Хроники Моокрогга. Изнанка Тьмы. Том 1

– Первая из четырех Печатей в твоих руках, урожденный Неметона, а значит в этот раз Дорога на Престол начнется на Гребне Скальнарго.

– А поконкретнее нельзя? Гребень Скальнарго – понятие растяжимое. И не всегда безопасное.

– Найти Дорогу – ваша забота. Я могу только указать, где ее искать.

– Отлично. Ладно, надеюсь этот таинственный портал не схлопнется за то время, пока я до него доберусь. И в него не проберется парочка цикутов, чтобы устроить себе роскошный ужин у Престола.

– Пройти этим путем могут только Носящие, Печать – ключ к двери, ведущей на Дорогу. Переход откроется, как только все четыре Печати окажутся рядом с ним. Что будет дальше – я не знаю. Пространство Дороги изменчиво и каждая четверка Носящих проходит свой собственный путь, отличный от пути предшественников.

Я скорчил кислую гримасу:

– Великолепно. А нельзя сперва заглянуть к кому-нибудь из бывших Носящих? Я бы не отказался от чего-то попрактичнее древних сказаний и выспренних пророчеств о конце и начале мира. Может, карта там или совет, на каком постоялом дворе клопов поменьше…

– Увы, – ехидства во взгляде Ашхатора было явно больше, чем сожаления, – твоя предшественница уже покинула этот мир. А даже если бы и нет, разговаривать с ней было бы бессмысленно. После того, как Носящий возвращает артефакт на Престол, его воспоминания постепенно изменяются, то, что имело отношение к судьбе Равновесия, исчезает из памяти. Это относится ко всем, кто волей или неволей соприкоснулся с Печатями, но принадлежит только этому миру.

– Замечательно. А если Дорога не откроется?

– Значит, вам придется найти причину этому.

– Прекрасно. А нет каких-нибудь других способов попасть к Престолу?

– Для Печатей – нет. Механизм Равновесия слишком древний, чтобы его можно было завести новым ключом.

– Потрясающе. Очередной шаманский обряд, в котором обязательно нужно разгуливать голым при полной луне по наезженному тракту, иначе вместо репы в огороде вырастет редиска, – я зло подбил носком сапога жухлый листик. – Знаешь, Хранитель, давай начистоту.

Демон лукаво сощурился:

– Ты не согласен с выбором Печати.

– Нет, не согласен. Возможно, это великая честь для человека и прочая, и прочая, но я не вижу себя в роли героического героя, спасающего мир одним мановением жутко могучего и древнего, но крайней неудобного в обращении артефакта.

Ашхатор медленно качнул мордой:

– Носящий Печать не награждается высочайшей честью из рук Вечных. Он просто исполняет свой долг и уступает его другим.

– Тогда в чем твоя роль? Ну, кроме пересказа преданий о сотворении Престола.

– Я, как и любой из Хранителей, воин последней битвы. Если Равновесие падет, я встану на сторону создавшего мою Печать.

– Но ты же должен помогать мне?

– Смотря, что ты считаешь помощью, – медовые глаза прищурились. – Я не стану охранять твой мешок от воров. Но расскажу все, что ты захочешь знать о своем долге.

– Вообще-то, хранитель – это тот, кто что-то охраняет.

– Правильно. А носящий – это тот, кто что-то несет. Я охраняю знания о Печати, а ты несешь ее на Престол. По-моему, все предельно ясно.

Я досадливо отмахнулся от щерящейся в усмешке морды. Ну, куда уж яснее…

– Это не твой выбор, молодой некромант, – обдал меня горячим дыханием Ашхатор. – Не твой Путь. Не твое слово. Это просто долг.

– И почему же эта священная обязанность досталась именно мне?

– Так решила Печать.

– А она не может ошибиться? – с надеждой спросил я.

– Исключено. Если бы Печати ошибались – этот мир уже бы перестал существовать.

– И что, ни разу за все это время ни один из потенциальных Носящих не отказался тащиться к Престолу?

– Ни один. Итак, твое слово, молодой некромант.

– А от него что-то зависит?

– Конечно, – ухмыльнулся Ашхатор, поднимаясь на задние лапы. – Ты можешь стать первым, кто откажется от долга Носящего Печать.

– И чем мне это грозит?

– Не знаю. Но Вечные наверняка предусмотрели что-нибудь и на этот случай. В конце концов, у смертных много пороков, малодушие в том числе.

Ну конечно, а то прям в Сопредельном мире сплошь примеры для подражания сидят и все человеческое им чуждо. Впрочем, спорить с Ашхатором я не собирался. В конце концов, есть вещи поважнее, чем невысокое мнение о населении Моокрогга одного из демонов сопряженных пространств.

– Хорошо, я согласен. Не каждый день тебе предлагают нелегально проникнуть на Северную Границу, чтобы своими руками пощупать какой-то камень, от которого зависит судьба всего живого.

– Я принимаю твое слово, молодой некромант, – Ашхатор качнул длинной мордой. – Можешь задавать вопросы, если они у тебя есть.

– Спасибо, но мне, как и любому малодушному смертному, лучше думается на сытый желудок.

Хранитель насмешливо оскалился в ответ:

– Тогда до встречи. Ты знаешь, как меня найти. И помни, я служу Печати по своей воле и договору с Вечно Мертвым. Так что шантажировать меня долгом Хранителя и не мечтай.

Я кисло кивнул, жмурясь от яркой вспышки света, поглотившей окрестные деревья. Вот уже и помечтать нельзя.

Короткий стук в дверь спугнул холодную тишину тесной комнатки почти на самой вершине древней башни.

– Входи, Тьелл.

– Господин комиссар, вы были правы, портал в окрестностях Погга не имеет отношения к обычным разрывам пространства. Это нечто иное, но что именно – мне пока не удалось выяснить. Потребуется еще немного времени…

– Не нужно, Тьелл, я догадываюсь, что это такое, – желтые глаза комиссара хищно сощурились.

«Значит, в этот раз жребий выпал нам? Дорога на Престол становится центром притяжения новой вспышки из Мертвых Земель, мы можем дорого заплатить за выбор, сделанный Печатью. Но другого пути нет. Как обычно».

– Мне не удалось застать на месте их штатного практика, но, судя по остаточным следам магии у портала, он тоже заметил искажения, – когтистая рука командора привычно легла на рукоять меча у пояса. – Но не доложил.

– Штатный практик Погга подчиняется Триумвирату, как и любой член гильдии магов. Докладывать нам он и не обязан, это дело исключительно его доброй воли.