Воспоминания старого шамана. Путь волка

Вот цель – огромный пес и его прихвостни.
Вперед Шоно – за друга и за справедливость!

    (Шоно)
Шоно осознавала Силу. Клыками ранила собак, большими лапами, когтями била. Ей очень пригождался опыт общенья с серыми мышами. Меняя быстро направление, Шоно собак сбивала с толку. Так невозможно было угадать: куда она сейчас рванет, а может, развернется – прыгнет, а может вовсе остановится, и снова побежит назад. Волчица вспомнила охоту на мышей.

«Собака – та же мышь, но лишь размером больше. Так если ей сустав нарушить, или же горло прокусить, – тогда противник обездвижен». Шоно хватала всех собак и не давала им собраться, чтоб нападение шло одновременно с трех сторон. Их перевес ослабевал. Собаки прыгали на Колю, но тут же отступали, под силой и напором, под натиском Шоно. Они бежали врассыпную, и снова в кучу собирались, чтобы потом опять её атаковать.

В вечерней драке, хищный Дух, боролся Существом, собравшим под свои знамена бешеных собак. Они то нападали вместе, ведомые Началом Зла, то в страхе разбегались под натиском Шоно.

Похожая на них снаружи, внутри она была неуязвимой, сама Природа ей сегодня, на поле помогла. Собаки нападали, но не могли с волчицей справиться. Она была проворнее, быстрее резче и смелее. Шоно работала прицельно, и очень методично, четко выбирая, жертву для себя. В отпор агрессии своей, собаки получали злости, свирепой ярости от волка и больших потерь от ран.

Шоно сбивала с ног собак: когтями ранила, ломала кости. Своими мощными клыками собачьи шкуры разрывала. Она преследовала всех, давила их с остервенением. В азарте исступления и борьбы, Шоно входила в состояние: учителя из прошлых жизней ей помогали и вели. Два пса лежали без движения, еще один, в конвульсиях хрипел, три отползали, подволакивая лапы. Все остальные разбегались, с разодранными в кровь боками, разорванными мордами и шерстью. Они в Шоно видали зверя, большого хищника и собственную смерть.

В далеком поселении из Сибири, с волчицей истина пришла! Сегодня в ней проснулся Дух. Достойная охота: – первая дичь и первая её победа.

***

– Шоно, ко мне! – она услышала знакомый голос, и тут же отступила. Коля был в крови, вместо одежды, на нем висели грязные лохмотья. Лицо все покарябано, в ссадинах и синяках. Он сам, с трудом, поднялся на ноги и осмотрелся. Перед его глазами представало ужасающее зрелище: зверь тот, что сеял панику в деревне, – лежал в кровавой луже разорванный на части. Разделать так добычу мог только опытный и сильный хищник.

Недалеко от первого – лежал другой. Он был второй добычей Шоно. Третьей – была собака, что лежала в десяти шагах. Дорога бурым месивом была окрашена в кровавый цвет. Яркие брызги разлетались до самых дальних подворотен. Сегодня, в драке с Шоно, досталось каждому «шакалу» из деревни, – все получили по заслугам от молодой волчицы.

Коля позвал ее, и не спеша, побрёл домой. Милхаевскому внуку крайне повезло: не окажись волчицы рядом, он мог бы запросто погибнуть, на главной улице в деревне.

Смеркалось. Коля заходил домой. Оюна увидела его – израненного.

– Ой ты Боже ш мой! – схватилась за голову. – Давай-ка раздевайся быстро – иди под умывальник! – Налила из чайника воды, разбавила её холодной из ведра. – Что с тобой случилось? Опять подрался с кем-то?

– Не, мама, я ни с кем не дрался, – ответил Коля ей спокойно, хотя внутри его трясло. Дрожь передавалась телу: руки «ходили ходуном» от пережитого им шока. Коля весь разделся: до майки и трусов – единственные вещи, что оставались целыми, все остальное превратилось в жалкие лохмотья. Лоб Коли поцарапан, на теле, на руках и на ногах – везде остались раны от укусов. Коля руки сполоснул, помыл лицо и посмотрелся в зеркало. Нижняя губа распухла, а под глазом красовался фиолетовый фингал.

– Мам, Шоно положи, покушать, – Голодная она.

– Никуда не денется, твоя Шоно. Ты про себя скажи, как было дело, – Оюна прижигала раны Коле обычным йодом из аптечки. Боль жгучая пронзила Колю, да так, что слезы покатились с глаз. Он подскочил, начал прыгать, махать руками и шипеть как кошка.

– Подуй, Мама, подуй быстрее! – обмахивал лицо, мальчишка. Оюна дула, Коле, на кровоточащие раны и продолжала спрашивать его. Тот «пошипел» от боли, поохал и поплакал. Потом, когда немного успокоился, продолжил свой рассказ:

– Мы по улице гуляли с Шоно, а потом пошли до Димки. Я хотел его с собой позвать. Диму, правда, не пустили, потому, что он болел. А когда пошли назад, – пес на нас напал соседский. Я сразу начал защищаться…

– Ну, и?.. Рассказывай, давай, резину не тяни, – не удержалась мама Коли.

– Мы с собакой подрались, и она меня кусала. Я кричал и уворачивался, думал, кто-то мне поможет. Но рядом, почему-то, не оказалось никого. Хорошо, что Шоно была со мной. Она набросилась на пса и начала его кусать. Потом они боролись вместе и Шоно его загрызла.

– А как другие? Сколько их там было?

– Их было много, мама. Потом еще одна собака напала на меня. Но Шоно её тоже задрала! Знаешь, она сильная какая! – Коля с гордостью смотрел на мать.

– А как собаки, что делали они?

– Другие нападали на Шоно, но ничего у них не вышло. Она со всеми подралась и всех их покусала, – тараторил Коля, путаясь и торопясь.

– И зачем ты взял Шоно? – пыталась мама сына поучать. – Нечего расхаживать по улице с волчицей. Собаки на нее и среагировали.

– Нет, мама, если бы не Шоно, – они б меня загрызли. Но теперь я точно знаю – они больше никогда не нападут на нас!

За разговорами своими, Оюна с Колей и не поняли, когда с работы папа их пришел. Степан увидел сына, измазанного йодом, в синих синяках и ссадинах.

– Ох ты, ё… шки моталки! – Это ж как тебя уделали?! С кем ты подрался, кому сегодня надавал?

Коля повторил историю во всех деталях и подробностях.

– Да… дела у нас… – задумчиво проговорил Степан. – Повезло сегодня сыну… Да, нам с тобою повезло, что Шоно оказалась рядом, иначе… Нет, не буду продолжать. А как же насчет бешенства? Если те собаки бешенством болели, они могли и Колю заразить?

– Да, я и не подумала, – Оюна встрепенулась. – Мария же! К ней надо срочно обратиться! Медсестрой работает в медпункте, поди, подскажет если что. – Оюна стала быстро одеваться. – Давайте, кушайте там без меня: все на плите стоит, я все вам приготовила. Оюна шаль накинула на плечи и побежала за калитку.

Степан же с Колей продолжили свой разговор.

– Понимаешь, сын, – Шоно – хищник. Соседи уже жаловались мне, грозились, если что, в управу сообщить.

– Но, папа, Шоно хорошая, она людей не трогает, – пытался заступаться Коля.

– В том-то все и дело, что пока не трогает. Сегодня, вот, тебя спасла, собак убила, почувствовала кровь на вкус. А что, с ней дальше будет? Она ведь может и на скот напасть, или на нас чего хорошего…

– Но папа, этого не будет, – начал Коля умолять отца.

– Да знаю, что не будет. Только мы живем среди людей, а здесь свои законы, и правда, тоже здесь своя. Тут хошь, не хошь, а надо подчиняться. И это… Я вот что: завтра отведу Шоно за огороды… – И больше не сказал ни слова. А Коля сразу же заплакал. Он все прекрасно понимал, что будет дальше с Шоно.

– Папочка, миленький, не убивай Шоно, пожалуйста! Она хорошая, ты просто отпусти, пускай она в лесу живет!

Степан закончил ужин, уселся в кресло, ближе, к телевизору. Он, к сожалению своему не мог такого сыну обещать.

На следующий же день, Степан надел ошейник на волчицу. Он взял с собой ружье, патроном зарядил, и вместе с ней, пошел за огороды. Спустя минуты, Коля выстрел услыхал. Отец домой вернулся, достал из холодильника бутылку тарасуна, налил в стакан и капнул, а потом все залпом выпил.

Коля сразу понял, что произошло, он кинулся к отцу на руки и расплакался. Долго, так, они сидели: один – тихонько хныкал, шмыгал носом, и слезы утирал, другой в раздумья погрузился невеселые свои

После того события – деревня загудела: и разговоров было, и ругани и споров… Люди на дорогу возвращались, смотрели на следы собачьи, картину полную старались воспроизвести. Место волчьей драки находилось рядом с домом самого хозяина большого пса. Того самого, которого загрызла Шоно. Он не мог не слышать Колю, когда тот на помощь звал. Но почему-то, он не вышел и не помог мальчишке. Утром, первым делом, побежал в управу.

История по ходу обрастала небылицами и разными деталями. Но «факты говорили» и остались неизменными. Еще бы: местные собаки чуть не разорвали Колю.

Байра – хозяин пса – сильно возмущался, и деньги от Степана требовал. Другие наблюдали, чем это все закончится. Кто-то, так же как и Байра, подумал предъявить Степану.

– Я говорил давно, – волчицу нужно пристрелить, – это неправильно, когда в деревне ходит волк! – речь его была громкая, эмоциональная. Его послушать, – так Коля сам был виноват, что спровоцировал собак на драку. Потом же, его злобная волчица напала хозяйскую собаку. После такой «невинной» речи, на деревенском сходе, встала Клавдия Петровна – старший продавец универмага:

– Ишь чего захотел, – компенсацию ему подавай! На счет заряда соли в *опу не подумал? – напустилась на хозяина собаки. – Давно пора было паскуду пристрелить. Сколько старушек напугал твой пес, детишек тоже! Да было б у меня ружье, я бы его сама прикончила. Не далеко, как пару дней назад, отогнала собаку от мальчишки. Мог ведь тогда ещё напасть. И это благо – зверь хозяина не бросил. А если бы твой пес его задрал, чего бы ты тогда запел? – В тюрьму пошел бы? – А… Чего молчишь?

– Да если бы у бабушки был…, она бы дедушкой …, – съязвил Байра, в ответ на выпады.

– Ну, вот вы посмотрите на клоуна такого, – он и сейчас-то ничего не понимает! Ух, только попадись мне пьяный, после получки, в магазине! Спуску не дам, – прибью! – Помахала в сторону Байра и своим немалым кулаком. Тот осекся сразу, потупил взгляд и голову нагнул. Горячий норов продавщицы в деревне знали все. Если чего, – за словом не полезет, она и слов не будет подбирать. Кость широкая у Клавдии – вся в своего отца. Тяжелая рука – в горячке лучше к ней не попадаться.

– Ты помолчи, Байра, действительно! – добавил пожилой печник. – Коли неправ, так не пытайся свой характер показать. А с женщиной тем более молчи. – Герой, какой нашелся! Правильно все Клавдия Петровна говорит, паскудный пес твой, – весь в своего хозяина. Я сам тому свидетелем пойду: меня он тоже чуть не покусал. Это хорошо, что сын, мой, с работы возвращался и твою псину палкой отогнал. Закон у нас такой, Байра: если завел собаку, тогда на цепь ее сади, чтобы по деревне не бегала, детей малых да стариков не пугала. Оно же, кстати, и других касается: не один же его пес бегал по деревне. И вот еще… Драка ведь когда была? – Вечером, когда все дома были, и аккурат под окнами Байра. А Коля ведь кричал и звал на помощь, собаки тоже громко лаяли. Правильно я понял? – он обратился к залу.