Русский Хэллоуин

Слуги снимают вертел и уносят барана на кухню. Затем возвращаются, отволакивают гроб в холл и расставляют разбросанную после поединка мебель. Уходят на кухню.

Часть гостей рассаживаются, часть бродят по зале – рассматривают картины и коллекцию оружия.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Ну, Каролина Карловна, рассказывайте. Как вы там поживаете? Как крестник мой?

КАРОЛИНА КАРЛОВНА. Да по-старому, Роман Андреевич. Сашенька подрастает. В детсаду сейчас. Круглосуточном. А то времени на него нет. А вот Светлана Николаевна помимо бизнеса еще и политикой занялась… Цветы, кстати, недавно разводить начала.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Политикой? Без образования? Цветами занимается?

ГЛЕБУШКА. Ну вы, Роман Андреевич, вроде тоже оксфордов не заканчивали да и флорой, смотрю, увлекаетесь. (Кивает на розы в вазе.) Белая роза – эмблема печали, алая роза – эмблема любви.

НАСТЕНЬКА (поправляет). Черная. Печали.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Так я и в политику никогда особо не лез. Только бизнесом. А цветы это так – хобби.

ГЛЕБУШКА (усмехаясь). А для бизнеса образование, значит, не нужно? Ах, ну да, забыл. Пилить и без диплома можно.

МИХАИЛ. Тормози уже, на!

ГЛЕБУШКА (садится в кресло, картинно закидывает ногу на ногу). А что? Поддерживаю светскую беседу. (Ёрничает.) Предлагаю, Роман Андреевич, поговорить о погоде. Какие нонче погоды в Британиях? Дожди? Туманы? Иные осадки? Не шалит ли Ла-Манш? Давно ли наблюдались паводки? Ну, и самое главное. Что с полями для гольфа с крикетом? Как боретесь с плесенью?

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Вот сколько вас не видел, а вы, Глеб Вадимович, как были балагуром, так им и остались. А погоды плохие тут – даже в бадминтон толком не поиграешь. (Вздыхает.) Настроение паршивое. Что уж тут говорить – дрянь настроение. Сплин, тоска, депрессия. Вон, революция на носу. В Москву хочу. Там-то как?

ГЛЕБУШКА. А там всё стабильно. Ваньки-встаньки качаются, матрешки на месте, ну и вы в розыске. На выборах только подморозило.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ (морщась). Не надо про выборы.

ГЛЕБУШКА. А чё так? Не любите игру в фанты? Вам по душе активный скрэббл?[11 - Скрэббл (англ. scrabble – рыться в поисках чего-либо) – настольная игра, в которой 2 или 4 играющих соревнуются в образовании слов с использованием буквенных деревянных плиток на доске, разбитой на квадраты. В русскоязычной среде известна под названием «Эрудит» или «Словодел».]

РОМАН АНДРЕЕВИЧ (кисло улыбаясь). Нет, Глеб Вадимович, я больше лапту люблю. С городками.

ГЛЕБУШКА. Ну, в этот городок я бы на вашем месте не совался. Тем более, вы и так в Forbes сильно сместились, слаломист вы наш. Как бы на новой трассе вообще ноги не переломать.

БОРИС. Да, Роман Андреевич, нельзя вам в Москву. Неспокойно там. А вы сейчас для всех лакомый кусочек. Что для правых, что для левых…

ГЛЕБУШКА. Что для центровых футболистов. Посадки нужны, сами понимаете. В смысле – голы. Для рейтинга. А то офисные хомячки недовольны. Свирепствовать начали… (Пауза.) Роман Андреевич, скажите, а у вас к рукам только определенные документы липнут?

РОМАН АНДРЕЕВИЧ (удивленно смотрит на руку, в которой всё еще держит повестку). Тьфу ты, чёрт! (Устремляется к камину, бросает в него уведомление, поджигает; говорит вполоборота с ударением на второе слово.) Какие еще новости?..

ГЛЕБУШКА. Ну, как вам сказать, фигня всякая. В регионах референдум за отсоединение. Столицу переносят в Ёбург. В Москве организована русская диаспора. Остатки России присоединяются к Финляндии. Алеуты бесчинствуют. Государственный язык отменен за ненадобностью. Повсеместно вводят глиняные письмена. Еврейские погромы. Ну, это как всегда, впрочем. Много чего. За всем не уследишь… Иными словами, после долгих поисков ориентации на Запад или Восток, Россия выбрала нетрадиционную ориентацию.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Опять шутите?

ГЛЕБУШКА. Ну, после «юбочников» и «порточников» я, честно говоря, ничему не удивлюсь. Слава Шотландии, кстати!

БОРИС. Шотландцам слава!

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Беспредел, конечно, творится.

НАСТЕНЬКА. Только шотландский.

МИХАИЛ. Бандерлоги, чё тут скажешь.

ГЛЕБУШКА. Ага, правда, в юбках.

МИХАИЛ. Зато платят хорошо.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Платят?

МИХАИЛ. Это позже обкашляем, на.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Миша, я вот спросить хотел. А откуда у тебя это странное «на» появилось? В Москве вроде не было.

МИХАИЛ. В офисе подхватил. От ЧОП-овцев[12 - ЧОП (аббрев.) – частное охранное предприятие.]. Бизнес же защищать надо.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Понятно.

В этот момент входит Леон с подносом. На подносе стоят бокалы. К бокалам тут же устремляются Лизон и отец Сергий, рассматривавшие коллекции на стенах.

ЛЕОН. Аперитивы!

РОМАН АНДРЕЕВИЧ (раздраженно). Аперитивы, sir! Сколько можно повторять?!

ЛЕОН. Они самые, sir!

МИХАИЛ. Вот! Другое дело! (Поднимается, берет бокал.) Ты, Ромыч, Глебушку не слушай. Он глумится, как всегда. Скоро власть сменится – нормально вернешься, на.

ГЛЕБУШКА. Вот именно, что «на».

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Когда это скоро?

МИХАИЛ. Ну, лет через пять-шесть. Максимум двенадцать.

ГЛЕБУШКА. Сменится она, власть, как же. Шиворот-навыворот. Клептократия на клептоманию.

КАРОЛИНА КАРЛОВНА. Хватит вам о политике! В конце концов, мы отдыхать приехали.

ЛИЗОН. Точно, мам! Хэллоуин же!

НАСТЕНЬКА. У вас есть костюм, Роман Андреевич?

ГЛЕБУШКА. А зачем ему костюм? Он и так замечательно выглядит. Вон как мимикрировал. От настоящего «юбочника» не отличишь.

НАСТЕНЬКА. Глеб, ну зачем ты так? Ты вон на праздники вообще мундир поручика надеваешь. У Романа Андреевича тоже что-нибудь интересное должно быть. У вас же есть что-нибудь интересное, правда?

ГЛЕБУШКА (усмехается). Интересней шотландской юбки, по-моему, уже ничего быть не может.

РОМАН АНДРЕЕВИЧ. Есть, Настенька, но он мне надоел. Я так, пожалуй, буду.