Встретимся на нашем берегу

– Да, несколько лет назад мы с братьями съездили туда. Приехали в наш посёлок, нашли наш дом. Стоит полуразрушенный. Греки его ломать не стали. Походили вокруг, посмотрели, слезами умылись и вернулись.

– Акгюль, а может, Вы с нами поедете, если хотите? – внезапно тихо спросила Лена.

– Нет, Леночка. Я туда больше никогда не поеду. Незачем сердце тревожить. Там прошло всё моё детство. Тяжело вспоминать. А здесь я прожила уже, считай, всю свою жизнь. Не нужно возвращаться в прошлое.

Она прижалась к плечу Адема, и он обнял её за плечи. «Езжайте, смотрите, приедете – расскажете. Вы люди тоже немолодые, должны нас понять», – сказал Адем. Мы попрощались и поехали домой собираться.

Границу прошли без проблем. Турецкий пограничник проверил документы на машину и открыл шлагбаум. Греческий пролистал паспорта и махнул рукой – проезжайте. Даже никакой печати в паспорт не поставил. Пересекли границу, никакой разницы мы не заметили – такое же отличное шоссе, такие же дома, пейзаж, степь. Все точно такое же. Единственное, что указывало на то, что мы в другой стране, были вывески и баннеры. Они были на греческом языке и смотрелись очень непривычно. Прочитать надписи было не просто. Мы ехали в сторону Пафоса, где у нас был забронирован отель на две ночи. По дороге мы заезжали в различные места, которые выбрала Лена. Всё было очень интересно. Основное отличие от Северного Кипра, как мы заметили с Леной, было отсутствие масштабного строительства, так как побережье моря уже было застроено фешенебельными отелями и коттеджными посёлками. По дороге встречалось множество туристических автобусов. Чувствовалось, что Южный Кипр индустрию туризма развил давно, в отличие от Северного. К вечеру, как и планировали, мы приехали в наш отель, расположенный на окраине города. Мы сознательно не стали бронировать отель в туристической зоне, так как собирались в нём просто переночевать две ночи и переплачивать за близость к центру нам не хотелось. Отель был расположен в большом саду, который, несмотря на январь, был очень зелёным и цветущим. Единственное, что нам не понравилось, это отсутствие своего ресторана. Мы спросили у хозяина, где можно нам поужинать, и он ответил, что прямо напротив есть очень приличный ресторан. Приведя себя в порядок после долгого пути, мы туда и отправились. Ресторан был небольшой, но достаточно уютный. Столики стояли во дворе под оливковыми деревьями. Мы заказали блюда греческой кухни и бутылку местного вина. Официант принёс нам вино и маслины, и пока готовилось мясо, мы выпили по бокалу прекрасного вина. Через несколько минут к нашему столику подошёл высокий стройный грек. Он был нашего возраста, с совершенно чёрными волнистыми волосами. Поздоровался с нами по-русски и спросил, нравится ли нам в его ресторане. Я пошутил, что пока не поем, я не знаю, нравится мне или нет, и предложил ему присесть к нам, что он и сделал.

– Вы русские туристы? – спросил он.

– Вроде да, – ответил я.

– Почему вроде?

– Понимаете, мы живём на Кипре, – ответила Лена.

– Живёте? Где?

– У нас на Северном Кипре квартира, – отвечает Лена.

– Интересно – говорит он. – А в каком месте?

Я ему объяснил.

– Знаете, у меня жена с Северного Кипра, правда, живёт здесь уже много лет.

– А откуда она? – спрашивает Лена.

– Я точно не знаю, но примерно из тех же мест, где живёте и вы. Кстати, давайте познакомимся. Меня зовут Алексис.

Мы с Леной тоже представились.

– А как ваше жена оказалась в этих краях? – заинтересовалась Лена.

– В семьдесят четвёртом их переселили из зоны турецкой оккупации. С тех пор здесь и живёт.

Нам принесли горячее. Алексис встал: «Не буду вам мешать. Я ещё подойду, и мы вместе выпьем хорошего вина. Моей жене будет интересно пообщаться с вами, если не возражаете».

– Конечно, нет, подходите, поговорим, – ответил я.

– А вы где остановились?

– По соседству с вами, через дорогу, знаете, там семейный отель, – ответил я.

– Конечно, знаю, значит, вам торопиться некуда.

– Да, куда нам торопиться? – ответила Лена.

Алексис ушёл, а мы съели вкуснейшее жаркое из ягнёнка. Вскоре вновь подошёл Алексис, следом за ним официант, он принёс бутылку красного вина и тарелку с маслинами.

– Друзья, я вынужден извиниться, жена ушла к подруге, вернётся поздно. Вот вам вино, как обещал. Но если Вы завтра также зайдёте ко мне на ужин, она обязательно будет и с удовольствием поговорит с вами.

– Завтра мы ещё не уезжаем и обязательно поужинаем у Вас, – сказал я.

– Я её предупрежу. Она ни разу не была на своей родине, и ей будет очень интересно пообщаться с вами.

Официант открыл нам бутылку, мы выпили по бокалу вина. Остальное решили забрать с собой, так как достаточно устали за прошедший день. Хотелось переодеться и налегке присесть на веранде, полюбоваться ночным небом и допить вино. Сидя на веранде с бокалом вина в руке, Лена сказала: «Андрей, похоже, у нас намечается ещё одна интересная история».

– Да, война сломала не одну судьбу.

– Бедные люди, за что им выпало такое?

– Ну, на долю нашей Родины тоже выпало не мало.

– Это, Андрей, другое. Мы воевали с фашизмом, была великая трагедия всех народов, но это было уже давно, как-то зарубцевались душевные раны. А здесь всё было совершенно недавно. И все участники этой трагедии – вот они, живы. Завтра обязательно заедем в посёлок, где жила Акгюль.

– Конечно, это у нас в плане. Посетим монастырь Киккос и найдём этот посёлок.

На другой день мы поехали в горы Тродос. Хоть они и невысокие, но достаточно крутые, все покрыты густым хвойным лесом. Дорога серпантином поднималась всё выше и выше. Нашли монастырь, а неподалёку сразу увидели посёлок. Он стоял на склоне горы, был небольшой, всего одна улица. Весь склон был засажен виноградником. Выйдя из монастыря и оставив машину на парковке, мы пошли в посёлок пешком. Людей не было видно. Мы прошли по центральной улице мимо старой церкви. На ней стоял крест, было понятно, что церковь христианская. В конце посёлка увидели несколько полуразрушенных домов. Они были обнесены колючей проволокой. От домов, собственно, остались только стены. Ни дверей, ни окон. Крыши тоже были разобраны. Походили, посмотрели. Лена сделала несколько снимков.

– Хорошо бы расспросить об этих домах, – сказала Лена.

– У кого? Не видно ни одного человека.

– Когда проходили мимо церкви, я заметила, что там кто-то был.

– Пойдём посмотрим.

Точно, в церковном дворе что-то делал молодой юноша. Я крикнул и помахал ему рукой. Он подошёл к нам, но ни по-английски, ни тем более по-русски он не понимал. Парень что-то сказал по-гречески и махнул рукой, чтобы мы шли за ним. Вошли в церковь, там был полумрак. Единственным источником света были несколько свечей, стоящих перед старинными иконами. Парень подошёл к сидящему на стуле священнику и что-то сказал ему. Мои глаза уже привыкли к темноте, и я разглядел его. Это был старенький дед в рясе. Весь седой, длинные волосы были собраны в косичку и закреплены резинкой. Борода и усы тоже были белые. Он встал и подошёл к нам.

– Что вас привело сюда, дети мои? – сказал он густым басом по-английски.

– Здравствуйте, мы бы хотели у Вас спросить, что это за разрушенные дома стоят в конце посёлка? – спросила Лена.

Дед, кряхтя, вышел на улицу и присел на скамейку у стены.

– А почему вы этим интересуетесь?

– Дело в том, что мы приехали с северной части острова и наши друзья, турки, рассказывали, что их выселили в семьдесят четвёртом году из посёлка, который расположен неподалёку от монастыря.

– Да, в семьдесят четвёртом была большая беда на Кипре. Многих турок выселили из своих домов, многих убили.

– Извините, а Вы давно здесь живёте? – спрашивает Лена.

– Всю свою жизнь. Мой отец был священником этой церкви, и мой дед тоже служил в этой церкви.

– Может, Вы помните турок, которые жили в посёлке?