Ангел, шельма и одноглазый кот 2

– А Феликс? – заволновалась я. – Вы же не думаете, что он…

– А вот здесь всё совсем непонятно, – вздохнул Инсар, который перестал лихо улыбаться и погрустнел. – Понимаешь, Мира, есть те, кто не желают, чтобы мы дожили до Битвы. Ситуацию усугубляет и то, что они – наши родственники.

– Что?! – подпрыгнула я и бросила Сатусу обвинение: – Почему ты мне не сказал?

– Это решаемая проблема, – заявил он с непоколебимой уверенностью, а после добавил:

– Но ты тоже со мной не спешишь откровенничать.

Наши взгляды скрестились, подобно шпагам.

– Я расскажу про себя, а ты расскажешь про себя, – предложила я, быстро устав от этого безмолвного соперничества. – Договорились?

Он сдержанно кивнул.

– Мира, – с предостережением начал Сократ, в очевидной попытке остановить меня.

– Так надо, – пресекла я все его старания на корню.

И начала рассказывать. Всё с самого начала. Как умерла мама, как я жила без неё, как страдал отец и как пыталась уничтожить любую память о маме бабушка. Как поддерживал меня Тим и как однажды он привез меня на кладбище, где у каменной статуи с крыльями, воздвигнутой в память о маме, вдруг исчезло лицо. А дальше – как появился Сократ, как заманил меня в проложенный Миленой проход из Межмирья в мой мир, как я познакомилась с хозяйкой заставы и как она погибла от рук скрывающего свой облик убийцы, который пытался прикончить и нас с Сократом…

Глава 27

Когда я закончила, демоны еще несколько минут молчаливо размышляли о чем–то, вернувшись к более привычной для них манере общения – посредством выразительных взглядов.

– Скажите уже что–нибудь, – не выдержала я, после недвусмысленной пантомимы между Флейтри и Каном.

– Она говорит правду, – проведя рукой по своим переливающимся каштановым волосам, подчеркивающим изящно вытянутое лицо, заключил вдруг Киан.

С немым вопросом я уставилась на Сатуса.

– Киан чувствует ложь.

Мои брови выгнулись еще сильнее.

– У каждого из нас есть определенный магический талант, – пояснил Сатус без особого стремления к откровенности. – Что–то вроде дара. У Киана это – крайняя степень эмпатии. Поэтому он легко считывает ложь.

– А у остальных? – новая информация ввергала не просто в смятение, она радикально меняла практически все. Создалось ощущение, будто меня очень долго водили за нос.

– Я, – первым начал Шейн, – неплохо рисую.

Поспешила уточнить:

– Насколько неплохо?

– Очень неплохо, – весомо хмыкнул Киан. – Я бы даже сказал, до невозможности великолепно. Его картины также хороши, как хороша тактильная магия Инсара.

И он кивнул на самодовольно ухмыляющегося справа от меня демона, чья свободная поза демонстрировала полную расслабленность.

Я резко отодвинулась в сторону, одновременно практически вплотную придвигаясь к Кану.

– А ты? Чем напугаешь меня ты? – обратилась я к нему.

– Ничего впечатляющего, – спокойно заявил Кан, глядя мне в глаза. – Всего лишь огромный физический потенциал.

– То есть, грубая сила, – сделала выводы я.

– Скорее, неиссякаемые ресурсы, которые способны бесконечно увеличивать мощность внутриклеточного энергообразования, позволяя приспосабливаться к изменениям во внешней и внутренней среде, – с уверенно улыбкой выдал Кан.

У меня самым некрасивым образом распахнулся от удивления рот.

– Не обращай внимания, – приобнял меня за плечи Инсар. – Он у нас периодически любит поумничать.

Испуганно посторонившись, я схватила руку демона и скинула её с себя.

– Да ладно, – расхохотался парень. – Не дергайся ты так, как будто я тебя сожрать собираюсь. Я бы конечно не отказался попробовать тебя… на вкус, – он выразительно закусил губу, блеснув глазами. – Но это может закончиться дракой… причем, сразу с двумя.

Шумно вдохнув, я повернулась к Сатусу и заявила:

– Я сейчас сбегу.

– А я предупреждал, не связывайся с демонами, – тихо вставил Сократ, но все услышали.

– Эти демоны, между прочим, не так уж и плохи, – возмутился Инсар.

– Ой, ты бы уж молчал! – огрызнулся Сократ.

– Мира, – с праведным гневом в светлых очах повернулся ко мне Тиес. – Почему твой мохнозадый дух–хранитель меня затыкает?

– Потому что, во–первых, этот дух ей несколько раз жизнь спас, – громко начала перечислять Сократ. – А во–вторых, потому что желает ей самого лучшего. А вы не входите в категорию «лучшего». Ты, Тиес, так вообще!

– Что? – аж привстал демон.

– То! Да о твоих любовных похождениях легенды уже слагают! Да и все остальные демоны не лучше! Но ты, конечно, умудрился отличиться! Скольких ты…

Кот резко оборвал свои возмущения на полуслове, уставился на меня, а после уже чуть спокойнее завершил свою так пламенно начинавшуюся речь:

– Не важно!

– Если ты имеешь ввиду разнообразие его эротических приключений, то так прямо и говори, – попросила я кота. – Не надо пытаться подбирать метафоры только из–за меня. Я все прекрасно понимаю.

– А я говорил, – стрельнул глазами Тиес в сторону принца.

– Может быть, мы оставим в покое личную жизнь Инсара, и поговорим о том, что важно? – поиграв желваками, предложил Сатус, хотя это больше было похоже на распоряжение.

– А что конкретно для нас сейчас в приоритете? – демонстративно развел руками Тиес. – Подготовка к Битве? Розыск Феликса, куда его Тьмой унесло? Помощь твоей новой подружке?

– Я не его подружка! – рявкнула я на демона.