Пацаны до пандемии. Повесть и рассказы разных лет

Пацаны до пандемии. Повесть и рассказы разных лет
Игорь Николаевич Бабаян

Была ли жизнь до пандемии? Какой она была? О своем детстве, свободном от гаджетов, в мире, который не знаком еще с Covid-19, дед решил поведать внуку…

Пацаны до пандемии

Повесть и рассказы разных лет

Игорь Николаевич Бабаян

© Игорь Николаевич Бабаян, 2021

ISBN 978-5-0053-9732-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПАЦАНЫ ДО ПАНДЕМИИ

ТЕХНООПТИМИСТ

Робкое апрельское солнышко заглянуло в окно, дотянувшись лучиком до дивана под окном. Виктор Николаевич, дремавший под любимым клетчатым пледом на любимом диване в гостиной в непоздний утренний час, поморщился от света и проснулся.

Сережка, юзер с чубчиком желто-зеленого цвета и огромными серыми глазами под стильными очками, а также энергетическим напитком в алюминиевой банке, уж был на боевом посту, у компа. Старик протер глаза, пригладил растрепанную за ночь под поздних битлов прическу, и с грустью взглянул на внука-шестиклассника: -Сергун, день-деньской от компьютера не отходишь! Выключи уже эту бесовскую машину! Сколько можно резаться в этот треклятый Контр Страйк?!

– Ну, дедуль! Интересно ведь!

– Интересно битлов лабать или с пацанами во дворе в футбол гонять! Интересно ему… Что там может быть интересного?

– Какой футбол, дедуль?! Стремно… Во двор? Карантин!

– Опять заложников спасаешь?

Внук лишь кивнул, не отрывая глаз от дисплея.

Виктор Николаевич укоризненно взглянул на внука, заценил ультрамодную челку и посадку: «Ну просто вылитый подрастающий геймер эпохи коронавируса! Киберспортсмен и все тут. За уши от компа не оттащишь …Ох-хо-хо… И откуда он взялся вирус-то?! Откуда… из Китая вестимо… Первая волна.. Стало быть надо ждать и вторую?! Занятия на удаленке… Целый месяц уж дома… На улицу без пропуска и носа не высунешь: только в магазин или прогуляться с собакой. Теперь у детишек (Что по этому поводу думает великий и всемогущий СанПин?) есть узаконенная возможность сутки напролет гробить время и здоровье. И это вместо того, чтобы побегать с мальчишками во дворе, в войнушку ту же поиграть, только офлайн, пообщаться. Пообщаться… Смешно сказать, даже забыл когда и сам с внуком общался толком, хотя весь день дома, рядом».

– Уроки сделал? – вдруг вырвалось у него, хотя спросить ему хотелось совсем о другом.

– Какие уроки? Выходной! Суббота! Завтра сделаю! Ладно, дедуль, не мешай…

– Почитал бы. Я ведь тебе еще до карантина «Алые паруса» купил. Настоящую книжку, не электронную! А знаешь, писатель Александр Грин – в детстве еще тем сорванцом был. У него даже прозвище соответствующее в школе было – Грин-Блин 33 несчастья»!

Нет ответа.

– А может, поговорим, Сереж, а?

– О чем?

– О чем. О друзьях хотя бы. С друзьями-то общаешься?

– Чатимся.

– Ох-хо-хо… А на улице, с Люсьенкой когда гуляешь, вместе как-то бываете? Собаки-то у многих.

– Да нет. Они тоже играют или домашку делают, времени нет.

– На дружбу времени не находится?! – всплеснул руками дед, а затем запустил обе ладони в густую седую чупрыну. -Ох, и далеко же мы зашли со всеми этими инновациями, будь они неладны!.. На днях статью прочитал в газете. «Техника – это новый бог», называется. Технооптимизм, пишут, это новая идеология, способная вести в новое будущее. И в церковь не ходи…

– А что это за «технооптимизм»? – заинтересовался Сережа, и тряхнув желто-зеленой челкой, развернул геймерское кресло в сторону деда.

– Как бы попонятнее выразиться… Давай ка, я тебе коротенько зачитаю: «Люди с одной стороны восторгаются техникой, говорят, что она – новый мир, отличный от всего, что мы знаем. А с другой – они в этот как бы радикально новый мир вкладывают какие-то собственные переживания, нагружают образ машины свойственными человеку представлениями, желаниями…». Что-нибудь понял?

– Тогда я – технооптимист.

– Ну да… А я – пенсионер-онлайн… Елки-палки!.. Новый мир… Я вот тебе говорил об Александре Гриневском. Он и был создателем нового мира и в этом его мире не было места автомашинам и самолетам. Вместо них – парусные корабли и русалки воздуха. И знаешь, он не понимал людей, которые радовались пришествию научно-технического прогресса и ненавидел самолеты. Полагал, что человек когда-нибудь сможет летать сам. Зачем же обожествлять технику? Разве не пугают тебя эти слова – вдумайся только! – «торжество машин»?.. Мы, я свое поколение имею в виду, были другие…

Сережа быстренько загуглил: «Старикан ворчит», и, мгновенно получив кэш, протранслировал подсказку: «Раньше, дедуль, и небо было голубее, и деревья повыше…».

– Тьфу ты, да разве я ворчу! – расстроился дед. -Елки-палки! Я в твоем возрасте и в страшном сне не видел, что пробьет час, когда родной внук меня в беседе с помощью компа будет подкалывать! Вот только…

Виктор Николаевич в раздумье уставился в окно. Отсюда, с десятого этажа их старой двенадцатиэтажки, все видно как на ладони. Карантинная жизнь на улицах города, который никогда не спит, брала свое и в их спальном районе. Москвичи и москвички в масках: голубых, белых, черных, синих, уже спешили в магазин на углу, выгуливали четвероногих питомцев. А парковку для инвалидов как обычно занял чей-то навороченный джип…

Внук, воспользовавшись паузой, вернулся было к спасению заложников и любимому «Red Bull», но вдруг резко отвернулся от дисплея: -Что вот только, дедуль?

– Плохо все это, – перевел взгляд на внука дед. – Скверно. Неровен час придатком машины стать. А человек человеком должен оставаться. Че-ло-ве-ком! Плакать, смеяться, озорничать!

Он помолчал, погладил бородку и добавил, лукаво прищурившись: -А ведь, мы с пацанами когда-то, выходит, чуть ли не технический прогресс тормозили…

– Тормозили?

– Ну, я это так, фигурально выражаюсь. Хотя дрались, бывало, и кое-кого из нас даже из школы выгоняли. И вообще, озорничали, конечно, по своему, по-мальчишески. Случалось, и с уроков сбегали. Тогда ведь пацанский кодекс был в чести.

– Ух ты! Пацанский кодекс? Дедуль, расскажи! – заинтересовавшись, Сережка перевел комп в спящий режим, новым взглядом окинув старика, который (и это его дед, который только и знает, что: «Уроки сделал?») и с уроков сбегал, и в школе дрался…

– История эта давняя, ей уже больше пятидесяти лет. Жили мы тогда не в столицах, а на юге нашей страны. СССР страна называлась, слышать приходилось?

– Еще бы, – отозвался внук. —У Битлов сингл есть такой, хочешь, послушаем, – зная большую любовь деда к ливерпульской четверке, указал Сережа на комп…

– Точно, «Back in the USSR». Нет, не включай, – отмахнулся дед. -Так вот, есть такой красивый город на берегу Каспийского моря, Баку – столица Азербайджана, в те времена – столица союзной советской республики. Школа, в которую я ходил, была в центре, недалеко от старинной Ичери Шехер (Крепости – здесь и далее азерб.), Гыз Галасы (Девичьей башни) и Приморского бульвара и считалась одной из самых престижных. В шестом я перешел в другой класс, в «б» – из прежнего «а».

– О, я бы в другой класс не ушел. Ребята все другие…

– В «а», Сережка, я как-то ни с кем не дружил. Маменькины сынки, сплошь сыновья высокопоставленных родителей. А мои отец с матерью были, как тогда говаривали, простыми инженерами. Как и я до пенсии. И потом с учителем математики у меня проблемы были. Перестал учить предмет, домой двойку за двойкой приносил.

Учитель был вроде бы хороший, даже знаменитый, известный всему городу. Заниматься частным образом к Антону Израильевичу с сентября выстраивалась целая очередь школяров. Он ориентировался на самых способных учеников, а также готовил старшеклассников к поступлению в институт, гарантируя высокую оценку и загодя формируя группу.

Ходили слухи о его баснословных гонорарах за репетиторство на дому. Злые языки утверждали, что деньги и немалые он переводил в Израиль через синагогу, на счет дочери, к тому времени отбывшей в края обетованные из СССР с первой послевоенной волной эмигрантов. Школьный же труд он рассматривал как необременительную работенку, обеспечивающую небольшую денежную добавку («зряплату», как он выражался) к его завидным гонорарам. Плюс – желающие из числа будущих абитуриентов, чьи родители имели возможность оплатить услуги дорогого репетитора. Минус – двоечники-троечники. Какой с них навар? С этими он не церемонился: не понял объяснения на уроке, готовься сам.

Вот мама меня и перевела. А в «б» все у меня заладилось и с пацанами я быстро общий язык нашел, когда впервые рванули на «шатал» и сыграли в футбол…