Мы – люди флотские. Жизнь и приключения курсантов ВВМУРЭ. 3 факультет, выпуск 1970

Первый командир нашей 31-й роты подполковник Стацура Александр Георгиевич и сменивший его в конце 1965 года капитан 3 ранга Мотыжов Сергей Николаевич

Ещё в первый день после зачисления курсантами, нам выдали часть положенного обмундирования: летнюю тельняшку – тельник; синюю робу, состоящую из свободной рубашки и широких брюк морского фасона, то есть без гульфика, но с большим клапаном на «передке», застёгивающемся по бокам, чтобы в воде быстрее и проще расстегнуть и сбросить с себя, перед тем, как потонешь; форменный матросский отложной воротник – гюйс; две пары синих носков – «карасей»; здоровенные яловые ботинки с кожаными крепкими шнурками – «гады», называемые ещё и «говнодавами»; кальсоны – «кальсы»; летнюю бескозырку – «беску». Летние «бески» полагалось носить с белыми чехлами, поэтому их называли ещё и белыми «бесками». К чехлам полагались пружины, растягивающие чехлы так, чтобы они были гладкими и идеально круглыми, ну, как будто стол. Мы сразу же натянули чехлы на пружины, а потом чехлы на «бески». И подбежали к зеркалам любоваться. Но тут выяснилось, что любоваться-то нам и не на что. Потому, как не умели мы носить эти самые «бески» так, как надо, то есть с флотской лихостью. Ну, так, как носят матросы и все питоны, и Мишка Титов, конечно. А надо было, одевая «беску», звёздочку располагать точно посередине курсантского лба, ориентируясь при помощи ладони, приставленной вертикально по линии носа. Потом чуть скосить головной убор набекрень. Но теперь уже в ту сторону, куда сам хозяин «бески» имеет склонность: кто к правому уху, кто – к левому. А можно и вообще не скашивать, а надвигать на лоб. Мы быстро овладели этой премудростью под управлением бывалых служак, однако было очень смешно смотреть на некоторых новичков. Красуясь в правильно – как им казалось – одетых «бесках», они не замечали своих оттопыренных ушей, иногда очень внушительных размеров. Ещё смешнее выглядели те ребята, у которых уши оттопыривались по-разному. А Мишка Леонов, самый маленький в нашей роте, тут же начал показывать всем, как он лихо умеет шевелить оттопыренными ушами. Представьте себе маленького человечка с огромной бескозыркой на голове, похожей на кривой аэродром, да ещё и шевелящего оттопыренными ушами!

Но тут мы заметили, что некоторые служивые «мореманы» что-то такое сотворили с «бесками», что те стали потрясающе красивыми. И соблазнительными. Их «бески» приобрели форму гриба. И сразу стали похожи на бескозырки времён войны или революции. Мы – кто не умел – просяще облизнулись. Наш Мишка Титов снисходительно, но практически объяснил, как правильно изменить конфигурацию «бесок». И вот что оказалось. Сняв чехол, надо вытащить пружину. Вывернуть чехол и ножницами срезать лишний материал со шва, чтобы шов – когда оденешь чехол на пружину – не проступал буграми. Потом, слегка укоротив пружину, снова вставить её в обязательно мокрый и слегка подсинённый чехол, но уже не над швом, а под него. Далее надеть чехол на бескозырку. Затем самое последнее: взять какой-нибудь подходящий лист жестковатой бумаги – можно цветное фото из журнала – и вставить в «беску» так, чтобы этот лист, обрезанный вкруговую, слегка выпирал чехол в форме гриба. Потом отложить готовое изделие на просушку. Когда чехол высохнет, тогда бескозырка станет тем самым красивым головным убором, который и полагается носить настоящим «мореманам», каковыми мы себя уже помаленьку начинали ощущать.

Ну и завертелась переделка… У большинства «выросли» красавцы – грибы, а у некоторых переделанная «беска» выглядела как старый сморщенный и раскисший подберёзовик, который на родине моего отца – в Тверской губернии – называли обабком. Это случилось с теми ребятами, которые слишком укоротили пружины. А ещё нашлись неудачники, взрезавшие швы, их чехлы вообще распались.

Вдруг появился наш командир роты – подполковник Стацура Александр Георгиевич, который тут же увидел наши упорные старания. Мгновенно построив роту, кто в чём был, командир начал метать глазами молнии и произносить нехорошие военно-морские слова по поводу наших переделок. Приказал привести всё в исходное состояние и дал на это полчаса. После роспуска строя мы резво разбежались исполнять приказание, но не у всех это оказалось лёгким делом. Высохшие грибообразные чехлы нипочём не хотели выглядеть натянутыми аэродромами, к тому же они и не могли натягиваться по причине укороченных пружин. Короче говоря, за полчаса, снова намочив чехлы, мы кое-как привели себя в порядок. Успокоенный командир роты, снова построив и осмотрев нас, показал кулак и исчез в неизвестных пока для нас училищных шхерах.

Позже, когда нас начали отпускать в увольнение, мы – первокурсники – тут же за воротами всё равно переделывали аэродромы на грибы, вставляя в «бески» репродукции и фотографии из журналов, в основном изображающие красивых девушек, чьего общества нам не хватало. Потом – на старших курсах – все поголовно носили грибы в любой обстановке, не особо стесняясь: ведь мы теперь были приняты в военно-морское братство, и грибок, сварганенный из бескозырки, или из мичманки, стал обязательным атрибутом заправского, походившего по морям-океанам, хлебнувшего солёной водички, шикарного «моремана». Кстати, мичманка имела ещё и другое название – «мица». Что до меня, то я лихо носил гриб на офицерской фуражке аж до звания капитана 2 ранга.

Командование факультета

За пять лет нашей службы-учёбы командование третьего факультета существенно изменилось только один раз – в 1968 году.

Командование 3-го факультета в 1965-1970 годах: Начальник факультета до 1968 года капитан 1 ранга Гонорский П.Я., Начальник факультета с 1968 года капитан 1 ранга Пархоменко Ю.А., Заместитель начальника факультета капитан 1 ранга Савельев А.С., Замполит факультета до 1968 года капитан 1 ранга Левашов В.И., Замполит факультета с 1968 года капитан 1 ранга Мыльников М.Н.

С полюбившимся нам Начальником факультета капитаном 1 ранга Павлом Яковлевичем Гонорским расставаться было откровенно жаль, но – дело служебное – быстро привыкли служить и с новым начальником, капитаном 1 ранга Ю. А. Пархоменко, который был назначен во ВВМУРЭ с должности флагманского специалиста радиотехнической службы 1-й флотилии атомных подводных лодок Северного флота.

Из факультетских замполитов мне запомнился капитан 1 ранга Василий Иванович Левашов, который был родом из Донецка. Помню его рассказ о героической организации подпольщиков-комсомольцев из Краснодона во время Великой Отечественной Войны. Знать это сейчас, в связи с событиями на Украине, чрезвычайно важно, особенно для современных молодых людей.

Достойная Судьба офицера

Василий Иванович Левашов родился в 1924 году в Донецкой области, в городе Амвросиевке. В 1931 году его семья переехала в город Краснодон, где Вася поступил в школу, а в 1939 году стал комсомольцем. Когда началась Великая Отечественная Война, Василий перешёл в 10 класс.

С приближением фронта в апреле 1942 года Краснодонский райком комсомола направил группу комсомольцев на учёбу в Ворошиловградскую школу подготовки партизан и подпольщиков. Среди комсомольцев были Василий Левашов, его двоюродный брат Сергей Левашов, Люба Шевцова. В школе они обучались на радистов, проходили парашютную подготовку, осваивали навыки выживания в сложной обстановке.

В августе 1942 года Василий в составе диверсионной группы был заброшен в тыл фашистов. В сложнейшей обстановке группа уничтожала вражеские объекты, собирала разведданные, которые радист Василий Левашов передавал в Штаб партизан. 29 августа фашисты окружили группу; молодым партизанам с трудом удалось выйти из окружения и пробраться в Краснодон, занятый немцами.

В сентябре Василий стал членом штаба подпольной комсомольской организации «Молодая гвардия». В то ужасное время гитлеровской оккупации он распространял листовки, участвовал в боевых операциях, занимался агитацией среди молодёжи Донбасса, привлекая их в «Молодую гвардию», добывал оружие и боеприпасы.

Когда в январе 1943 года «Молодая гвардия» была фашистами разгромлена, и начались аресты, Василию удалось уйти в Амвросиевку, где несколько месяцев он скрывался у родственников. Его брат Сергей был зверски замучен фашистами, вместе с другими героями-подпольщиками. В августе 1943 года Василий с огромным риском перешёл линию фронта, а уже в сентябре он был зачислен рядовым пулемётной роты 1038-го стрелкового полка 295-й стрелковой дивизии.

В составе своей роты Василий Иванович форсировал Днепр, освобождал Херсон, Николаев, Одессу, Кишинёв. В апреле 1944 года, после обучения на офицерских курсах, был избран комсоргом батальона, затем полка, принят в члены КПСС. Освобождал Варшаву, штурмовал Берлин.

После войны лейтенант Левашов, окончив политическое училище, служил в ВМФ, на Чёрном море, на крейсере «Ворошилов». С 1949 по 1953 годы учился в Военно-политической академии имени В.И. Ленина. После окончания академии служил на Балтийском флоте, сначала заместителем командира эсминца «Стойкий», потом – в такой же должности – командира крейсера «Свердлов». В 1963 году был назначен замполитом 3-го факультета ВВМУРЭ. В 1968 году стал преподавателем (а в 1973 году – старшим преподавателем и доцентом) кафедры партийно-политической работы ВВМУРЭ, где и закончил службу в звании капитана 1 ранга.

Убежавшая галочка

Потихоньку шло время. Приближался долгожданный день принятия присяги и первого увольнения, когда можно будет съездить в Ленинград, показаться родным и гражданским – эх, вы, гражданские! – друзьям. Да ещё в новенькой форме, да ещё в «беске» грибком!

В рукотворную прорезь на вороте фланельки помещается авторучка, иногда даже две!

Нам выдали настоящую форму, чтобы мы её подготовили, как следует. В полный комплект формы (иначе – вещевой аттестат) входили: чёрные суконные брюки, две форменки (тёмно-синяя суконка и синяя фланелька), три тельняшки (летняя, зимняя с начёсом и майка, тоже полосатая), пара гюйсов (матросские форменные воротники), чёрная «беска» для осенне-зимне-весеннего времени, бушлат и шинель, к которым прилагался галстук – «слюнявчик», зимняя шапка-ушанка, кожаный ремень с бляхой (латунная пряжка с якорем) и чёрные хромовые ботинки. В этом перечне приведены не все вещи: что-то было выдано раньше, а что-то придерживали по причине северной среды обитания курсантов, к примеру – белая форменка и белые же брюки, входящие в комплект формы № 1. Эту форму носили счастливчики из Черноморских училищ, да ещё из Бакинского.

Брюки, суконка, гюйс должны были быть выглажены, причём гюйс – заглажен тремя чёткими складками, а к форменкам, бушлату и шинели на положенных местах пришиты погоны с латунными якорями и галочки из медно-золотистого галуна. И красивые шитые звёздочки над галочками. Одинокая пока галочка показывала всем, что перед вами курсант первого курса. Поэтому галочку ещё называли курсовкой.

Разошлись в кубрике по койкам и начинали шить. Некоторые ребята держали иголку с ниткой впервые в жизни. Шили старательно, высунув от упорства языки и слегка потея. Особенно тяжело было прокалывать толстую материю шинели.

С погонами было всё ясно: пришить их надо было так, чтобы они горизонтально располагались на крепких курсантских плечах. То есть закрепить их в плечевых углах форменок. Тут же Миша Титов показал мне очень ценное изобретение для ношения авторучки: аккуратную прорезь в вороте фланелевой рубахи, меж параллельных швов.

А вот с галочками пришлось потрудиться. Их надо было обязательно пришить на левом рукаве, на совершенно определённом расстоянии от погона, и не криво, а звёздочку прикрепить на расстоянии, равном длине спички без серной головки! Трудная задача для ребят. Но потихоньку все с ней справились: косо пришитые галочки перешили, криво прикреплённые якорьки перекололи. Когда закончили пришивать, старшина роты по фамилии Груздев – курсант 4 курса в звании глав-старшины – приказал всем надеть подшитую, но пока ещё не отглаженную форму, и построиться. Мы с огромным удовольствием натянули все эти флотские одёжки, сунули ноги в узковатые скрипучие ботинки и построились в две шеренги.

Почему узковатые ботинки? Очень просто: целый месяц мы маршировали, бегали и просто передвигались в огромных «говнодавах». От этого наши нижние конечности, распухнув, сильно увеличились в объёме и плохо влезали в парадные ботинки. И очень скоро многие ребятишки свои нижние конечности сильно натёрли, даже до кровавых мозолей.

Ну вот, построились мы и замерли в ожидании, что же скажет многоопытный старшина. Осмотр формы длился долго, мы даже успели заскучать… наконец старшина добирался до «шкентеля», то есть до конца строя, до маленького Мишки Леонова.

– Где Ваша галочка? – пока ещё довольно дружелюбно спросил старшина.

– Пришил на положенном месте! – браво отрапортовал Мишка слегка шепелявым от волнения голосом.

– Там её нет! – уже чуть суровее заявил командир. Мишка, думая, что над ним подшучивают, ещё более чётко и уже громче проорал:

– Никак нет, пришита, куда следует!

Теперь уже старшина, решив, что это над ним подшучивают, слегка применив ненормативную лексику, приказал Мишке выйти из строя. Мишка, печатая шаг – всё-таки не прошли даром дни строевой подготовки – вышел из строя и молодцевато выполнил поворот кругом, оказавшись лицом к замершему в ожидании интересных событий строю. На Мишкином левом рукаве галочки не было!.. Но ведь многие – в том числе и я – видели, как Михаил старательно её пришивал. Куда же она подевалась?!

Мишка, оставаясь в уверенности, что всё у него пришито, гордо обозрел левый рукав, и… надо было видеть его растерянный взгляд… Старшина Груздев громко и решительно произнёс слова, очень неприятные для Мишки:

– За обман начальника курсанту Леонову объявляю…, но тут Мишка непроизвольно вздёрнул левую руку, и мы все… увидели галочку и звёздочку, аккуратно пришитыми под мышкой! Слова предполагаемого наказания застыли на старшинских губах. Лёгкий смешок прошелестел вдоль курсантских шеренг. Грозный старшина улыбнулся и приказал покрасневшему от стыда Мишке исправить форму, перешив всё, как положено.

Модные хлопоты

Сначала несколько слов о ротном помещении. Напротив входа с лестницы – трапа – находилось место дежурного в виде небольшого стола с необходимыми документами, и стула. Направо от входа – спальное помещение – кубрик, на его полу – палубе – размещались правильные ряды коек и тумбочек. Налево – кладовка, которая зимой служила ещё и сушилкой, помещения командира роты и старшин, гальюн и умывалка. Бытовой комнаты нет, вдоль стены коридора стояла парочка столов с электроутюгами.

Мичмана Леонов Михаил и Теплоухов Евгений

Когда мы всё попришивали, наступило время глажки. На столы были наброшены старые одеяла, прожжённые во многих местах, а также куски тряпок от старых простыней, для отпаривания. Поскольку нас в роте больше семи десятков, пришлось организовать очерёдность. Не обошлось и без смеха. Женька Теплоухов погладил брюки таким образом, что складки оказались… на боках! Когда Женька их надел, то стал похож на американского ковбоя, только что слезшего с запылённого коня. Женькины брюки напоминали ковбойские чапсы – кожаные штаны из вестерна «Великолепная семёрка», для бешеной скачки через колючие заросли кустарников и кактусов. И пришлось Женьке снова занимать очередь, потому, как никто его, конечно же, вне очереди не пропустил – сам виноват!

Снова поразил нас Мишка Титов. Когда пришла пора ему гладить, он вывернул обе брючины наизнанку, достал из кармана кусок хозяйственного мыла, слегка смочил его в банке с водой и… тщательнейшим образом натёр изнанку брючных складок! Затем вывернул брюки на правильную сторону и отпарил через мокрую тряпку, уделяя особое внимание швам. Потом повернулся к окружившим его новичкам, снисходительно улыбнулся и объяснил:

– А теперь, «салаги», я целый месяц могу брюки не гладить! Ясно?

Да, всем нам стало ясно, как действовать дальше. Куски мыла, преспокойно лежащие в умывалке, вмиг исчезли. Пошло в ход даже туалетное мыло, которое в значительно меньшей степени обладало склеивающими свойствами.

Позже оказалось, что «питон» Мишка маленько приврал: складки не удерживались целый месяц, поэтому наиболее продвинутые в этом деле подкладывали тщательно сложенные брюки к себе в койку на ночь, под матрас, между двух досок…

Строевой смотр

Буковки КМБ расшифровывались как «Курс молодого бойца». Именно так назывался самый первый комплекс необходимых знаний о военной службе. Это и строевая подготовка, и различные Уставы, и изучение личного оружия со стрельбой и правильным уходом за ним, и использование противогазов, и… множество другого.

Командование ВВМУРЭ в 1965-1970 годах. Начальник училища до 1968 года, инженер-вице-адмирал, профессор Крупский М.А., Начальник училища с 1968 года вице-адмирал Медведев Е.И., Начальник строевого отдела училища полковник Челидзе А.А., Заместитель начальника училища до 1968 года контр-адмирал Бледнев А.И., Заместитель начальника училища с 1968 года контр-адмирал Токарь Ф.Е., Начальник политотдела училища капитан 1 ранга Кузминчук М.Я.

Нас, курсантов из числа «питонов», «кадетов», флотских и армейских, а короче – тех, у кого за спиной вились ленточки, на строевых занятиях назначили командовать ребятами, поступившими с гражданки. Для меня это было несколько неожиданно: в «стройбате» мы вообще никакой строевой подготовки не изучали. Что делать? К счастью, мне тут же вспомнилось своё детство в Калининградском ВВМУ, где я, ещё совсем малышом, часами наблюдал за строевыми занятиями курсантов, и, конечно же, повторял за ними все правильные движения. Поэтому я командовал, как следует по Уставу.

За несколько дней до принятия воинской присяги объявили строевой смотр первого курса. Начальство всех уровней решило посмотреть, как мы выглядим в парадной форме.

Самый главный на смотре – начальник училища вице-адмирал Крупский Михаил Александрович, племянник Надежды Константиновны Крупской, жены Владимира Ильича Ленина. В его «свите» начальник политотдела капитан 1 ранга Кузьминчук М.Я. и все начальники факультетов, в том числе наш начфака, капитан 1 ранга Гонорский Павел Яковлевич. Однако не они основные проверяющие, а начальник строевого отдела, полковник со звучной фамилией Челидзе Александр Александрович, очень строгий, особенно к первокурсникам. Старшекурсники пугали нас наказаниями, которые он применял прямо на смотре: за небрежный внешний вид он мог влепить выговор, пяток нарядов вне очереди, а то и месяц без берега, мог даже посадить на «губу». Кличка у начстроя необычная – «Папа Чил». Запуганные таким образом – всем же хочется поскорее принять присягу и выбраться, наконец, на свободу – мы тщательнейшим образом готовились к смотру.