Шеф

– Ну, Инга Лопухина! Глазастая, рыжая. На площадке стояла.

– Я никаких глазастых и рыжих ни на какой площадке не видела.

– Как – не видела?

– Так, не видела.

– Неужели она сбежала из-за того, что Равшан поверил не ей, а мне? Ну, насчет браслета!

– Очень возможно, – сказала Кэсси, ставя на стол две чашки с великолепно сваренным кофе, – сахар положишь сам?

– Положи три ложки.

Исполнив просьбу Олега, Кэсси вновь села.

– Такая уж у меня привычка: сначала пью крепкий кофе, потом – вино, а потом – коньяк. Однако в карманах этих козлов оказалось денег лишь на вино. Подставил ты их, конечно, со своим шефом!

– Зачем ты их увела отсюда? – спросил Олег, звонко размешав сахар старинной ложкой с изображением белочки. По какой-то странной привычке он уже много лет пользовался дома лишь этой ложкой. И Кэсси ему дала именно ее.

– С тремя управиться легче, чем с четырьмя. Без шефа я исчерпаема. Мне приходится беречь силы. Я знала, что одного из них они здесь оставят. С тобой, и ты от него избавишься.

– Знаешь. Я вчера с ним встречался.

– С кем? С шефом?

– Да.

Кэсси улыбнулась, хлебнула кофе и попросила:

– Принеси сигареты. Мои все вымокли.

Эту просьбу Олег исполнил не быстро, так как Хасан унес зажигалку, а запасную пришлось выуживать из глубин письменного стола. Возвратившись к Кэсси, Олег увидел, что она спит, свесив голову. Он потряс ее за плечо. Она встрепенулась так, будто сквозь нее прошел ток, и, открыв глаза, воззрилась на него дико. Так шеф смотрел на официантку, когда не понял, кто перед ним.

– Если хочешь спать, иди на диван, – предложил Олег, положив на стол сигареты и зажигалку.

– Спасибо. Я уже выспалась вроде как, – промямлила Кэсси, сморгнув с глаз сонную одурь, – кофе хочу. Курить не хочу.

Олег закурил один.

– Где ты с ним встречался? – спросила Кэсси между глотками.

– В «Национале».

– И как он выглядел?

– Как обычно. По-разному.

Зазвонил телефон. Олег не двинулся с места.

– Он не был зол, подавлен, напуган или растерян?

– Он был подавлен, – поразмышляв, заявил Олег, – но немножко. Совсем чуть-чуть.

– А что говорил?

– Что ты – истеричка.

Телефон смолк. Кэсси закурила. Сигарету она держала большим и указательным пальцами, как шпана. При затяжках щеки ее становились впалыми, глаза блекли.

– Это его печалит? Именно это?

– Слушай, откуда я могу знать, что его печалит? – крикнул Олег, поднявшись и бросив окурок в форточку, – ты убила трех человек чтоб выяснить, что печалит подлую тварь, которая хочет убить тебя?

– Это что за крик? – возмутилась Кэсси, – Как ты вообще смеешь повышать голос на человека, который к тебе пришел только потому, что ему идти больше некуда? Идиот ты, что ли?

Олег взглянул на нее и сел.

– Я не идиот. Я просто устал. Давай съедим курицу.

– Хорошо, давай съедим курицу, раз тебе обязательно нужно кого-то съесть, чтоб перестать злиться, – сказала Кэсси, гася окурок. Олег достал из пакета курицу, разломил ее на две части. Пару минут был слышен лишь хруст. Обглодав все кости, уплели булки с сыром. Потом открыли вино. Оно было ароматным, красным, густым, как медвежья кровь. Олег наполнил бокалы. Выкручивая из пробки штопор, Кэсси спросила:

– Так значит, он не скрывает. Что хочет убить меня?

– Не скрывает. Он даже этим гордится.

– Оригинально. А что еще ты можешь мне сообщить?

– Что он попросил меня привезти тебя в его лес.

– А где этот лес? Я знаю, что есть такой, но ничего больше о нем не слышала.

– Три часа езды от Москвы.

Кэсси пригубила вино.

– Три часа езды. Сейчас около восьми?

– Без пятнадцати, – уточнил Олег, осушив бокал.

– Не пей много, – предупредила Кэсси, – за руль ты сядешь.

– Нет, я ни за какой руль не сяду, – сказал Олег, улыбнувшись, – по трем причинам.

– Можно мне их узнать?

– Конечно. Во-первых, я уже выпил целый бокал. Во-вторых, машины у меня нет. И, наконец, в-третьих, – если даже и машина у меня вдруг появится, я не повезу тебя в этот лес, потому что это – единственное во Вселенной место, где он сильнее тебя.

– Если так, то это – единственное во вселенной место, где мы с ним встретимся, потому что он – жалкий трус. А значит – именно там и быть между нами бою!