплатой поливали ещё и вареньем) мелочи не хватало, взял фруктовое за 7 копеек в бумажном стаканчике. Вполне ничего, тоже вкусно, думал я, сидя в скверике на лавочке у театра и ковыряясь палочкой в фиолетового цвета мороженом. Вечный Белинский с поднятой рукой, на бронзовую голову которого, как и 40 лет спустя, гадят голуби, о чём свидетельствуют белые потёки.
На скамейке напротив весело щебетали две девушки, время от времени бросая в мою сторону озорные и в то же время любопытные взгляды. Не иначе, их взволновал мой прикид… Кстати, для себя я сделал не совсем приятный вывод, что женщины в этом времени сильно проигрывают моим современницам. Скорее, это чисто зрительное восприятие. Но в женщинах 1975-го привлекательность, если она и была, умело маскировалась однотипной одеждой и почти полным отсутствием макияжа. Либо безвкусным его нанесением. Дамы за тридцать щеголяли собранными на макушке в пучок волосами, некоторые индивидуумы пытались привлечь внимание противоположного пола крашеной растительностью на голове. Обычно просто сожжёнными перекисью водорода или, что случалось реже, рыжей хной. Валентина по сравнению с большинством пензячек выглядела едва ли не королевой. По-моему, о L’Oreal и Wella здесь ещё не имели ни малейшего представления. Если эти марки вообще в то время были в ходу; историю производителей красок для волос я знал куда хуже, чем общую историю для старших классов.
Одним словом, местные прелестницы мне не приглянулись. Даже девчушки, сидевшие напротив меня, выглядели как-то бледновато. Поэтому в ответ на их ужимки я криво ухмыльнулся и с мыслью: «А ведь если я тут задержусь, то рано или поздно захочется секса» – отправился восвояси.
Глава 4
Вечерняя разгрузка капусты принесла в мой бюджет дополнительный рубль. К тому времени солнце уже садилось за горизонт, и, умываясь после работы, я подумал о том, что мне предстоит снова провести ночь в каком-нибудь подъезде.
Однако помощь пришла неожиданно, в лице моей работодательницы.
– Ну, ты как, определился с ночлегом? – как бы невзначай поинтересовалась Валентина, прислонившись плечом к дверному косяку и скрестив руки под своей аппетитной грудью.
– Да что-то пока не срастается. Похоже, снова придётся по подъездам мыкаться.
– Ты это… хватит ерундой-то заниматься. Пойдёшь ко мне постояльцем? Женщина я одинокая, с мужем развелась, дочь в Москве на первом курсе историко-археологического учится, так что стесняться тебе некого. Кровать есть, харчи имеются, а свой заработок пока можешь себе оставить. А там уж, как определишься с будущим, тогда и отдашь за постой.
Ну и что мне было делать? Отказываться и ночевать на жёстком подоконнике, дёргаясь при каждом подозрительном звуке? Я не ханжа, не единожды хаживал в походы, по молодости и в палатках ночевать приходилось, но всё же в последнее время предпочитаю проводить ночи в постели. Да и чем, собственно, я рискую? Терять мне нечего, кроме, как говорится, цепей.
– Признаться, весьма неожиданное предложение. Даже не знаю, как вас благодарить…
– Да ты прекращай выкать-то. Чай мы с тобой ровесники, где-то так. Тебе сколько, помнишь?
Я изобразил мыслительную деятельность, наморщил лоб, подвигал бровями, после чего выдал:
– Не знаю, но почему-то в голове всплывает число 35.
– Ну, значит, так оно и есть. А я в таком случае, выходит, всего на год тебя старше. Так что давай заканчивать выкать.
– Ну как скажете… скажешь, – улыбнулся я, натягивая куртку. – В принципе, я готов следовать, куда прикажешь.
– Магазин через час закрывается, можешь пока погулять, а в семь чтобы как штык. Иначе без тебя уйду, ждать не буду.
Оставшееся до закрытия магазина время я посвятил изучению пензяков. Любопытно, а ведь я вполне мог встретить здесь кого-то из своих родителей. Бабушку – маму моей мамы – вряд ли, она живёт сейчас в селе Саловка. Мама рассказывала, что с моим отцом она познакомилась за год до моего рождения, то бишь в 1979-м. Значит, в этом году ей должно быть 17 лет, и она осенью поступит на первый курс педагогического училища. А отцу 18, то есть он весной отправится отдавать долг Родине и вернётся спустя два года…
И вновь вспомнился тот ноябрьский день 1996 года, когда мы с онемевшей от горя матерью поехали в морг на опознание. Сестрёнка, ей было тогда 15, осталась у соседей. Как, кстати, звали хоть того урода, который кинул отца, да и всю нашу семью? Имя какое-то чудное… А, вспомнил, Герман, ишь ты, с претензией на аристократизм, что ли? А фамилия была, наоборот, простая. Иванов?.. Нет, не Иванов. И не Петров. Так-так-так… Точно, Сёмушкин! Вот бы найти эту гниду и раздавить, пока она не нагадила нам в будущем. Надо запомнить – Герман Сёмушкин. Может, и впрямь попадётся, если я задержусь в этом времени. С другой стороны, неужто смогу вот так взять и лишить жизни человека, который ещё даже не знает, что окажется таким подонком? Может, сейчас он вполне нормальный, может, это его 90-е так испортят?
С такими мыслями к 7 часам вечера я вернулся к магазину. Для рядовых покупателей он уже был закрыт, но дверь чёрного входа оказалась приоткрыта. Подойдя к ней, я услышал голоса. Разговаривали Валентина и Татьяна.
– Завидую тебе, Валька, видного мужичка отхватила.
– Ой, ладно, Тань, скажешь тоже… Пусть поживёт пока, а там посмотрим, на что он годится.
– Да уж, думаю, годится. И не старый, и даже симпатичный… Только история у него тёмная. Неужто веришь, что он памяти лишился? Может, уголовник какой, беглый?
– Ты где ж таких уголовников видела? Заметила, как одет? А лицо какое… интеллигентное, – чуть не по слогам выговорила Валентина. – Нет, Танюха, точно не сиделец.
Подумав, что пора пресечь обсуждение моей персоны, я деликатно кашлянул и толкнул дверь. Подруги тут же захлопнули рты, вперившись в меня одинаковыми остекленевшими глазами, в которых читался один и тот же вопрос: слышал или нет?
Изображая простачка, я кивнул Татьяне и с улыбкой обратился к Вале:
– Ну что, идём? Я, собственно, готов…
Идти было недалеко. Шли мы не торопясь, тем более что мои руки оттягивали две сетки с отборной картошкой. На ужин Валентина обещала пожарить её с мясом, и у меня уже заранее текли слюнки.
– Мы тут с подругой как раз о тебе говорили, – созналась моя попутчица, пиная носком сапожка попавшийся под ногу камешек. – Я её заверила, что человек ты вроде неплохой, на преступление не способен, разве что, может, от алиментов скрываешься, пытаешься замести следы, перебравшись в Пензу… Да не смотри ты на меня так, шучу я. А с документами вопрос надо решать, рано или поздно они тебе понадобятся. На работу в любом случае придётся устраиваться, тогда и паспорт спросят, и трудовую книжку. Да и военный билет может где-то понадобиться.
Я обдумывал её слова. Действительно, очень многое пока, если не всё, упирается в документы. Как хорошо книжным попаданцам, которые умудряются оказываться в своих мальчишеских или девчачьих телах, но со знаниями зрелого человека. А тут – крутись, как хочешь…
– Чего задумался? Всё психушки боишься? Может, и правильно, там хорошего мало, у меня двоюродный брат как-то попал туда, когда от армии косил. Правда, не в Пензе дело было, но какая разница? Насмотрелся страхов – мало не показалось…
Некоторое время женщина шла молча, вдыхая полной грудью свежий вечерний воздух. А затем неожиданно произнесла:
– Жаль, свежего хлеба не купишь в это время, придётся доедать вчерашний… Кстати, мы уже пришли.
Валентина жила в коммуналке на втором этаже двухэтажного дома на улице Урицкого, рядом с Сурой. В то время, казалось, весь центральный район города состоял из домов в два этажа, а вот Арбеково, если не ошибаюсь, в середине 70-х уже вовсю застраивали многоэтажками. Что, впрочем, неудивительно для спального района.
Валя призналась, что начала было в последнее время прицениваться к одному частному дому, который хозяева надумали продавать, старенькому, но ещё вполне добротному. Но вроде бы пообещали в следующем году дать ведомственную квартиру, так что с покупкой дома она решила обождать.