Оценщик. Защитник феи

– Это да, – тут же кивнула Заряна.

Я ощутил в ней какую-то глубоко спрятанную надежду на то, что рано или поздно фея упорхнет куда подальше. Не то чтобы Фа была слишком назойливой и создавала проблемы окружающим. Поведение феи было абсолютно адекватным. Просто немного назойливая, позитивная и очень шустрая девчонка, разве что малость напрягало то, что она ничего не говорит, зато все прекрасно понимает. Мало того, ничего высказывать и не приходилось, потому что любое недовольство фея чувствовала заранее и просто либо как-то гасила его, либо куда-то исчезала.

А насчет того, что рано или поздно она отсюда свалит, – я сделал такой вывод из слов Иваныча. Гоблин предупредил, что высшие феи, получив определенный опыт общения с разумным, полностью теряют к нему интерес. Поэтому после того, как Фа перезнакомится со всеми жителями квартала, ее тут не удержать. Единственным исключением являлись защитники фей. Если честно, до сих пор не понял, нравится мне этот факт или нет.

– Так, – встрепенулась Заряна, – слушай, мне нужно снять с тебя еще пару мерок.

– Зачем это? Ты меня уже всего сотню раз обмерила. К тому же в моем шкафу нарядов как у парижской модницы, – попытался я отбиться.

Увы, от того, чтобы вдрызг ссориться с Рыжей, увильнуть не получится. Похоже, тот факт, что на встречи с высокопоставленными клиентами я надеваю то, что мне пошили в другом ателье, сильно задевал девушку, и она теперь пытается прыгнуть выше своей головы.

Чтобы эта энтузиастка не разорилась, пришлось оставлять ей достаточно денег на закупку действительно дорогих материалов. Жалко не было, денег у меня достаточно, и я с радостью тратил их на помощь другу. И нужно сказать, что у нее получалось все лучше и лучше. По крайней мере, на выставку одного из современных гениев изобразительного искусства, зачем-то посетившего Женеву, я явился в наряде от кутюрье Заряны. Что примечательно, косых взглядов от расфуфыренных богатеев, мнящих себя сливками женевского общества, так и не заметил. С другой стороны, я потихоньку добирался до уровня, на котором то, в чем ты одет, уже не имеет такого большого значения, как раньше. Статус победителя турнира и законного обладателя эльфийской реликвии поднимал меня на такой уровень социальной лестницы, что, честно говоря, хотелось спрыгнуть на пару ступенек ниже. Но тут уж от меня ничего не зависит – ярлыки с наклейками и печатями на человека ставит общество, порой вопреки его воле.

Глава 2

Сегодня заказов у меня не было, так что решил весь день провести здесь, в компании приятных мне людей. Жаль, что добавить сюда для разнообразия одного нелюдя не получится. Как я и подозревал, воздушно-легкие отношения моего зеленокожего друга с двумя потанцульками все же пошли под откос. Пусть девицы и не могли иметь никаких матримониальных планов на орка, именно эта проблема поставила все с ног на голову. Жаль, красивый и светлый был треугольник. Замена на освободившиеся вакансии любовниц Бисквита уже выстроилась в очередь. Но Зеленый у нас парень чувствительный, несмотря на свои габариты и акулью улыбку, так что пока хандрит и в квартал художников являться не желает. К тому же сегодня он клепает какой-то жутко сложный артефакт. Ничего, перебесится и вернется сюда либо мириться с потанцульками, либо за заменой. Не ходить же ему в бордели к модификанткам или под бочок к своей жене. С семейными отношениями у орков вообще мрак какой-то. Первое из обязательных ежегодных исполнений супружеского долга бедолага вспоминает с таким содроганием, что даже у меня скулы сводит. А ведь скоро его ждет второй заход.

Впрочем, меня сегодня на интим не тянет и без воспоминаний о страданиях друга. Учитывая размолвку с Нисой, просто хотелось пообщаться с приятными людьми и закончить вечер под песни местных трубадуров и танцы красивых девушек, а затем отправиться домой и нормально выспаться.

С моим новым смокингом с шутками и прибаутками провозились почти до обеда, – правда, пару раз прерывались на явившихся клиентов, но Заряна просила меня не уходить из ателье. Так что приходилось слушать сначала ее воркование с мужчиной, пришедшим на примерку костюма, а затем перепалку с дамой в возрасте. Из-за возможностей магической медицины определить, сколько ей лет, было крайне сложно, но точно не юная девушка. Эта представительница прекрасного пола глазки мне строить не пыталась, наоборот – была крайне недовольна тем, что вынуждена переодеваться пусть даже вне поля зрения постороннего мужчины, но все же в его присутствии поблизости.

Обедать, прихватив с собой Лену, отправились в новую кафешку, которую открыла переселенка из Молдавии. Молдавские блюда оказались неожиданно пикантными и очень вкусными. Учитывая, что их готовила магичка, другого и быть не могло. После обеда девушки убежали на работу, а я принялся бесцельно гулять по кварталу. На душе было благостно и легко. Особенно радовало ощущение близости к Фа. Она пару раз попадалась на глаза, общаясь с новыми знакомыми, но ближе не подходила, я тоже не пытался этого делать.

Огненный диск, прикоснувшийся к смутно видневшимся на западе за громадой Белого города верхушкам зарослей Диколесья, просигналил жителям квартала о том, что пора бросать нудную работу и наконец-то повеселиться от души.

Вот за что я и люблю местных обитателей – у них нет такого понятия как будни и праздники. И во вторник, и в воскресенье с очень позднего утра и до заката они творили в угоду заказчикам, а вечерами устраивали общие гуляния. Так и сейчас, едва к Женеве подобрались сумерки, в местном парке загорелись костры из особо обработанных бездымных дров. Вокруг этих путеводных огоньков начали собираться местные жители. Причем туристов на таких мероприятиях не привечали.

Держатели кафешек и питейных заведений притащили с собой целые тележки с напитками и едой, которые оплачивались из общего котла. Я достал телефон и сбросил на особый счет сумму, как минимум раза в два превышавшую привычный взнос. Не то чтобы я стал богатым мотом, хотя гора элькоинов, которую Бисквит притащил от букмекера, впечатляла. Вот из этой кубышки я с одобрения моего зеленокожего друга и тратил средства на такие развлечения. На себя лично оттуда брал крайне редко, только если заставляла нужда, а нуждаться, благодаря моей известности как оценщика, давно не приходилось.

Сумерки сгустились, и над парком разлилась тихая песня Арины – одной из местных певиц, обладающей слабым даром сирены. Эта часть парка притихла, слушая чарующий голос девушки. Возле выбранного мной костра появились Заряна с Леной и привычно уселись рядом. А с другой стороны почему-то примостилась вынырнувшая из полумрака Рита – одна из двух бывших подружек Бисквита. Дины видно не было. Скорее всего, она где-то со своим новым кавалером, который и стал причиной раскола межрасового тройничка. Я, конечно, удивился, но возражать не стал, лишь приветственно кивнул девушке, продолжая слушать пение сирены. Над головой мелькали фуки, едва слышно стрекоча крылышками. Их старшая сестра тоже бродила где-то поблизости, но к нашей компании Фа не примыкала. Со всеми, кто сидел за этим костром, она уже успела познакомиться, так что искала кого-нибудь новенького.

Когда сирена закончила пение и у костров загомонили о чем-то своем, сидевшая слева от меня Рита вдруг спросила:

– Как он там?

Уточнять, кого именно она имеет в виду, смысла не было, поэтому я ответил как есть:

– Нормально. Зарылся в работу по уши. Даже посидеть с ним нормально не получается.

Я посмотрел на маленькую танцовщицу и увидел на ее лице странное выражение, которое до конца понять не смог, да и эмпатически состояние Риты считывалось плохо. Затем мне вспомнился старый советский фильм, который я видел еще совсем мелким пацаном, и решил похулиганить:

– Но очень страдает.

– Да? – тут же оживилась потанцулька.

Ну вот что ты будешь делать с этими Евиными дочками?! Сами же заколотили странные разборки, а теперь еще и хотят, чтобы ни в чем не повинный орк страдал из-за хуманских заморочек. Не сдержавшись, спросил:

– А что там у вас вообще произошло? Почему решили разбежаться? Я не про официальную версию об увядшей как помидоры любви. Хотелось бы знать настоящую причину.

Девушка насупилась, косясь в сторону сидевших с другой стороны от меня и явно навостривших ушки подружек, но все же заговорила:

– Это не у меня. Это Динка решила, что ей нужно подыскать нормального мужчину, с которым можно встретить старость.

– И тебя тоже приспичило обзавестись таким же?

– Ну а чего? У нее будет нормальная семья, а у меня нет?

– Чем вас не устраивала ваша старая компашка шведского образца? Живут же шведы и в ус не дуют.

Девушка удивленно подняла брови:

– Но он же орк!

– Как в постели с ним барахтаться, тебя это не смущало, а как серьезные отношения строить, так уже не годится. На расизм это не тянет, а вот на особую породистость тараканов в твоей симпатичной головке очень даже похоже.

Девушка надулась. Мы не были с ней достаточно близкими друзьями, чтобы обмениваться подобными выражениями, но, честно говоря, меня заела обида за друга.

– Но у нас же не может быть детей, – вдруг отыскала спасительный аргумент Рита.

– А тебе так сильно хочется детей? Ты ведь знаешь, как с этим обстоят дела в Женеве?

– Знаю, – совсем пригорюнилась Рита. И тут же нашла еще один довод, хотя было видно, что и сама не особо верит в такое везение. – А может, мой будет нормальным?

– Вполне возможно, – сам не знаю почему решил я приободрить девушку и тут же почувствовал интерес с другой стороны от себя. Да и парочка прогуливающихся неподалеку девушек, услышав наш разговор, подтянулись ближе. – По статистике, двадцать процентов детей остается в семьях до совершеннолетия, но полностью нормальными даже их не назовешь. Это новое поколение, а может, даже новый подвид хомо сапиенс.

– Да ладно! – вдруг влезла в разговор посторонняя девушка. Похоже, этот вопрос ей явно припекал. – Разве их всех не выкупают еще в утробе матери эти монстры из Академии?

Блин, опять народное творчество поперло. Я, конечно, не обязан развенчивать городские легенды и предрассудки, но коль уж влился в это сообщество, нужно делиться информацией.

– Я, по-вашему, похож на монстра? Кстати, как вас зовут?

– Вера, – почему-то раздраженно вскинула голову шатенка с крупноватыми, но не требующими коррекции чертами лица. Да и вся она была немаленькая такая, но все же оставалась на грани симпатичности.

– Так что, Вера, похож я на монстра?

– А при чем здесь вы?

– При том, что я веду в Академии факультатив по истории искусств и неплохо знаю, кто там работает и что они делают. Никто детей не выкупает насильно, особенно тех, чьи способности к магии проявляются еще в утробе матери. Академия выплачивает компенсацию, чтобы поддержать несчастных матерей, которым приходится расставаться с детьми. Это слабое утешение, но хоть какое-то. Но главное друге – если бы спецы из Академии не вмешивались в процесс, то многие дети умирали бы, так и не родившись, перед этим убив собственную мать. Даже взрослые плохо справляются с проявлениями у них магических способностей, что уж говорить о детях. Им нужны профессиональная забота и внимание, причем постоянные, а не по настроению.

И тут же перед глазами возник образ окутанного тенями мелкого пацана, который напал на главного психолога Академии. От нахлынувших воспоминаний аж пробило ознобом. Он тогда чуть не пришиб и меня вместе с мадмуазель Дидион, и только вмешательство моего наставника позволило обойтись без трупов.

Почти все творческие личности в той или иной степени были менталистами, так что все присутствующие хорошо прочувствовали мой эмоциональный выброс. Пришлось немного сглаживать впечатление:

– Не все так печально. Врожденных магов оставляют жить в Академии под полным контролем. Остальные обучаются там как в интернате. Некоторые вообще просто ходят на занятия, основное время проводя со своей семьей. Бывает по-разному, кому какая доля выпадет. Так что обвинять во всех грехах Академию, не проверив факты, только потому, что кто-то из знакомых говорил о ней гадости, как минимум неумно.

Бесцеремонной Вере финал моего рассказа явно не понравился, и она, фыркнув как лошадь, удалилась. Зато меня начали тормошить подруги, стараясь вытрясти подробности, поэтому трель телефона была воспринята мной с искренней благодарностью звонящему. Жестом попросив девушек помолчать, я ответил на вызов с неизвестного номера:

– Алло, слушаю вас, – сказал я на общем, как и принято в Женеве на переговорах с незнакомыми людьми.