Озаренные целью: жажда свободы. Том 1

Они свернули в закоулок, где было тише, начали петлять между домов, минуя выброшенную еду и человеческие нечистоты.

– Судя по тому, что два человека угробили всех наших людей на складе, их возможности и правда велики, все, как ты и описывал, – ответил хмуро Виктор, понимая, что тогда они послали бойцов на верную смерть.

– Пустим слушок насчет крупной поставки оружия, пусть он погуляет по берегу, по рынку, по границе. Чтобы весь порт вскоре на уши встал.

– Это запросто.

Они слышали, как в доме ругались женщина с мужчиной, затем слышали звуки драки и треск стекла с посудой, но не придали значения, так как эта картина была привычной в порту.

Из безлюдного закоулка они вышли во двор приюта для собак, где во внутреннем дворике одна полная женщина сейчас кормила питомцев. Здесь в высоту стояло четыре ряда клеток, в каждой из которых было по собаке. Рядом по дворику бегало еще трое мохнатых зверьков, одна из которых, овчарка, подбежала к Гнейсу и начала с ним играть. На мгновенье он смог полностью вылететь из своего рабочего ритма.

– Добрый день, господин Гнейс. И вам, Виктор, тоже, – улыбчиво сказала женщина, бросая косточку в одну из клеток.

– О Марта, привет, ну и денек, а? Жара валит с ног, – ответил добродушно Виктор, пока Правая рука начал гладить своими шестью пальцами игривую овчарку. Эта добрая картинка заставила серобородого тоже заулыбаться, ведь Гнейс обычно редко позволял себе отвлечься, да тем более таким милым способом.

– Это уж точно, если хотите, можете покормить и поиграть с девочками, – сказала Марта, доставая из ящика куски ветчины, мягкую куклу и фрисби.

– Пожалуй, не стоит, у нас много дел и мало времени, – вдруг опомнился Гнейс, резко убрав руку от собачьего уха.

– Да ладно тебе, приятель, удели хотя бы пять минут, только лучше же себе сделаешь, – похлопал Виктор ему по плечу и пошел разговаривать с Мартой.

Седобородый спрашивал у своей старой знакомой про жизнь, в то время, как Гнейс бросал фрисби и ждал, пока его мохнатые друзья принесут игрушку обратно. За правильно выполненное задание он их поощрял ветчиной. Правой руке хотелось бы провести так целую вечность, но нужно было идти дальше. Когда приз в виде еды закончился, он попрощался со своими мохнатыми друзьями, погладив их по голове. Животные каким-то непостижимым образом тянулись к шестипалому. Многие говорили, что это происходило из-за его приятной ауры, а Правая рука всегда отмахивался. Но именно в такие мгновенья Гнейс вспоминал, что он был человеком, а не роботом.

– Ну, что? Взбодрился? – спросил Виктор.

– Ага, – ответил Гнейс, продолжая улыбаться.

Далее они вышли на площадь. Там скопилась толпа, наблюдавшая за эшафотом, на котором стояло два осужденных человека. Связанные воры стояли на раздвижных платформах, под которыми было два прямоугольных стеклянных контейнера с водой. Позади них палач зачитывал по бумажке с частыми запинками и паузами обвинения, а его правая рука так и тянулась к рычагу смерти. Гнейс в пылу разговора снова не обратил внимания на это мероприятие.

– Давай, сейчас дуй к погранцам, узнай, как обстановка, а я пока пойду, свяжусь с восточниками, заказ сделаю. Ух! Не зря экономил, не зря! – Потирая ладони, радостно говорил Гнейс и уже собрался уходить, как Виктор остановил его.

– Погоди-ка минутку, ты, наверное, хотел поручить мне, послать устранителей в гавань?

– Мне еще надо тебе что-то поручать? Я думал, ты уже полностью перенял обязанность городничего.

– Уже перенял, ты прав.

Палач дернул за рычаг, и двое воров упали в воду. Они ерзали и бились об стенки, паникуя и задыхаясь на глазах у толпы. Для Виктора, человека жесткого и привыкшего к смертям, такая картина не вызывала жалости, а Гнейс же поленился оглянуться на процессию. У народа реакция была разной: кто-то корчился от неприятного зрелища, кто-то ликовал, свистел и посмеивался над мучениками, а кому-то было их искренне жаль. Через четыре минуты оба перестали дергаться, плавали в невесомости, пока последние пузырьки воздуха поднимались наверх.

– И ты забыл расспросить про Каина, он вообще-то шкурой рисковал на том выступлении! – Крикнул ему напоследок Виктор.

– Я знаю, что этот бродяга цел и невредим, в нем грех сомневаться, – откликнулся Гнейс.

Седобородый заулыбался, так как тоже был уверен, что его брат мог выбраться из любой передряги. Виктор очень уважал Гнейса, уважал за его целеустремленность, уважал за смелость. Виктор верил в Гнейса, оттого и заботился о нем, как о своем брате. Однако по опыту лет разбойник знал, что Правая рука несчастлив. Гнейс не ощущал себя в настоящем моменте, не мог наслаждаться существованием, все его мысли были только о счастливом будущем, которое должно было наступить неизвестно когда.