По ту сторону сияния. Книга первая

– Ты уж постарайся! – снова повторил он.

– Ты так со мной не прощался, даже когда уезжал в Хабаровск, оставляя на мне Ивана.

– Так я был уверен, что мы еще увидимся. А тут… – он замолчал на полуслове.

– Позаботься о Вике.

– Конечно. Я все сделаю.

Говорить о том, что я наладил контакт со сторонней сущностью во мне я не спешил. Возможно, сам не верил в реальность происходящего, а может быть просто не до конца понимал с чем имею дело. По правде говоря, я не сомневался в ее инопланетном происхождении, а я прекрасно знал, как Валера относится к моим теориям вторжения пришельцев, даже не смотря на то, что сам был тем еще параноиком.

Дилан приехал в пять утра, как и обещал. Его байк был закреплен на жесткой сцепке сбоку от другого мотоцикла. Подогнав необычную конструкцию к трапу, потомок индейцев спешился и ловко снял три крепежных сцепки, превратив этот тандем в два стоящих рядом байка. Я не спал практически всю ночь и сейчас выглядел не лучшим образом. Дилан только глянул на меня и едва заметно хмыкнул.

– Нервничаешь?

– Есть немного. Ничего, пока буде ехать, пройдет.

– Не засни за рулем.

– Не засну. Все в порядке. Уже выпил энергетика.

Валера и Маша вместе вышли из самолета и подошли к нам. Я поправил рюкзак с вещами, что собрал в дорогу. Маша обняла меня и чмокнула в щеку. Валера коротко обнял и, отступив на шаг, пожал руку. Проводы оказались не долгими, все слова были сказаны вчера. Мы с Диланом уселись на свои байки и тронулись в путь. Доехав до трассы, где наши пути должны были разойтись, он еще раз проинструктировал меня куда ехать, развернулся и коротко махнув рукой, покатил в сторону города.

Передо мной снова лежала трасса. В этот раз я передвигался не на своем автомобиле, а на байке иностранного производства. Приборная шкала была не привычна и размечена в других единицах длины. Но Дилан дал мне четкие инструкции через сколько миль сворачивать вправо. К тому же, по его словам, там должна быть большая развязка. Основная трасса уходила от берега океана вглубь континента, а мне предстояло свернуть на чуть более узкую дорогу и продолжить путь вдоль береговой линии. Отъехав от Ванкувера на несколько километров, я заметил, что смог стал рассеиваться. Слева от меня, из-за вершины холма показался краешек солнечного диска, озарив все вокруг теплым летним светом. Но даже при таком освещении черно-серые склоны выглядели жутковато. Кое-где виднелись зеленоватые проблески молодой поросли (через пару десятков лет, планета залижет и такие раны). Подняв голову вверх, я увидел сияющего «паука» в небе. Туда мне совсем скоро предстояло попасть. Не знаю, показалось или лапки действительно удлинились за это время. Скорее всего показалось. Что б прирост был заметен с земли их должны были надстроить на пару-тройку десятков километров.

Я гнал байк вдоль побережья и временами справа замечал синюю бескрайнюю гладь Тихого океана. Погода была безветренная, но на поверхности воды то и дело возникали белые барашки волн. По расчетам Дилана, я должен был прибыть за час до старта челнока. Мое сердце учащенно билось от мысли, что я попаду в космос. Любить космонавтику с детства, знать ее историю и помнить по именам всех первых космонавтов, а вот теперь ехать на старт и понимать, что скоро ты вознесешься над Землей – это было невероятно. Наверное, если бы не тяжелые думы о том, что должно произойти со мной дальше, о судьбе моих друзей и близких, о том, как все это воспримет Вика, я был бы счастлив.

Космопорт я увидел издалека. Километрах в пяти от меня виднелись стартовые столы тяжелых ракетоносителей. Правда ни один из них не был занят. Честно говоря, когда Дилан говорил о челноке, я представлял себе что-то типа старого Челенджера или нашего Бурана, закрепленного на спине мощных ракет-носителей. Ну, возможно, чуть более современных. Того, что открылось передо мной я и представить себе не мог. Проехав пункт контроля, где дважды подряд проверили данные с моего чипа, и оставив свой байк на указанном месте стоянки, я отправился на взлетное поле. До последнего момента я думал, что увижу конструкции стартового стола с размещенным на нем носителем и челноком, но выйдя из-за угла очередного строения я слегка замешкался. Прямо передо мной стоял серебристо-белый аппарат отдаленно похожий на самолет со сдвоенным фюзеляжем. Небольшого размера монокрыло располагалось сверху и выступало за пределы корпуса всего на пять-шесть метров с каждой стороны. Его края были загнуты книзу и спускались до самых бетонных плит, растекаясь по ним расплющенными каплями опор. Создавалось впечатление, что вся машина стоит на этих закруглениях, так как под двумя корпусам не было никаких шасси. К челноку со всех сторон стекались люди. Мимо меня, весело переговариваясь о чем-то в полголоса, прошла пара девушек в ярко-белых комбинезонах с такими же как у меня рюкзаками на плечах. С противоположной стороны потянулись друг за другом несколько мужчин в серых костюмах похожих на костюм Дилана. Как только я подумал, что буду нелепо здесь выглядеть в своих свободного кроя темно-зеленых штанах и походной непромокаемой куртке, из-за здания вышли двое в подобной одежде и направились на посадку. Только сейчас я подумал, что если бы моя одежда бросалась в глаза, Дилан сказал бы об этом и переодел меня во что-то соответствующее местной моде. Я глубоко вздохнул и направился ко входу в челнок вместе с другими пассажирами. У самого входа меня остановила симпатичная невысокая девушка в форменной синей куртке и юбке чуть ниже колен. Ничего не говоря, она протянула в мою сторону планшет. Я уже видел, что нужно делать, так как наблюдал за посадкой стоящих передо мной людей. Приложив запястье к экрану я подождал пару секунд и убрал руку. Лицо девушки озарила широкая улыбка.

– Добро пожаловать на борт мистер Страуд.

Я просто кивнул в ответ не произнеся ни слова. Странно, других пассажиров она так не приветствовала. Максимум что я слышал – это «Добро пожаловать», но размышлять на эту тему было некогда. Пройдя на свое место (оно подсветилось едва заметным зеленым светом), я сел и отвернулся к иллюминатору. Мне повезло что я сидел у окна и мог не обращать внимания на окружающих людей.

Когда посадка была завершена, мы без лишних приготовлений начали движение. Сначала челнок приподнялся на десяток сантиметров и словно завис над бетонной полосой, а затем очень мягко стал двигаться все ускоряясь и ускоряясь по направлению от здания из-за которого я вышел на взлетное поле. Не прошло и минуты как мы взмыли вверх. При этом ни гула двигателей ни шума винтов я не слышал. Все происходило в полной тишине, от которой даже немного заложило уши. Я по-прежнему слышал разговоры людей в салоне, но словно через какие-то ватные затычки в ушах. Аппарат набирал высоту стремительно. За иллюминатором пронесся слой облаков и провалился вниз. Пронзительная голубизна ясного неба вдруг сменилась ультрамариновой синевой и еще через пару минут стало черным. Мы покинули пределы земной мезосферы не ощущая никаких перегрузок. Кажется я начинал понимать, что имел ввиду Дилан, когда говорил о космосе и самых передовых технологиях. В этом челноке, так быстро преодолевшем несколько десятков километров почти вертикально вверх, как нигде до этого чувствовался разрыв в технологиях. Хотя, откуда мне знать, возможно и наши космические разработки далеко шагнули вперед в сравнении с бытовыми.

Лететь предстояло немногим более тридцати пяти тысяч километров, так что я поудобнее устроился в кресле, продолжая смотреть в овальное окошко, похожее на иллюминатор обычного самолета, но в два-три раза больше. Земля из плоскости превратилась в выпуклую тарелку, а затем, как-то незаметно, в огромных размеров шар. Плотно пристегнутый ремнями к креслу я не мог понять как обстоят дела с гравитацией. Неужели искусственная? Да не может такого быть! Вытащив из кармана самодельную курительную трубку, которую уже начал считать своим талисманом, я поместил ее перед собой и разжал пальцы. Трубка немедленно, оказалась на моей груди. Перегрузки грудь-спина переносятся легче всего, информация как-бы самом собой всплыла в моей голове. Видимо, перегрузка нарастала так медленно, что оказалась почти неощутимой. Все таки искусственная гравитация в челноке была бы для меня перебором. Когда-то давно, еще до Катастрофы, я читал, что исследования в этой области ведутся, но успехов не было. И вот теперь мне стало интересно, а что на станции? Она висит на геостационарной орбите, там что все парят в невесомости? Мне кажется, такой способ времяпрепровождения последних семнадцати с лишним лет не доставит большого удовольствия земным элитам. Значит как-то решили этот вопрос. Ладно, прилетим увидим.

Кресло было очень удобным или же подстроилось под мои формы. В салоне мирно переговаривались пассажиры. Никакой тряски никакого гула, давящего на барабанные перепонки. Полный комфорт и уют. Кажется не такой космонавтики я ожидал в глубине души. Узкая кабинка капсулы, ревущий поток огня где-то внизу, вибрации, грозящие развалить эту крохотную скорлупку с живыми существами внутри – вот чем являлся космический полет мечты моего детства. И неизбежное отношение к тебе, как к герою, пошедшему на огромный риск и преодолевшему все страдания, по возвращении на Землю. А тут какая-то сладкая патока, не хватает только милой и спокойной музыки и стюардесс, разносящих напитки.

– Мистер Страуд, не желаете напиток? – приятный голос девушки, проверявшей меня при посадке заставил открыть глаза. Оказывается я уснул. Я кивнул, вместо ответа, но девушка меня поняла и протянула запаянный пакет с желтым напитком.

– Нажмете здесь, – она указала на уголок пакета, – и можете пить. Только постарайтесь не расплескать. Невесомость продлится еще около сорока минут, затем начнем торможение.

Она мило улыбнулась и, немного неестественной но уверенной походкой, направилась к следующему пассажиру. Магнитные подошвы ее белых кроссовок клацали при каждом прикосновении к металлическому полу. Все таки невесомость! Казалось, что может порадовать человека.

Момент начала торможения я прозевал, потому что снова уснул. Сказывалась бессонная ночь. Проснулся я только тогда, когда понял, что челнок как-то странно заваливается на бок. В иллюминаторе виднелась слегка выгнутая поверхность станции. Мы были совсем рядом и готовились к стыковке. Жаль, не удалось взглянуть на это чудо техники с расстояния километров в пятьсот. Меня слегка замутило и тут же появилось ощущение низа. Черт возьми! Они все же победили ее! Гравитация явно была, и ее вектор направлен строго вниз, точнее к центру станции, я был в этом уверен. Проводить эксперимент с бросанием трубки не было нужны. Челнок медленно маневрируя подходил к причальному шлюзу. В зоне видимости было несколько подобных конструкций. У некоторых из них виднелись челноки, сильно отличающиеся от нашего по формам. Еще несколько секунд и мы замерли. Сработали автоматические фиксаторы, намертво прикрепляя маленький кораблик в станции. С прибытием на «Звезду Смерти», Марк Антонович!

Глава восьмая

Заселение оказалось очень простой процедурой. По прибытии я подошел к информационной стойке, которая располагалась сразу у выхода из ангара, куда выводил коридор от шлюзов. Молодой парень приятной наружности попросил меня отсканировать чип и, убедившись в моем праве здесь находится, спросил где бы я хотел разместиться. Я сказал, что планирую работать на уровнях с одиннадцатого по восемнадцатый и жить мне было бы удобно там же. Парень выглядел слегка удивленным, но ничего не сказал. После секундной заминки он попросил поднести запястье к прибору, что был вмонтирован в столешницу стойки.

– Добро пожаловать на «Ковчег», мистер Страуд. Ваши апартаменты на одиннадцатом уровне секция три. Проходите к лифтам, там вас встретят и проводят.

«И все таки Ковчег», – пробормотал я двигаясь к лифтовым шахтам справа от стойки. – «А как же, каждой твари по паре? Судя по всему, тут собрались только элитные твари, и не факт, что по паре».

В таком раздрае я подошел к лифтам. Меня там действительно встретили. Встречающим оказался еще один молодой и приятный парень, который порывался взять мой рюкзак, но я это пресек. Кажется он немного расстроился. Проводив меня до самой двери, парнишка еще долго говорил, как он рад, что я прилетел на станцию и поселился именно в этом секторе, ведь это сектор за жителей которого он лично несет ответственность и если что-то понадобится он всегда рядом. Я, послушав весь этот бред, пожелал ему хорошей смены и закрыл дверь апартаментов едва не прищемив его длинный нос. И только после этого понял, что он ждал чаевых. До чего же капиталистическое общество развращает подростков. Желать оплаты за лизание задницы постфактум это как-то не по-человечески. Либо лижи с удовольствием и бесплатно, либо озвучивай тарифы заранее.

Наконец-то оставшись один, я перевел дыхание и осмотрелся. Апартаменты состояли из одной комнаты правильной прямоугольной формы. Не слишком большой, но и не тесной. Слева от входа была еще одна дверь за которой находился санузел. Вот он точно был тесным. Металлический прикрепленный к стене унитаз соседствовал с крохотной раковиной, где едва было возможно сполоснуть руки не разбрызгав воду. За прозрачной пластиковой перегородкой виднелся низкий поддон с маленьким круглым стоком, а сверху узкая стальная лейка душа. На стене над раковиной крепился небольшой шкафчик, так же сделанный из металла. Выглядело так, что при необходимости, можно помыть весь санузел не заморачиваясь съемом шкафчика или перегородки. Поразило то, что все было сделано из металла. Неужели тащить его на орбиту было проще, чем пластик. Или от изделий из пластмассы продвинутое общество потребителей отказалось так же как от ископаемых ресурсов? Это у нас углеводородов было с хорошим запасом и до сих пор наши автомобили без проблем передвигаются с использованием газа. А производство пластика хоть и существенно сократили по сравнению с двадцать первым веком, его все же достаточно для удовлетворения спроса общества с сильно урезанными потребностями. Окончив осмотр своего жилища, в котором мне предстояло провести последнии дни своей жизни, я умылся и забросил рюкзак в шкаф, стоящий у стены в комнате. Мне казалось, уже должен быть вечер, но посмотрев на часы, висящие над изголовьем кровати, я узнал, что с момента старта прошло всего три часа. Видимо, спать урывками не лучшее решение чтобы скоротать время.

Нужно было идти на разведку, осматриваться, но мне как назло нестерпимо хотелось спать. Надеюсь от меня, точне от мистера Страуда не потребуется заниматься делами сразу по прилету. С этими мыслями я улегся в кровать, занимающую центральное место в моей комнате. Кровать показалась мне такой же удобной, как кресло в челноке, только с бОльшим количеством возможных положений для размещения. Матрас подстраивался под мою фигуру несколько секунд, я чувствовал спиной, как в нем что-то едва заметно меняется, зато лежать стало очень удобно. Закрыв глаза и представив глаза Вики, я провалился в сон и увидел своего полупрозрачного знакомого.

– Как дела? – поинтересовался он. – Хорошо перенес перелет?

– Спасибо, все отлично! – в этот раз у меня получилось вести настоящий диалог, а не общаться с голосом в своей голове. Видимо, мой опыт осознанного сновидца, возрастал и я мог управлять происходящим все лучше и лучше. – Как ты узнаешь что происходит?

– Так же как и ты – вижу, слышу, ну и остальные чувства тоже дают информацию.

– Ты видишь то же что и я? – если бы это был не сон, то мой вопрос был бы произнесен довольно громко.

– В целом да. И не нужно так кричать. Не переживай, я не контролирую твое тело. Я такой же постоялец в нем, как и ты. Моих сил пока не достаточно, чтобы стереть твое сознание и заменить его своим, но как ты знаешь через пару недель я вполне смогу это сделать, – его спокойный и рассудительный голос, произносящий мой смертный приговор, начинал меня бесить.

– И ты это сделаешь?

– Пока не знаю. В целом, мне незачем это делать в ближайшее время.

– А вот по поводу контроля ты врешь. Сильно сомневаюсь, что смог бы уложить несколько бандитов из автомата и так удачно уворачиваться от пуль без чужой помощи.

– Это была очень короткая акция, не произойди все так быстро ты бы не выжил. А так я спас тебя и себя. Постоянный контроль это совсем другое.

– Объясни! Почему тогда у тех подопытных происходило такое? Кто ты вообще такой и зачем сидишь во мне? И про постояльца тоже было бы не плохо пояснить, – к концу фразы я скатился почти на шепот. Все же во сне сложно передавать эмоции, особенно если ты пытаешься их показать своему соседу по квартирке.

– Давай начнем с последнего вопроса. Ты такой же постоялец, потому что сознание, твое оно или мое, может существовать и отдельно от этого тела. Как, впрочем, и тело может остаться без сознания и функционировать. Вегетативные функции останутся, все будет работать, только без нас это «овощ».

– А как же сознание? – не понял я. – Как оно может быть без тела?

– Не совсем сознание, – он на миг замолчал, словно раздумывая. – Тебе знакома концепция колеса Сансары? Хотя зачем я спрашиваю и так знаю, что знакома. Ты на удивление эрудированный человек. Кроме того, ты уже немного знаком с теорией квантового происхождения сознания. Конечно все не совсем так, но приблизительное представление ты составить способен. Сеть нейронов, что порождает твое сознание в момент коллапса пакета волновых функций, довольно сложная штука. Она не только позволяет сознанию появиться, но и способна фиксировать твою тонкую энергетическую структуру в момент смерти. И если знать с чего все началось в момент рождения, и чем закончилось, то можно, так сказать, оценить прогресс, который произошел за время жизни. Пока не будем сильно углубляться в то, как и кто его оценивает, но попробуй сделать вывод, который легко следует из того, что я сказал.

– Цель нашей жизни сделать свою энергетическую структуру лучше, чем она была при рождении? Ты сейчас о душе говоришь, что ли?

– Ну можно ее и так назвать. По крайней мере ваши религиозные и философские концепции так поступают.

– То есть ты сейчас утверждаешь, что душа существует, и Бог существует, и судить нас будут за дела наши?

– Стоп, стоп, стоп! Я же говорил, не нужно спешить. Есть смысл существования биологических видов во вселенной и он состоит в постоянном совершенствовании или улучшении, как ты сказал, этой самой энергетической структуры, которую для простоты можем называть душой.

– Постой, то есть ты хочешь сказать, что после смерти душа улетает куда-то, не будем называть это место каким-то определенным словом, и там кем-то оценивается ее состояние?

– Никуда она не улетает. Квантовая запутанность. Эффект квантовой телепортации и информация мгновенно становится известной в этом, пока не называемом, месте. В тот момент, когда это происходит запутанность разрушается и навсегда теряется связь с источником.