– А, от моего старого друга, сэра Роберта, – громко отвечаю я. Признаюсь, я горжусь этой дружбой.
– И еще одно письмо с острова Медальон. От вашего внука, Патрика…
– Я прекрасно помню имя своего внука, Эйлин, спасибо.
– Я их распечатала для вас. Вот они.
Эйлин протягивает мне два листа бумаги, и я тут же их выхватываю. Я оглядываю полку камина, комод и журнальный столик, но все тщетно. Моих очков нигде не видно. Они постоянно куда-то пропадают, и это чрезвычайно утомляет. Очень хотелось бы, чтобы люди перестали трогать мои вещи.
– Миссис Маккриди, извините. Я не смогла удержаться и прочла их, – признается Эйлин.
Это совершенно нормально, я прекрасно знаю, что она читает каждое письмо, отправленное мне по электронной почте. Просто не может устоять.
– Хотите, я прочитаю их вам вслух? – спрашивает она, очевидно сгорая от нетерпения сделать это.
– Ну, давай.
– Возможно, вам стоит присесть, миссис Маккриди.
Я опускаюсь в кресло королевы Анны, ее слова меня встревожили. Я замечаю, что Эйлин крайне взбудоражена, потому что, когда она забирает обратно письма, ее руки дрожат.
– Тогда я начну с письма сэра Роберта, да?
– Как пожелаешь, Эйлин.
– «Моя дорогая Вероника», – начинает она. От этих слов у меня тут же поднимается настроение. Уже много лет никто не писал мне такое в письмах. Представить себе, я ведь познакомилась с сэром Робертом всего несколько недель назад! – «Надеюсь, вы не будете против, что я прошу вас о таком странном одолжении в письме. Я хотел изложить суть дела письменно, и чтобы информация дошла до вас как можно скорее. Перейду сразу к сути. Во время нашего знакомства на Рождество я упоминал, что вскоре отправлюсь в Австралию и на Фолклендские острова, чтобы снимать там новый сезон документальной передачи о морских птицах».
Эйлин смотрит на меня и широко улыбается.
– Умоляю тебя, Эйлин, сделай одолжение, читай дальше.
Она повинуется.
– «Мы с продюсерами много обсуждали, как сделать программу более интересной для аудитории. Мы решили, что лучшим решением будет снять сериал про пингвинов, потому что это очаровательные птицы. Но, как вам известно, в последние годы я уже снял документальный фильм «Будни пингвинов», и нам очень хотелось бы показать свежий взгляд на этих замечательных птиц».
– Мне показалось, что он собирался перейти к сути, – ворчу я, а затем даю Эйлин знак продолжать.
– «Многие люди чувствуют свою беспомощность, когда речь идет об изменении климата, потому что отдельным индивидам не под силу что-то изменить. Поэтому продюсеры нашей программы решили рассказать о том, что может сделать каждый из нас, чтобы помочь сохранить дикую природу. Я вспомнил о том, как вы ежедневного собираете мусор на побережье. Благодаря блогу Терри про пингвинов вы стали очень популярны – храбрая женщина с невероятной историей, и возможно вы не осознаете этого, но у вас появилась собственная фанатская база в социальных сетях, когда Терри опубликовала ваши фотографии с Пипом. Теперь ваше имя неразрывно связано с пингвинами, их спасением, и вы стали настоящим… Как лучше это сказать? Настоящим амбассадором пингвинов». – Эйлин снова делает паузу. – Амбассадор пингвинов! Подумать только! – заключает она.
Я бросаю на нее укоризненный взгляд, и она продолжает.
– «Во время нашей встречи я также отметил, как невероятно вы умеете изъяснятся с помощью архаических слов и конструкций», – на этом моменте я невольно фыркаю, – «а еще у вас прекрасно поставленная, четкая речь – то, что нужно, чтобы стать прекрасной ведущей. Прошу вас, скажите, если моя просьба неуместна, но я не могу не спросить: не согласитесь ли вы отправиться в полностью оплаченное путешествие в Австралию или на Фолклендские острова, а может сразу в оба места, чтобы поучаствовать в съемках в качестве моей соведущей?».
Голос Эйлин становится все громче и громче, и на последнем параграфе она не сдерживается и переходит на визг.
– О, миссис Маккриди! Миссис Маккриди! Новое путешествие! И не с кем-нибудь, а с самим Робертом Сэддлбоу! Сэром Робертом Сэддбоу! И пингвинами!
Я изо всех сил пытаюсь сохранить самообладание. Но внутри меня просто кипят эмоции.
– Упоминает ли он, когда?
– Да, тут есть все детали. Совсем скоро. Он пишет, что уже в следующем месяце. Что вы будете делать?
– Сама идея такого предприятия кажется мне странной и нелепой, Эйлин.
– Но я думала… – она затихает, заметно расстроившись.
Я делаю глоток чая и аккуратно ставлю чашку обратно на блюдце.
– И правда, чрезвычайно странное и нелепое предложение, – повторяю я суровым тоном. – Поэтому я как следует его обдумаю.
Эйлин радостно хлопает в ладоши.
Я сижу неподвижно, но внутри меня переполняет приятное чувство, которое лучше всего может быть описано словом «восторг». Да, я в восторге. В восторге с головы, с самых кончиков моих седых волос, до ног, моих старых варикозных ног.
Затем я вспоминаю.
– А что насчет другого письма? – интересуюсь я.
Эйлин заметно мрачнеет. Она берет в руки второе письмо, и я вижу, что на листе напечатана всего одна фраза.
6
ВЕРОНИКА
– Смотри, Вероника!
Какая наглость – поставить компьютер посреди обеденного стола, но я потакаю этому безобразию и смотрю на экран. Дэйзи выбрала фотографию. На ней красуется причудливое трио – девочка, пингвин Мак и я собственной персоной. Розовый цвет головной повязки Дейзи совершенно не сочетается с красными оттенками моего пальто, сумочки и помады, а также вступает в противоречие с желтыми перьями на голове Мака, вместе мы выглядим совершенно безвкусно. Но композиция снимка неплохая – я располагаюсь по центру, а две фигуры пониже стоят ближе к камере. Мак внимательно смотрит на Дейзи, его клюв направлен к ее лицу. Когда смотришь на фото, первым делом замечаешь торжествующую улыбку девочки.
– Это ее ты собираешься отправить Ноэлю? – спрашиваю я, отложив ручку, которой только что записала последнее отгаданное слово кроссворда.
Дейзи вздыхает:
– Не Ноэлю, Вероника! Ноа!
Мало того, что имя ее брата просто невозможно запомнить, так он еще упорно доказывает нам, что в Шотландии нет пингвинов. Дейзи полна решимости доказать ему обратное.
Пока Эйлин помогает ей загрузить фотографию в интернет (и отправить копии Терри и, по настоянию Дейзи, сэру Роберту), я молча погружаюсь в свои мысли. Позже мне предстоит встреча с сэром Робертом, что меня очень радует, но я не могу избавиться от тревоги из-за второго письма. Я тяжело вздыхаю.
– Что такое, Вероника? – спрашивает Дейзи.
– Кое-что стряслось с моим внуком.
– То есть с Патриком?
– Да.
Она немного знакома с Патриком, поскольку ее отец Гэвин (или «Гэв», как они его называют) был его начальником в магазине велосипедов в Болтоне.