Будет молодой!
Зуррэ, зуррэ, пой!
Теперь мне нужно репы натереть
И принести воды. – Так. – Пусто в кадке.
Но прежде надо растворить окно.
Как хорошо! А завтра будет ветер.
Громада-туча, как большая рыба,
Далеко протянулась сверху гор,
Назавтра разорвется, и оттуда
Со свистом сонмы духов сумасшедших
Низринутся через сосновый лес
И сквозь ущелье, вниз, в долину к людям.
Ку-ку! Ку-ку! Кукушка раскричалась.
И ласточки ширяют и скользят
По воздуху, в котором день сверкает.
Гейнрих открывает глаза и пристально смотрит на Раутенделейн.
Скорее нужно репы натереть мне,
Да принести воды. Ведь я теперь
Служанка, у меня работы много.
Ты, помогай мне, не ленись, огонь!
Гейнрих
(в невыразимом удивлении).
Кто… ты?
Раутенделейн
(быстро, весело, непринужденно).
Я? Раутенделейн.
Гейнрих
Я слышу это имя в первый раз.
Ты – Раутенделейн? Тебя я видел,
Однажды. Где?
Раутенделейн
Там, высоко, в горах.
Гейнрих
Да, верно. Я лежал там в лихорадке,
Тогда ты мне приснилась – и теперь…
Теперь я тоже сплю, и все мне снится.
Как часто видишь странное во сне.
Ведь правда? Это дом мой; вновь пылает
Огонь, и это мой очаг; я сам,
Смертельною болезнью захворавши,
Лежу в постели; за окно берусь.
Вон ласточка летит; в саду играют
Все соловьи; в окно плывет волной
Дыханье от сирени и жасмина;
До мелочей все чувствую и вижу;
Вот, в одеяле каждый волосок,
Вот даже этот узел, – и однако,
Я сплю и это все мне только снится.
Раутенделейн
Спишь? Почему?
Гейнрих
(в экстазе)
Да потому, что сплю.
Раутенделейн
Ты так уверен в этом?
Гейнрих
Да! Нет! Да!
Что говорю я? Нет, не пробуждаться!
Ты говоришь: уверен я иль нет,
Что я не сплю. Пусть будет то, что будет,
Сон или жизнь, но это существует.
Я чувствую, я вижу: ты живешь!
Во мне иль вне меня… О, дух прекрасный!
Быть может, ты моей души рожденье,
Тебя я оттого люблю не меньше!
Побудь со мной! Еще!
Раутенделейн
Но сколько хочешь!
Гейнрих
И все-таки я сплю.
Раутенделейн
Так посмотри же:
Я топну ножкой маленькой своей,