Кровопийца. Уральский криминальный роман

– Господин подполковник, – чуть ли не с порога первым затараторил лейтенант Мошкин.

Его остановил Фомин:

– Пока очень коротко, только саму суть. Есть что-то?

– Мои, – лейтенант Мошкин развел руками, – ничего не знают, ничего не слышали и не видели.

– Совсем? – зачем-то переспросил Фомин.

– Так точно.

– Ясно. – Подполковник повернулся к другому лейтенанту. – У тебя, Топчиев?

– У меня, да, гражданин начальник?

– Именно у тебя. Кстати, какой я тебе «гражданин»? До сих пор не усвоил, как следует обращаться к старшему по должности?

– Я извиняюсь, гражданин… господин подполковник…

– Да, ладно, выкладывай, что есть.

– У меня – ничего.

– Так бы сразу и сказал. – Фомин хотел было обратить свой взор на третьего, на капитана Серебрякова, однако заметил, что Топчиев намеревается что-то сказать. – Ну?..

– Сосед (квартира против)…

– Не «против», а «напротив», ясно? Чему только вас в этой школе полиции учат? – проворчал подполковник.

– Сосед, – Топчиев поправился, – квартира напротив, говорит, что вчерась…

Его снова остановил Фомин:

– «Вчерась»? Такого слова в русском языке нет.

Топчиев невозмутимо и преданно глядел в глаза подполковника, не понимая, зачем тот к нему придирается.

– А какое есть? – спросил он.

– Вчера! – в сердцах бросил Фомин.

– Вчера, – продолжил Топчиев, – уже поздно, да, кто-то приходил сюда…

– Мужчина? Женщина?

– Он не знает.

– Один или несколько?

– Он тоже не говорит…

– Не говорит или не знает?

– Не знает.

– А что же он тогда знает? Когда ушли – хоть это-то знает?

– Нет, тоже. Говорит, за телевизором сидел. Не слышал. Хорошо, говорит, показывали, увлекся.

– Не густо. Так. – Фомин что-то вспомнил. – А кто из вас был в квартире под нами? Там, должно быть, все слышно?

– Я! – откликнулся капитан Серебряков.

– Что говорят?

– Тоже – ничего.

– Как?!

– Дома был пожилой лишь гражданин…

– Один, что ли, живет?

– Нет. Дочь с зятем были в гостях, вернулись очень поздно. Внучка, ей восемь лет, рано легла спать.

– А он? Оглох?

– Я этого не заметил.

– Но не может такого быть, чтобы убили, и зверски убили двоих, а он ничего не слышал. По себе знаю: жизнь тех, кто надо мной, – как у меня на ладони; знаю, когда ссорятся и когда мирятся; какой системы воспитания своего отпрыска придерживаются оба родителя… Так-таки ничего? – все-таки уточнил Фомин.

– Ничего, – подтвердил Серебряков. – Где-то около десяти вечера он слышал шаги и женские голоса, но потом все стихло.

– Фантастика!

– Правда… – Серебряков, зная крутой нрав подполковника, замялся, не решаясь продолжать.

– Чего мнешься, как медведь перед…

– Он, правда, сказал, что, когда смотрел по второму каналу передачу «Встреча с песней»…

– Постой, – Фомин взял с телевизора газетную страничку с программой передач, – началась передача в 20.25. Чего замолчал? Продолжай.

– Когда он досматривал передачу, то услышал глухой и непонятный вскрик…

– Чей? Женщины или девочки?

– Ему показалось, что вскрикнула девочка. Он встал, прошел в детскую, где спала внучка, поправил у той одеяло. Подумал, что она вскрикнула, что-то страшное увидев во сне. Вернулся к телевизору. И вновь, утверждает, наступила тишина. Примерно во втором часу ночи сам ушел спать.