1Q84. Тысяча Невестьсот Восемьдесят Четыре. Книга 3. Октябрь–декабрь

– Ты в последнее время смотрел на луну? – спросил его Тэнго. Из всех знакомых Тэнго этот приятель – чуть не единственный, кого можно спрашивать о луне без риска показаться сумасшедшим.

Приятель на пару секунд задумался.

– В последнее время? Не припомню. А что там с луной?

– Найдешь время – глянь как-нибудь. Интересно, что скажешь.

– Что скажу? В каком смысле?

– Да в каком угодно. Какие мысли тебя посетят, когда будешь смотреть на нее, вот и все.

Опять небольшая пауза.

– Такие мысли, наверно, непросто облечь в слова.

– О словах не задумывайся. Главное – понять, что в ней особенного.

– Что в ней особенного, когда я на нее смотрю?

– Именно так, – подтвердил Тэнго. – А если не будет никаких мыслей – так и бог с ней.

– Сегодня пасмурно, посмотреть не получится. Но когда прояснится, попробую. Если не забуду, конечно.

– Спасибо, – сказал Тэнго и, попрощавшись, повесил трубку. «Если не забуду, конечно». Вечная проблема выпускников матфака. О том, что их не интересует, всегда вспоминают с большим трудом.

Время для посещения больных истекло, и перед уходом Тэнго попрощался с сестрой Тамурой, дежурившей в регистратуре.

– Спасибо за помощь. Всего доброго.

– Сколько вы еще пробудете у нас, Тэнго? – спросила она, поправляя пальцем очки на переносице. Ее смена, похоже, закончилась, и теперь вместо белого халата на ней были темно-лиловая гофрированная юбка, белая блузка и серый кардиган.

Остановившись перед нею, Тэнго задумался.

– Пока не решил. Смотря как все сложится.

– А на работе вас не хватятся?

– Меня товарищ подменяет, так что пока все в порядке.

– А где вы обычно питаетесь?

– В столовых, – ответил Тэнго. – Гостиничная кухня готовит только завтраки, так что обедаю и ужинаю в кафешках неподалеку…

– Вкусно?

– Да не то чтобы. Просто я об этом как-то не задумываюсь.

– Так не годится, – нахмурилась медсестра. – Вам нужна калорийная пища. Вы уже выглядите, как лошадь, спящая стоя.

– Лошадь, спящая стоя? – удивился Тэнго.

– Да, лошадь спит стоя. Не видели никогда?

Тэнго покачал головой:

– Не приходилось.

– Ровно с таким же выражением, как у вас, – сказала сестра. – Зайдите в туалет и взгляните на себя в зеркало. На первый взгляд – вроде не спите, а приглядеться – спите как убитый. Глаза открыты, но ничего не видят.

– Лошади спят с открытыми глазами?

Сестра кивнула:

– Вот так же, как вы сейчас.

Тэнго и вправду захотел пойти в туалет и посмотреть в зеркало, но передумал.

– Ладно. Постараюсь есть калорийную пищу.

– Как насчет якинику?[9 - Я?кини?ку (букв. «гриль-мясо», яп.) – т. н. японское барбекю, хотя блюдо заимствовано из корейской кухни. Тонкие ломтики отборного мяса подвергаются моментальной прожарке на вмонтированной в центр стола жаровне, затем обмакиваются в различные соусы и тут же отправляются в рот.] Не желаете?

– Якинику?

Мяса Тэнго почти не ел. Не то чтобы не любил, просто именно к мясу тяги обычно не возникало. Но сейчас, когда сестра Тамура упомянула о жареном мясе, ему вдруг захотелось вспомнить этот полузабытый вкус. Возможно, желудок и правда требовал больше калорий.

– Сегодня после работы мы решили поесть якинику.

– Мы?

– Дождемся полседьмого, когда у них кончится смена, втроем и отправимся. Ну как, вы с нами?

Остальными двумя были плечистая Оомура с ручкой в волосах и юная миниатюрная Адати. Похоже, все трое дружили не только на работе. Тэнго задумался над приглашением. С одной стороны, нарушать устоявшийся распорядок дня не хотелось. С другой стороны, он не мог найти предлога, чтобы отказаться. Весь городок уже знал, что свободного времени у Тэнго хоть отбавляй.

– Ну, если не помешаю… – ответил он.

– Конечно, не помешаете, – сказала медсестра. – Мы не приглашаем из вежливости тех, кто может нам помешать. Так что не стесняйтесь, идемте с нами. Иногда совсем неплохо, если в компании есть молодой здоровый мужчина.

– Да здоровьем-то бог не обидел, но… – начал Тэнго не очень уверенно.

– Вот! А это главное, – деловито подытожила медсестра.

Устроить так, чтобы три медсестры в одной и той же лечебнице закончили работу одновременно, – задача почти нереальная. Однако эти трое очень сильно старались, чтобы такое получалось хотя бы раз в месяц. Тогда они выбирались в город, ужинали «чем покалорийнее», пили коктейли и распевали в караоке, снимая стресс и сбрасывая нерастраченную энергию всеми доступными способами. Такая разгрузка была им необходима как воздух. Уж больно однообразен быт провинциального городка, а если не считать врачей да коллег-медсестер, с утра до вечера их окружали сплошь старики, потерявшие память и волю к жизни.

Вот и сегодня вечером три медсестры отлично поели, неплохо выпили. Тэнго за ними просто не поспевал. А потому исправно поддакивал веселой компании, ел жареное мясо и пил пиво, стараясь не перебрать. Выйдя из ресторанчика, они завалились в ближайший снэк-бар, где заказали на всех бутылку виски и принялись за караоке. Сначала каждая спела свой дежурный репертуар, а затем все втроем, синхронно пританцовывая, исполнили что-то из «Кэндиз»[10 - «Candies» (яп. «Кя?ндидзу») – популярное женское трио, японская поп-икона 1970-х гг. Ран Ито, Ёсико (Сью) Танака и Мики Фудзимура основали группу в 1973 г., а в 1977-м объявили о ее самороспуске под скандальным лозунгом «Мы хотим снова стать обычными девушками».]. Явно где-нибудь репетируют. Сильное зрелище, оценил Тэнго. Сам он в караоке был не мастак; с трудом вспоминая мелодию, прогундосил один пижонский шлягер Ёсуи Иноуэ[11 - Ёсу?и Ино?уэ (р. 1948) – японский певец, поэт-песенник, композитор, гитарист и музыкальный продюсер, значительная фигура в японской поп-музыке второй половины ХХ в. Широко известен своей уникальной вокальной интонацией, эксцентричными текстами песен, а также темными очками, которых никогда не снимает на публике.] да на том и сломался.

Даже молоденькая сестра Адати, обычно неразговорчивая, после пары коктейлей ожила и развеселилась. Ее щеки, и без того румяные, приобрели такой плотный, здоровый оттенок, словно загорели на солнце. Хихикая от колких шуточек подруг, она так и льнула к плечу Тэнго. Высокая Оомура – та, что на работе носила ручку в волосах, – была теперь в бледно-синем платье, волосы распустила и выглядела года на три-четыре моложе, причем голос ее звучал ниже обычного. Она больше не выглядела сухо и деловито, в жестах читалась расслабленная небрежность; женщину было просто не узнать. И только сестра Тамура не изменилась ни обликом, ни манерой держаться.

– Сегодня оставила детей под присмотром соседей, – рассказала она Тэнго. – Муж на работе в ночную смену. В такие вечера просто необходимо развеяться. Это очень важно для ясности духа. Ты согласен, Тэнго?