Мишель и Антон. Часть 1

Отношения. У нас отношения? Я сидела в полнейшем шоке, это какое-то безумство. Мне показалось, или он ревнует? Я решила отшутиться:

– Да, жаль, ты не зашел тогда, момент был очень подходящий, – улыбнувшись, отпила кофе из чашечки.

Его челюсть поползла вниз, глаза широко открылись, но быстро сообразил, что это была попытка пошутить, пусть и неудачная.

– Приму к сведению в качестве дальнейшего приглашения, думаю, нам будет неплохо заниматься сексом ночи напролет, – прошептал он мне в ухо, перегнувшись через стол.

Рот наполнился слюной, как от запаха свежей выпечки.

– Мне кажется, с этим можно повременить, – пробурчала я сквозь захватившие эмоции. – Сначала положено перейти на «ты», потом уже постель.

Антон прищурился, готовил едкую фразу, судя по его выражению лица, но подошел официант с нашими заказами: стейком из лосося для него и с десертом для меня, аппетита к вечеру не было.

– Если в каждую нашу встречу ты меня будешь кормить сладким, то я растолстею – пожаловалась я, с довольным видом облизывая ложку после вкуснейшего наполеона.

– Не переживай, потом подключатся физические нагрузки, – он поднял бровь. – И может ты захочешь альтернативы сладенькому.

– Это солененькое? – кротко поинтересовалась я.

Он поперхнулся и судорожно закашлял, потом с удивлением посмотрел на меня.

– Всему свое время, Мишель. Я для этого очень молод, – нахмурился он, но тут же вернул себе беззаботное выражение лица.

Молод он. Ну, я и предполагала, что он не семейный человек, глупо было с моей стороны так шутить.

– Что за культ секса? Ты только о нем и говоришь.

– Конечно о нем не разговаривать надо, а заниматься им, но пока ты мне не оставила выбора.

– Ну, знаешь ли, – я надулась.

– Малышка, если серьезно, ты одна из самых больших загадок для меня, это очень притягивает.

Значит наши чувства взаимны, как минимум в сильном притяжении, внутри меня растаяла льдинка недоверия.

– Приятно, что ты можешь говорить и такое, – прошептала я.

– Ну такие вещи не производят тот эффект, который я люблю, когда у тебя краснеют щеки, и ты начинаешь дрожать. Пойдем прогуляемся на террасу?

Мы вышли на небольшое пространство с красивейшем видом на акваторию Невы. Тут были качели, подвесные кресла, мини сцена и шикарный звездный вид. Днем на улице было жарко, а вот ночи напоминали, что еще не лето. Антон захватил два пледа, одним укутал меня, второй накинул на себя.

Во мне проснулся маленький ребенок, который захлопал в ладоши и жадно разглядывал красоту набережной, старых ухоженных зданий, храмов и музеев. Река ожила от зимней спячки, и на ней было активное движение яхт и катеров. Люди приезжают из других стран увидеть красоту ночного Питера, его уникальные набережные, величественное действие разводки мостов. С такого панорамного вида забываешь о повседневном, ощущаешь себя туристом.

Антон подошел сзади, распахнул свой плед и крепко обнял меня, укутав нас обоих. Я откинула голову назад, ему на плечо. У него был такой умиротворенный вид. Холодный ветер нещадно кусал все оголенные части тела, и я лишь сильнее прижалась к Антону. Тепло.

– Антон, спасибо тебе большое, – прошептала я.

Он наклонился и накрыл мои губы своими уверенно, как мужчина который целует свою женщину. Обычно, на первых порах, люди целуют робко, ища приглашения глазами, спрашивая разрешения медленным прикосновением. А Антон прикасался властно, без заискивания. Какие у него мягкие и нежные губы. И мне до чертиков это нравится. Если бы он спрашивал, то я скорее всего ответила отказом, а тут я пассивно подчиняюсь его действиям, и мне это очень нравится. Под волшебством романтики момента мне захотелось прижаться к нему сильнее, и я перевернулась в его объятьях, положила руки ему на грудь и, встав на цыпочки, опять потянулась к его губам.

В мой рот скользнул его теплый язык, руки крепко прижимали меня к себе. Ох, жаль, я не чувствую их кожей через слои пледов и одежды. Голова начала кружиться, поцелуи набирали мощность, стали более проникновенными, в животе просыпалось возбуждение.

– Малышка, кажется, нам надо сменить локацию, – сказал он, глядя куда-то поверх моей головы. – Иначе, все в ресторане узнают степень твердости моих намерений к тебе, – он посмотрел на свои штаны.

Проследив за его взглядом, я засмеялась, но быстро взяла себя в руки и натянула серьезное выражение лица, сделала шаг от него.

– Безопасное расстояние? – поинтересовалась я и почувствовала, как холодно вне его рук.

– Вполне, – он ухмыльнулся.

Я сделала несколько шагов вдоль страховочных перил, глубоко вдохнула и повернулась к Антону.

– Чудесный вечер, хочется запомнить его надолго, – выпалила я.

– Любой каприз.

Он достал свой телефон, обнял меня, развернул спиной к перилам и сфотографировал.

– Мне нравится, – заявил он, разглядывая наш снимок.

Я посмотрела на экран; на два молодых счастливых лица, с чуть опухшими губами, мои щеки окрасил румянец.

– Мне тоже хочется такую фотографию! – дернула я его за штанину.

– Но, увы, ты пока не дала мне свой номер, – сказал он и протянул мне телефон.

Я покачала головой, послушно вбила цифры и вернула ему смартфон.

Он повернул экран ко мне, там светилось «Малышка». Мне нравится. Это так многообещающе.

– О, а мы вместе встречаем новый день, – произнес он, глядя на часы, которые показали за полночь.

Я ахнула. Всё, пора срочно домой, спать, как бы не хотелось побыть с ним подольше, мне рано на работу.

– Да, – кивнул он, поняв мои мысли. – Пора.

В машине он включил фоновую музыку, из динамиков запела прекрасная Лана Дель Рей песню «Лав сонг». Быстро сменяющиеся картинки за окном, яркие огни скользили мимо, а мы в некотором вакууме – все, что вокруг – нам не слышно, не про нас. Я чувствую аромат кофе, по телу разливается теплота от его прикосновений. Антон красивый, словно нарисован углем, на белоснежной бумаге. Гладит мою ладонь, сцепляет наши пальцы. Подносит к губам. Целует. Мне опять душно. Заплакать, или смеяться? У нас зрительный диалог, я почти угадываю о чем, вижу, что он собирается сказать, но возвращает свое внимание на дорогу. Начинает накрапывать дождь. Капли мажутся по стеклу, усиливая напор, споря с дворниками на лобовом. Кто кого?

– Я не могу дальше вести машину, – чеканит он, резко крутя руль, останавливается на съезде.

Щелк. Его ремень отстегнут. Он целует слишком обещающим удовольствие поцелуем. Я даже сообразить ничего не успела, придумать план отступления. Отстегнул мой ремень. Одна его рука крепко держит за шею, еще настойчивее прижимая мои губы к его. Лишая кислорода, воли, растворяя в себе. К черту всё. Я загорелась как спичка. Мои дрожащие руки порхали по его телу, в попытке дотронуться сильнее, ощутить больше. Жадная страсть обрубила рассудок. Секунда затмения, и в спину упирается руль, я сижу на коленях Антона. Тело сделало все без договоренности с моим мозгом. Он улыбнулся, сделал один рывок и кресло уехало назад.

Трезвая пощечина остатков рассудительности – Боже, что я творю!? И опять пьянящий поцелуй. Моя куртка упала на соседнее сидение, а рот занял чужой язык.

– Маленькая, сладкая моя, – шептал он в губы.

Запах кофе, тепло, много рук. Пальцы залезли сзади под футболку, кожу обожгло. Погладили мои лопатки, изгиб спины. По телу побежала дрожь. Я заныла, возбужденно поерзала на нем, ища спасенья.

– Да, малышка, так.