Королева. Выжить и не свихнуться

– Граф Арундел, этой ночью вы лично стали свидетелем того, как нервы сдали у меня. Неужели вы ставите под сомнение и занимаемое мной положение?

Он заткнулся под суровыми взглядами советников, побледнел и промямлил слова извинения, на что я милостиво кивнула. Вот и чудненько!

Тут слово взял Уильям:

– Единственное, Елизавета, я бы хотел поставить не только вас, но и весь Совет в известность насчет небольшой детали, касающейся Юхана, графа Финского. Она не станет препятствием для свадьбы, но, возможно, вас заинтересует…

Государственный секретарь замолчал, дожидаясь, когда советники перестанут переругиваться между собой.

– Уильям, прошу вас, – поторопила я, – не ходите вокруг да около!

– Граф Финский уже четыре года открыто живет с некой Карин Гансдотер. Ее низкое происхождение не позволило им сочетаться узами брака.

Я склонила голову. А вот и соперница нарисовалась…

– Продолжайте!

– Так как он, вероятно, в скором времени станет королем-консортом Англии, то ему придется решать вопрос о незаконнорожденных детях, которые на данный момент проживают в королевской резиденции Упсалы…

– Детях? – выдохнула я. О боже!.. – И сколько же у него детей?

– Двое, в возрасте трех и двух лет. Но этим летом его любовница разрешится от бремени…

***

Беременной сопернице я проиграла сразу же, потому что сошла с дистанции прямо на старте. Тяжело вздохнула, ощущая, как немеют руки и ноги. Холод стремительно овладевал всем телом, покушаясь на мысли и чувства. Мне даже не было больно после слов Уильяма, нет… Холод принес безразличие и усталость. Кажется, я уверенно превращалась в Снежную королеву, несмотря на то, что за ледяным стеклом вовсю играла солнечными красками английская весна.

– Дорогой Уильям, почему вы не сообщили об этом раньше, до того, как Совет вдоль и поперек обсудил его кандидатуру? – поинтересовалась я, радуясь тому, что голос не подвел, да и тон остался прежний – спокойный и уверенный.

– Но ведь дети рождены вне брака! – отозвался он озадаченно. – Конечно же, вы вправе потребовать, чтобы граф Финский сразу же прекратил связь с этой женщиной. Добрачные отношения не отразятся на его репутации, и он сможет стать королем Англии…

– Не сможет! – холодно возразила я. – На этом обсуждение его кандидатуры закончилось, потому что ее сняли с выборов. Так что, Уильям, господа, – я поклонилась обомлевшим советникам, – придумайте заодно, как отказать и второму сыну короля Густава. На сегодня заседание закончено. Позвольте мне вас оставить! Мы продолжим завтра…

Мне ответил гул встревоженных и обескураженных голосов. Могу представить, ведь мысль о наследниках была так сладка, а королевская свадьба так близка…

– Но королева!.. – подал голос маркиз Винчестер.

– Я передумала выходить замуж. Не у одного лорда Дадли, как вы заметили, сдают сегодня нервы.

Уильям обреченно кивнул. Он выглядел крайне растерянным.

– Какова причина отказа графу Финскому? Что мне ему передать?

– Передайте ему, что он – козел, но в немного более любезных выражениях. Надеюсь, вы справитесь. Роджер, мы уходим!

Выйдя из зала заседаний в сопровождении личного секретаря, я обратилась к нему:

– Роджер, умоляю, возьмите на себя сегодняшние дела и переписку! Боюсь, я не в состоянии…

– Прекрасно вас понимаю, – а его голосе слышалось сочувствие. – И осуждаю действия Уильяма Сесила. Он должен был поставить вас в известность еще до того, как лорд Дадли покинул Совет, и до того, как утвердили кандидатуру Юхана Финского.

– Да, – согласилась я. – Мог, но… не смог! И все потому, что он – упертый баран, решивший любым способом выдать меня замуж.

В спальне я немного порыдала на плече у Кэти Эшли, а встревоженные фрейлины пытались меня всячески утешить. Утешалась я плохо, но помог глоток вина и целая тарелка экзотических сладостей, щедро поставляемых в покои графом Арунделом. Заносчивый придворный никак не расставался с мыслью, что в один прекрасный день мы сочетаемся с ним браком.

Может, и правда выйти за него замуж? И все вздохнут с облегчением. Я стану толстая и довольная, под стать мужу, который тоже обожает сладости… А супружеские обязанности пусть Тайный Совет исполняет!

– Они все не уходят, – пожаловалась вернувшаяся в спальню Бланш, когда я уже перестала рыдать. – Может, скоро и уходить будет некому. Поубивают друг друга!

– Кто? – лениво поинтересовалась я. Летиция развлекала меня тем, что читала записки венецианского путешественника Марко Поло в Китай. Такого наркотического бреда я давно не встречала. Кажется, автор провел длительное время в опиумной коме, а затем очнулся и записал свои видения. – Ведь сказано же, что не принимаю!

– Роджер Эшам пытается их вразумить, но как разговаривать с безумцами, которым Господь застил разум?! – проворчала Бланш.

– О ком речь?..

– Роберт Дадли и этот швед… Юхан, граф Финский. Сказали, что не уйдут, пока вы их не примете.

Я вздохнула, но уже без сожаления о выборе, который чуть было не сделала. Но Юхан тоже хорош!. При беременной гражданской жене и двоих малолетних детях чуть было не охмурил королеву Англии…

– Передайте Роберту, чтобы хорошенько подумал о своем поведении на Совете, – попросила я Летицию, решив, что двоюродная сестра лучше всех подойдет для разъяснительной миссии. – Завтра утром я жду его на теннисном корте. А вот Юхану…

Я наткнулась на внимательный взгляд фрейлин, кажется, давно догадавшихся, что причина моей хандры вовсе не в загульном Эрике.

– Кэти, принеси, пожалуйста, шкатулку с украшениями. Ту, в которой ожерелье из речного жемчуга… Летиция, дорогая, отнеси этот подарок графу Финскому!

Я коснулась роскошных жемчужин, сверкающих перламутровым блеском, оттененных черным бархатом внутренней обивки. Достав украшение из шкатулки, протянула фрейлине:

– Скажи ему, что это для его пассии Карин Гансдотер. – Надо же, запомнила ее имя!.. – Также передай, что королева Елизавета Английская шлет ей наилучшие пожелания и надеется на благополучное и безболезненное разрешение от бремени.

В спальне установилась тишина. Глаза Летиции сузились.

– Не волнуйтесь, Елизавета, – едва сдерживая гнев, произнесла девушка. – После моих слов он полетит к ней с попутным ветром, что раздует паруса шведских кораблей. И, надеюсь, никогда больше не вернется в нашу страну!

–Спасибо! – Молодец, девочка, понятливая! – Остальным, кто захочет меня увидеть, отвечайте, что я больна. Сенная лихорадка, водянка, проказа… Сами придумайте! Пусть убираются восвояси, не хочу никого видеть!

Замуж я тоже больше не хотела. Зачем Снежной Королеве тот, с кем придется делить трон, власть, постель? Мне и одной не привыкать!

– Да, и позовите музыкантов! – приказала я. – Будем веселиться! И гори оно все синим пламенем…

Глава 14

Начало апреля принесло сильнейшую оттепель. На улице установилась почти летняя жара, правда, в каменной громаде королевского дворца ее не ощущалось. Наоборот, стены дышали вековой сыростью, которая, словно прилипчивый лондонский туман, проникала везде и повсюду. Я приказывала отворить все окна во дворце, зазывая весну вовнутрь. Да и сама по возможности проводила время на воздухе.

Река манила свежестью, поэтому мы частенько катались по Темзе на лодках, приводя простых горожан в трепки. Леса зазеленели, манили переливами птичьих трелей. Я все чаще вырывалась из цепких лап Совета, оставив государственные дела на Роджера и Уильяма, и скакала бок о бок с Робертом по лесным тропинкам, ловко уворачиваясь от разлапистых веток елей. Страх перед верховой ездой испарился. Вернее, я его изжила, всецело положившись на память тела, которое и знать не знало, что можно упасть с лошади на полном ходу. Елизавета была отличной наездницей, и, судя по похвалам лорда Дадли, у меня выходило не хуже.

После долгих скачек мы, бывало, останавливались на выбранной мной полянке для отдыха. Я сидела, прислонившись спиной к дереву, закрыв глаза, вдыхая запах леса, чувствуя, как проникает в кровь весна, суля неведомое, но бесконечно прекрасное, что должно вскоре произойти.

Что бы это могло быть? Понятия не имела, но мне нравилось присутствие мужчины, которому я была небезразлична! Роберт ложился подле моих ног и молчал, но я-то знала, что он пристально за мной наблюдает. Мы не обсуждали с ним произошедшее на Совете в тот злополучный день, когда чуть было не сказала Юхану «может быть». Приняли как должное, что у нас попросту сдали нервы, и вычеркнули этот эпизод из жизни.