Шеф

– Взамен – обещание навсегда отстать от Олега. Забыть о том, что он существует! Решайте быстро, или умрете. Мне сейчас дорога каждая секунда.

Джигиты бойко заспорили по-чеченски. Сперва было непонятно, кто к кому обращается, затем трое разом обрушились на Хасана. Хасан, вскочив, стал горланить так, что задребезжали стекляшки люстры. Потом вдруг сел и махнул рукой. Друзья его сразу стихли.

– Он тут, с Олегом останется, – объявил Равшан, кивнув на уговоренного.

– Хорошо, – согласилась Кэсси, – пусть остается, раз ему больше нечем заняться. Олег, ты понял? Олег, я скоро вернусь. Ты понял?

Олег кивнул. Так и не поймав его взгляда, Кэсси с тремя чеченцами удалилась. Хлопнула дверь. За окном шумела гроза. Оставшись наедине с Олегом, Хасан достал пистолет, внимательно осмотрел его, опять спрятал и, взяв со столика пульт, включил телевизор. Олег, тем временем, размышлял. Ему не хотелось иметь никаких дел с Кэсси. Он понимал, почему она идет против шефа. Он хорошо это понимал. И он не хотел на это смотреть. Нужно было срочно вырваться из квартиры. Любой ценой.

– А кто этот шеф, о котором вы говорили? – спросил Хасан, листая телеканалы.

– Шеф – это черт. Она – его секретарша. На днях она взбунтовалась против него.

– Против черта?

– Да.

– А где ты с ней познакомился?

– В психбольнице.

– Ты там лежал?

– Лежал. Но это не значит, что я – дурак.

– А что это значит?

– Что я проходил обследование.

– Зачем?

– Как – зачем? А кто бы меня отправил со спецзаданием на Большую Медведицу без психиатрического обследования?

– Ты прав,–  произнес Хасан, широко зевнув.

– Можно я возьму сигареты? – спросил Олег.

– Возьми, только медленно.

Сигареты и зажигалка лежали около телевизора. Олегу нужно было лишь протянуть руку, чтоб их достать.

– А если серьезно – меня там полностью вылечили, а Кэсси – только наполовину.

– Ее зовут Кэсси?

– Нет, это она так себя называет. Я ж тебе говорю – ее вылечили только наполовину. Раньше она была абсолютно убеждена, что работает секретаршей черта. А теперь сомневается, потому всеми силами уверяет саму себя и других, что это – чистая правда. Порой она изощряется так, что хоть стой, хоть падай. На той неделе подходит ко мне какой-то мужик, сует мне листок с номерами и говорит: «Я – дьявол, шеф Кэсси. Если ты будешь играть по этим номерам тогда-то и там-то, выиграешь семьдесят тысяч долларов». И уходит. Я думаю: замечательно!

– Так ты ж выиграл!

– Разумеется, потому что в зале была она. Ты сам пять минут назад убедился в том, что она обладает даром гипноза. Ей подчиняются люди, звери и механизмы. Слышал про экстрасенсов, которые одним взглядом заставляют работать сломанные часы? Она одним взглядом заводит сломанный грузовик! Поэтому пистолеты дали осечку.

– А Нина – кто? – перебил Хасан.

– Да это она и есть! У нее – раздвоенное сознание. По больничным выпискам она – Нина, по самоощущению – Кэсси. Эти две женщины ненавидят одна другую, так как хотят одного мужчину. Если бы они встретились – был бы бой не на жизнь, а на смерть.

Чеченец молча выключил телевизор.

– Да, пистолет заткнуть для нее – раз плюнуть, – вернулся к сути Олег, – рулетку остановить на определенном номере – еще легче. Ты представляешь. Сколько твои друзья сегодня возьмут? Ты только представь! Куда они, кстати, двинули?

– В «Голдэн Пэлас».

– О, там всегда деньги есть! Налом платят сколько угодно. Миллион долларов состригут как не хер делать. На троих это – по триста тридцать с … тысяч. Да, повезло им, твоим друзьям!

Хасан хрустнул пальцами, промолчав. На его лице не дрогнул ни один мускул.

– Твои друзья сегодня озолотятся, – нахраписто продолжал Олег, – надеюсь, Хасан, они тебя не забудут, кинут тебе тысчонку-другую! Ведь ты же – очень хороший друг. Даже слишком. Для тебя дружба – дороже денег. Я вижу. Прекрасный ты человек, Хасан! Настоящий друг. Друзьям надо верить. Если друзья говорят тебе, что ты должен здесь сторожить выжатый лимон – сиди, сторожи и думай о том, что из твоих рук уплывают двести пятьдесят тысяч.

– Не уплывут, – прохрипел чеченец, угрюмо глядя на телевизор.

– Конечно, не уплывут. Улетят! Со свистом уже летят. Не знаешь, что ли, Равшана? Он из-за двадцати баксов кровью блюет, и ты думаешь – он тебе принесет четверть миллиона? А почему бы и нет? Наверное, принесет. Представляешь – входит Равшан с чемоданом денег и говорит: «Дорогой Хасанчик! Не мог бы ты забрать у меня 250 тысяч баксов? Они мне сильно мешают!» Тебе самому-то не смешно, Хасан? А? Ты должен быть там, где деньги падают с неба пачками и наполнить ими карманы! Неужели ты дашь себя обдурить, как лоха позорного? Не обидно? Ну, объясни мне, какого хера ты здесь сидишь? Чего караулишь?

Хасан молчал. Казалось, он вообще не слушал Олега.

– Ты что, дурак? – спросил тот, отшвырнув окурок. Ответа не было.

– Пошел вон, Хасан! – заорал Олег во все горло, – придурок, …! Тебе абсолютно нечего здесь ловить! Если они выиграют – ты будешь их ждать до нового года по календарю созвездия Гончих псов, если проиграют – что с меня взять? Уйди! И дай мне уйти! Я не хочу связываться с маньячкой! У нее в голове атомная бомба разорвалась! Знаешь, кем она себя возомнила? Четвертым ангелом апокалипсиса! Хасан, я тебя прошу – уйди от греха!

Молчание. Ноль эмоций.

– Ну, хорошо, – со вздохом сказал Олег, – отодвинь диван от стены.

– Зачем?

– Да затем, что там десять тысяч долларов и возможность взять еще миллиона два!

Чеченец не шевельнулся.

– Там – героин! Убойный! – опять сорвался на крик Олег.

– Убойный? Откуда?

– Определишь, если разбираешься.

Не спуская с Олега глаз, Хасан встал с дивана и без усилий передвинул последний на середину комнаты. Подобрав один из пакетиков, достал нож. Олег наблюдал за ним.

– Индонезия? – удивленно спросил Хасан, вскрыв пакетик и двумя пальцами растерев несколько крупиц порошка.

– Ты – специалист.