Мстители. Ключ истребления

– Может, да, а может, и нет. ЩИТ сообщает о всплеске визитеров из внесолнечного пространства. Никаких угроз не поступало, но наши ребята настороже. Собирают информацию где только можно. Вероятно, и ваш отчет им не помешает, хоть и не касается Земли напрямую. Я пытался отыскать по их просьбе Капитана Марвел, но пока безуспешно. Она…

– Ах, ее… – протянул Тор. – Наши пути пересекались. Она тоже сражается в космосе. И будет там занята еще некоторое время.

– Нельзя ли поподробнее?

– Она ничего не рассказывала, – пожал плечами Тор. – А я не спрашивал. – Он слегка поерзал на стуле. – Марвел попросила меня об одолжении.

– Каком?

– Вернуться сюда, к вам. Защитить Землю. В своих космических путешествиях Капитан увидела много… опасного. Она хочет, чтобы ее родная планета была под надежной защитой, – Тор безотчетно схватился за рукоятку Мьёльнира. – Я согласился из уважения к ее воинской доблести и прозорливости, – добавил он.

– Так вот почему ты вернулся!

Тор снова пожал мускулистыми плечами:

– По правде говоря, ее просьба совпала с желаниями моего сердца. С тех пор как преступления моего брата соединили нас, Старк, меня разрывало на части. Долг сына Асгарда влечет меня домой, к отцу, правителю наших земель, но сердце мое здесь, на этой планете, со смертными. Связь с Землей выкована века тому назад, но я высокомерно не замечал ее. Лишь позже, когда я научился смирению, сердце мое снова открылось.

Тор смотрел на Тони искренне и очень серьезно.

– Вот что, давай-ка проверим, правильно ли я тебя понял, – предложил Старк. – Говоришь, ты вернулся.

– Воистину.

– Вот и отлично. Ты нам очень пригодишься, к тому же пресса тебя обожает, что тоже не повредит. До сих пор находятся всякие, кому не нравятся Мстители.

– Кто смеет выступать против? – возвысил голос Тор. – Разве не сражались мы за все человечество?

– Да, было дело, – кивнул Тони, – но все немного сложнее. Эти космические сущности, с которыми мы сражались, невероятно сильны и ставят под угрозу само наше существование, но для большинства смертных – это пустой звук. Да, они привносят в жизнь планеты некоторую… неопределенность. А как выглядим в глазах простых людей мы? Один в металлическом скафандре, другой – космический викинг-полубог, третий – перевоспитавшийся убийца, четвертый – зеленый монстр…

– Но есть же Капитан Америка. Ему-то они доверяют!

– Да, – подтвердил Тони. – Стив – наше достояние. Но я всего лишь пытаюсь объяснить тебе: для людей мы все тоже принадлежим этой когорте новых, пугающих космических сущностей. Обыватели задаются вопросом: вдруг мы пойдем против них? Решим внезапно, будто сами знаем, что лучше для человечества, и навяжем нашу волю миру?

– Но Мстители никогда не пойдут таким путем, – возразил Тор.

– Ты это знаешь, – согласился Тони, – и я знаю, а вот люди подозрительны, и не без причины. В прошлом землян не раз предавали лидеры наций, которым они доверились, корпорации, утверждавшие, будто отстаивают их интересы, да и сами технологии, предназначенные для улучшения их жизни.

– Но не мы, – настойчиво напомнил Тор. Он подался вперед, и стул под ним жалобно скрипнул. – Капитан Америка никогда бы…

– Это точно. Кэп всем нравится. У него отличный послужной список. Ему рукоплескали еще деды и прадеды нынешних поколений. Он не чудовище, созданное радиацией, и не пришелец из иного мира…

– Ты же говорил, что эта ваша «пресса» меня любит.

– Ты само очарование, – признал Тони, – к тому же честный и добродушный. И на фотографиях получаешься идеально. Вот тебя все и любят сейчас.

– Я очень стараюсь, – Тор снова откинулся на спинку стула.

– И это к лучшему, – сказал Тони. – Слушай, я рад, что ты вернулся. Давай-ка позовем ребят, и ты расскажешь нам о своих приключениях! Может, ты и прав, и твои недавние битвы никак не связаны с нашей планетой, но лишняя информация никогда не помешает.

– Наверное, про асгардских канализационных ящериц я вам пока рассказывать не буду, хотя у них интересные ритуалы спаривания, – заметил Тор.

– Да, об этом нам лучше не слышать, да и увидеть такое чудо, надеюсь, не придется.

– Раньше ящерицы жили только в Нижнем Мире, потом их принесли в Асгард как домашних питомцев, а они…

– Очень интересно, – прервал его Тони. – Можно без подробностей? Как-нибудь в общем…

***

Брюс привык просыпаться в незнакомом месте. Очнувшись после превращения в Халка, он часто не мог сразу припомнить, где находится, как сюда попал и что натворил в образе зеленого великана за прошедшие часы или даже дни. Потому доктор Бэннер немного обеспокоенно огляделся: небольшая комната, очень просто обставлена – всего лишь книжный шкаф и кофейный столик с часами, рядом с которыми лежит его телефон. И странная кровать…

Хорошо, что есть кровать! Халк обычно заваливался спать где придется, не усложняя жизнь поисками кровати. Все вокруг вроде бы целое. А сам Брюс в футболке и шортах. Обыкновенного размера, не разорванных и не растянутых до неузнаваемости. Просто прекрасно.

А потом он все вспомнил. Они ужинали с Моникой – устрицы, лосось, заварной крем. Затем вышли прогуляться, дышали ночным воздухом, мило беседовали. И вот он в кровати, выспался и прекрасно себя чувствует.

Кто-то ходит по квартире – наверное, потому он и проснулся, от звука шагов. Брюс встал, надел брюки и вышел из комнаты.

Квартира оказалась небольшой: спальня, туалет, душ, кухня и скромная гостиная с видом на здание с окнами из зеленого стекла, в которых отражалось утреннее солнце. Моника уже сидела за кухонным столом, полностью одетая, и что-то рассматривала на экране телефона. Когда Брюс вошел, она подняла голову и положила телефон на стол.

– Доброе утро, – приветствовала она Бэннера. – Ты встал. Я только что подумала, не разбудить ли тебя.

– Я проспал? – осведомился он.

– Нет. У нас достаточно времени. Успеешь принять душ. Позавтракаем по дороге.

– Отлично, – ответил он. – Я сейчас.

На завтрак они взяли кофе и булочки в маленьком кафе, голубоглазая хозяйка которого весело поболтала с Моникой по-итальянски. Сели на террасе за металлический круглый столик. Люди и машины появлялись и исчезали в утреннем тумане как призраки, так что казалось, будто реальны только они двое.

Брюс улыбнулся и отломил кончик круассана, вспоминая другие времена, другой завтрак.

– Сейчас ты вспоминаешь, как в Нью-Мексико я подала тебе на завтрак печенье, – сказала Моника.

Он замер, не донеся круассан до рта.

– Господи, – выдохнул он. – Как ты это делаешь?

Нью-Мексико случился очень давно, и тогда они даже не были на свидании. Просто встретились утром, чтобы просмотреть лабораторные записи перед важным экзаменом. Она выставила на стол тарелку с печеньем и две чашки кофе, так и не заметив озадаченного выражения его лица.

А он тогда все раздумывал, не пригласить ли ее на ужин… но так и не решился.

Может, и правильно поступил. Согласись она тогда, разве смогли бы их отношения пережить все события, произошедшие с ним через несколько месяцев?

Даже лучше, что все происходит теперь, когда-то он наконец-то пришел с Халком к некоторому… нет, не к полному взаимопониманию, конечно. Но это было по крайней мере некое перемирие. И теперь можно подумать о чем-то еще. Правда, о чем именно, Брюс пока не решил.

– Просто угадала, – улыбнулась Моника. – Я тогда все думала, почему ты так странно улыбаешься, глядя на то печенье? И чисто гипотетически…

– Ты в то утро сказала, будто ничего лучше не нашла.