Эльдар. Тёмный

– А у меня все было так, как ты сказал – наше ремесло передается от деда к отцу, а от отца к сыну. Мой дед зельедел, и отец зельедел. И я тоже стану зельеделом. Но поскольку для этого ремесла я еще юн, то я пока просто собиратель различных редкостей, – пояснил мне паренек.

– То есть ты собираешь то, из чего твой отец и дед делают свои зелья?

– Ага.

Похоже, они там работают всей семьей. Что же – это разумно.

– А почему твои предки выбрали себе это ремесло? – поинтересовался я.

– Почему? – Эллой ненадолго задумался и чуть не споткнулся о корень. – Думаю потому, что в нем очень много выгод.

– Выгод? Например? – спросил я его с любопытством – мне на самом деле сделалось интересно.

– Например, мы ищем растения, которые не сажали.

– Отлично. – Я согласно кивнул.

– Растут они тоже сами, ведь мы за ними даже не ухаживали.

– Удобно. – Я снова согласно кивнул.

– Где растут такие травы, знаем только мы. А значит, только мы можем варить с них зелья. И лишь мы получаем прибыль.

– Это тоже удобно. – Я в третий раз кивнул. – Но тут есть один существенный недостаток.

– Какой же?

– Как ты недавно упоминал, эти травы не растут на видных местах. За ними нужно еще нужно топать и топать.

– И это тоже выгодно, – с усмешкой заметил Эллой. – Потому что мало знать, где растут нужные травы. И мало хотеть их собрать. Нужно встать, собраться, пойти, и приложить силы, чтобы их найти. А на это решится не каждый.

Услышав об этом, я мысленно усмехнулся. Выходит, наш Эллой тот еще жизнелюбец и трудолюбец – везде видит только пользу и не прочь лишний раз потрудиться. Не самые лучшие качества, как по мне. Но он хотя бы не наивный добрячок-бессребреник. А это уже неплохо.

***

Обойдя по краю густые заросли малины, мы вышли на довольно большую лужайку. Поляна как поляна, ничего особенного: вокруг трава и кусты, а в центре – обложенное камнями кострище. Необычным было то, что у погасшего костра лежали чьи-то вещи: небольшая кожаная сумка, пустой котелок, и какая-то тряпка, на которой валялось несколько свежих краснобоких яблок. Я остановился и осмотрелся: вокруг – никого. Странно. Создавалось впечатление, что кто-то здесь был совсем недавно, а затем спешно покинул свое пристанище.

Оглядев стоянку, мы с Эллоем вопросительно переглянулись.

– Что думаешь? – спросил я спутника. Честно говоря, его мнение меня интересовало не сильно – нос у него до этого не дорос.

– Это… как-то… неправильно, – медленно, почти по словам промолвил он.

– Да ну? С чего бы? – язвительно ухмыльнулся я.

– Никто не оставляет своего добра просто так, – неопределенно промолвил он. – Так что тут точно что-то не так.

Я удивился – Эллой почти слово в слово озвучил мои измышления. Значит, не дурак.

– И что ты предложить? – уже полусерьёзно поинтересовался я.

– Я думаю, что нам лучше поскорее уйти отсюда.

– И я того же мненья, – с усмешкой ответил я и распорядился: – Уходим.

Но не успели мы сделать и шага, как из противоположного края поляны раздался грубый мужицкий голос.

– Стоять!

Из-за широкого ствола ели на свет показался мужчина: высокий, худощавый, черноволосый. Одет он был в довольно потрепанную охотничью куртку и такие же подержанные штаны. Но главное – в руках он держал короткий лук, с наложенной него тетивой.

Мне никогда не нравилось, когда кто-то пытается мной командовать. Особенно, когда мне говорят, идти мне или стоять.

Но не успел я и рта раскрыть, как охотник воскликнул вновь.

– Так-так-так. Вас-то я и поджидал, – заявил он нарочито грозным тоном.

Он? Поджидал нас? Вот это неожиданность так неожиданность.

А незнакомец все продолжал.

– Так-так-так. Два паренька, – прорычал он снова. – А я-то все думал, я-то гадал – кто крадет мои вещи. А оказывается, вот они кто!

Теперь все более-менее стало понятно: какой-то хитрец решил нажиться на одиноком лесном охотнике. А тот, не будь дураком, сам решил устроить охоту, как говориться, на живца. Да только промахнулся.

– Мы не брали твоих вещей! – тут же заявил я, как только во всем разобрался.

– Да? Не брали? – Судя по его язвительному тону, охотник мне ни сколечко не верил. Но мне-то что с того?

– Не брали, – снова решительно заявил я. – Мы сами только сюда пришли.

– Да-да, только что, – поддакнул вернувший дар речи Эллой.

– Правда? – Язвительности в тоне охотника значительно прибавилось. – И почему это я вам не верю?

Обидно, когда раскрывают твое вранье. Но еще обиднее, когда ты говоришь правду, а тебе все-равно не верят.

И это меня разозлило.

– А мне плевать, веришь ты мне или нет, – резко ответил я. Да, я согласен – очень опрометчиво грубить человеку, вооруженному луком и стрелами. Особенно, если между ним и тобой только простая куртка и самый обычный плащ. Но мне было все-равно – оскорблять человека, толком ничего не выяснив, это непростительно дерзко. И это я не люблю.

Увидев, что после моего ответа щербатое лицо охотника резко перекосилось, Эллой попытался смягчить обстановку.

– Мы правда только-только сюда пришли, – протянул он таким детским голоском, что ему ни за что нельзя было бы не поверить.

– Ой ли? – Взгляд бородача метнулся на лицо моего напарника.

– Честно-честно. – Эллой округлил глаза. О боги, каким же он стал милахой.