– Кхм, – удивляюсь, – и где же находится этот антикварный магазин?
– На границе Хиландии и Фитостана, – уверенно отвечает бабуля.
– Опа, – удивляюсь еще больше, – у вас тут и границы есть?
– Есть, – кивает старуха, – только они на замке.
– Ну, на замке, так на замке, – машу я рукой, – а куда идти-то надо? Где эта граница?
– Идти надо за Гнездовье, – машет бабулька рукой в сторону леса, – там полдня пути через Химфальскую пущу, и как раз граница будет.
– Значит, нам туда дорога, – напевает какую-то веселую мелодию Юля. – Бабуля, а перчатки из вороньих перьев Вы сшить сможете?
– Я похожа на швею-мотористку? – старушка возмущенно смотрит на мою спутницу.
– А Вы не знаете, кто бы смог сшить такие перчатки? – прихожу я на помощь девушке.
– Знаю, но не скажу, – бабка опять заводит свою шарманку.
– Пожалуйста, – я вновь включаю улыбку, но понимаю, что получается она уже не такой жизнерадостной, – скажите, где нам найти швею.
– Хорошо, скажу, – добреет бабуля самую малость еще на один процентик, – но вы за это должны для меня кое-что сделать.
– Конечно, сделаем, – вздыхаю, – чем мы можем Вам помочь?
– Двадцать шкур маловато будет, – ехидно говорит старушка, – еще столько же отвезите Льву, и я скажу, где найти того, кто сможет вам что-нибудь сшить.
Я понимаю, что еще один такой лошадиный путь сегодня я не переживу. Я с надеждой смотрю на Юлю, но она с невинным видом пожимает плечами.
Мы переходим мостик, но к сараю не идем, останавливаясь на берегу.
– Кажется, нам пора сделать перерыв, – устало качаю головой, – как думаешь, тут в Хиландии отели есть? Хотя бы три звезды?
– Ну откуда тут взяться отелям? – качает головой девушка. – Ты вокруг посмотри, ты у Льва или тут в Свинарне хоть один жилой дом видел?
– Нет, – я с удивлением вспоминаю, что и в Хиборге, деревне валькирий, дома тоже не очень были похожими на жилые, – а где же нам спать?
– Тут прямо и будем спать, – уверенно заявляет Юля.
– Что, прямо на траве? Не раздеваясь? Без одеяла? – не понимаю я. – И даже не поужинав?
Насчет ужина я, конечно, погорячился, ведь я тут в Хиландии вообще еще не ел, и, вроде как, всё в порядке, есть совсем не хочется.
– У меня такое ощущение, что здесь, в этом мире, нам особо не нужны ни пища, ни сон, – пожимает плечами чегерийка, – я об этом подумала еще утром, когда ела свой бутерброд, оставшийся у меня после похода. Я его ела и совсем не чувствовала вкуса, абсолютно. Да и спать мне совсем не хочется, я даже не могу сказать, сколько времени мы тут уже находимся, и пора ли ложиться спать.
– Но отдохнуть-то нам всё равно надо, – пытаюсь я переубедить Юлю, – я реально устал, таская телегу, да и темнеть вроде бы начинает, ночь скоро.
– У меня есть предложение, – говорит девушка, – мы с тобой садимся, закрываем глаза, представляем себе, что спим и считаем до трех.
– И что? – не понимаю я.
– Посмотрим, что получится, – разводит Юля руками и опускается на траву.
Пожав плечами, я сажусь рядом с девушкой и закрываю глаза. Представить себе, что сплю, для меня, обладающего хорошо развитой фантазией, не составляет труда. Я считаю до трех… и проваливаюсь в темноту.
И тут же выныриваю к свету. Я не совсем тупой и сразу понимаю, что уже не вечер, а утро. Рядом сидит Юля и, прикрыв ладонью глаза, с улыбкой смотрит на утреннее солнце.
– Вот видишь, всё очень просто, – говорит она мне.
– А как ты догадалась, что будет именно вот так? – спрашиваю я с подозрением.
– Я не догадывалась, а просто предположила, – пожала девушка плечами и поднялась с земли, – как видишь, моя интуиция подсказала верное решение. Я вообще очень часто ей доверяю, она у меня очень хорошо развита. Как самочувствие? Усталость прошла? Лошадью еще поработаешь?
Усталости, действительно, как не бывало, и я быстренько отвожу Льву еще одну партию свиных шкур.
– Бабуля, задание выполнено, шкуры доставлены, – бодро докладываю я старушке, которая всё так же продолжает что-то вязать, сидя на складном стульчике, спать она, по-видимому, и не ложилась. – Так где нам тут в Хиландии найти опытную швею?
– Насчет опытной не знаю, – усмехается бабушка, – но он у нас тут в единственном экземпляре: и швец, и жнец, и на дуде игрец.
– А он это кто? – переспрашиваю, – И где этого игреца найти?
– Зовут его Хигрец, – старушка стреляет любопытным взглядом в сторону Юли, – и живет он на опушке Химфальской пущи, как раз на пути в антикварный магазин. Но он разговаривать будет только с женщиной, мужиков он полностью игнорирует.
– Ну что, потопали к воронам, – говорю я подруге, когда мы отходим подальше от старушки-вязальщицы. – Нам нужны их перья и заколка, которую они украли у Льва.
– И еще свинья там шерстяная должна рядом где-то жить, – подсказывает Юля.
– Ну да, надеюсь, нам удастся с птицами и свиньей договориться.
– Если они разговаривать умеют, – усмехается чегерийка.
– Если не умеют, так шерсть и перья заберем, – не унываю я.
– У тебя даже ножниц нет, чтобы свинью подстричь, – продолжает насмехаться девушка.
– Можно сначала в магазин сходить, там ножницы купить, нам всё равно туда идти придется за спицами для старухи, – предлагаю я вариант.
– Магазин за Гнездовьем находится, – качает головой Юля, – так что нам всё равно дорога к воронам.
На перекрестке мы сворачиваем на третью дорогу, по которой еще не ходили. То, что идем мы в правильном направлении, мы понимаем еще издалека. Огромная стая черных птиц с громким карканьем кружится в небе, закрывая солнце в прямом смысле. Скоро мы входим в тень, образованную гигантской стаей, и становится так темно, что я с трудом различаю силуэт идущей рядом девушки.
– Как же тут деревья и трава растут в такой темноте? – удивляется Юля.
– А они и не растут тут, – качаю я головой, – ты приглядись: деревья сухие стоят, на земле ни травинки, тут просто подстилка из опавшей сухой хвои.
– Чем же питаются вороны и свинья эта Хиреманская?
– Очень надеюсь, что не человеческими жертвами, – тяжело вздыхаю я.