Тайна соснового бора. Уральский криминальный роман

– Должно быть, добрый, – улыбчиво ответил Фомин и рукой показал на стул. – Присаживайся. Надеюсь, не успел пообедать?

– Н-нет, Александр Сергеевич.

– Вот и отлично. Сообща чуть-чуть потрапезничаем. И, – он окинул взглядом пустовавшие соседние столики, – поговорим.

Взяв вилку и приготовившись к началу трапезы, молодой мужчина спросил:

– Насчет чего, Александр Сергеевич?

– Возникла снова в тебе нужда, точнее, в твоем остром и правдивом пере. Не притупилось ли оно?

Мужчина отреагировал вопросом на вопрос:

– А если конкретнее?

Фомин в двух словах познакомил с ситуацией, из-за которой он оказался в городе. Его собеседник слушал настолько внимательно, что, позабыв про еду, отложил в сторону вилку.

Фомин подумал: «Если не ошибаюсь, зацепил». Вслух же сказал:

– Ешь-ешь, а то котлета остынет и утратит свой специфический вкус.

Тот, отрезав от котлеты кусочек, зацепив вилкой, отправил в рот, став медленно пережевывать.

– Значит, Ромашин… Сыночек любимый… Принц наш… Понимаю свою задачу, но на этот раз вряд ли смогу эффективно вам помочь.

– Это еще почему?

– Проблема – в шефине.

– На ножах? – Спросил Фомин.

– Не то, чтобы…

– Понятно: отношения все-таки – ни к черту.

– Отношения, можно сказать, никакие.

– Как это?

– Ни хорошие, ни плохие… Дает задание – выполняю… Так сказать, левой пяткой… Ну, как все в коллективе… А чтобы что-нибудь острое, задеть кого-нибудь за живое – ни под каким соусом. Тут же… Принц… Нам шефиня строго-настрого запретила даже упоминать его имя. Как, впрочем, и имя его маменьки… Ни каких намеков по части ее… Только хвалебное – это приветствуется… Тут коллеги, стараясь выслужиться, лихачат напропалую.

– А ты?

– Увиливаю.

– Удается?

– Вроде бы.

– Неужели вообще ничего критического?

– Почему? Критика есть. И даже беспощадная… Если госпожа градоначальница[11 - Фомин обратил внимание, что горожане любят именно так, с долей сарказма обычно называть хозяйку города.] точит зуб на кого-либо. Наша шефиня, то есть редакторша, нос держит по ветру, в коридорах городской власти ориентируется прекрасно, поэтому бьет безошибочно. Что там говорить? Профессионалка, поэтому и держат ее уже много лет. Под ней вряд ли когда-либо зашатается стул – не допустит.

Фомин покачал головой.

– Ну и атмосфера!

– Александр Сергеевич! Ну что вы в самом деле? С Луны свалились, что ли?

– Нет, не с Луны.

– Наша «атмосфера» ровно та же, что и везде. Давно уже. Цензурного комитета нет, а рты нам намертво заткнуты. Есть одно мнение, а все другие – вредные для страны. И вопят со всех сторон: не надо раскачивать лодку; долой, мол, агентов иностранного влияния. Ярлыки-то приклеивают пострашнее, чем в советское время.

Фомин покачал головой.

– Не все… Есть и те, которые пытаются противостоять.

– И кто же, Александр Сергеевич?

– Знаю таких, – упрямо повторил Фомин.

– Кажется, догадываюсь, кого вы имеете в виду, но и там ведь не все гладко.

Фомин, нахмурившись, спросил:

– Ты о чем?

– Про газету, на которую вы намекаете.

– И что с этой газетой? Выходила и выходит, а другого ничего и не надо.

– Потихоньку душат.

– Не понимаю: как это возможно?

– Попробую раскрыть вам глаза, а для этого приведу конкретный пример. Не думаю, что вы забыли громкую криминальную историю, поскольку вы лично были задействованы. Потом был опубликован откровенный судебный очерк, который назывался, если мне не изменяет память, «Банда, которой все нипочем».

– Все равно не понимаю: там был чистейшей воды криминал и никаким боком не касался политики или вашей власти. Та история была о том, что одни бандиты запросто «мочили» других бандитов. Вот и все.

– Все да не все, Александр Сергеевич. Видеть надо было, как в коридорах власти плевались по адресу газеты и того очерка.

– И пусть! Собака лает, ветер носит, а караван все-таки идет своей дорогой.

– Наивный вы человек, Александр Сергеевич! Газета вот-вот будет задушена. Дело к этому идет. Газета распространяется только в розницу. Что надо сделать, чтобы задушить? Надо, чтобы перекрыть доступ к читателю.

– Но это невозможно.

– Власть нынешняя все может! Возвращаюсь к тому очерку, о котором говорил. После его появления в отделение «Роспечати» позвонил некто и от имени мэра попросил впредь не брать газету на реализацию. Вот и все. С тех пор издание не продается в наших киосках. Не потому ли, в частности, тираж катастрофически падает?