Гуляйполе

– За каждого можу поручиться. Вси караси из нашого озеречка.

– Катерына, подай шапку! – попросил Омельян жену и продолжил: – Бонбы, револьверты – то солома. Я кое-шо похлеще ухытрився провезти. Той морячок подарыв… Прокламации. От эт-то бонба!..

Он распорол ножиком подкладку своей старой солдатской папахи, достал несколько мятых, потертых на сгибах бумажек.

Федос первым протянул к ним руку, но Нестор отобрал у него все бумажки, подвинул к себе. На правах брата и как бы указывая Федосу его место.

– Пидкруты получше фитиль, Федос.

И как только огонь в лампе ярко вспыхнул, поглотив сумерки, Нестор стал читать первую прокламацию. В ней было лишь несколько крупно отпечатанных призывов. Очень простых. Но своей новизной и яркостью они действовали на аудиторию и вправду посильнее разрыва гранаты.

– «Долой само-дер-жавие!.. Долой царя!.. Хва-тит лить кровь на-рода! Поме-щи-чью зем-лю крес-тья-нам! Фабри-ки, за-воды – ра-бочим. Власть – Сове-там рабо-чих и крес-тьян-ских де-пу-татов»…

– От это да! – хором произнесли Лепетченки.

– А шо це за Советы? – поморщился Федос. – Так все ясно. А от Советы – це шо? Хто з кым советоваться буде?

– А Советы… Советы – це… – хотел было объяснить Нестор, но только махнул рукой. – А хрен його знае, шо оно таке. У Антони спытаем, вин знае.

– Ясно одно, – решительно сказал Федос. – Панив надо палыть, землю отбырать! И не ждать!

Все молчали, вникая в такие простые и доступные разуму слова…

Вечером Нестор принес листовки Антони. В хате собрались только самые надежные хлопцы – Семенюта, Каретников, Калашник, Лепетченки… Не было только Федоса. Никто не знал, куда он исчез.

– Все верно. Вот только «власть Советам» – это не наше, – закончив чтение листовок, сказал Антони. – Власти как таковой у нас не будет, а вот просто Советы самых мудрых и влиятельных людей, к которым станут прислушиваться массы, – это другое дело.

Но Махно в нетерпении вскочил:

– Це все пусти разговоры, Вольдемар Генрихович! Разговоры! А в Москви вже война иде. Царя хочут скынуть и всих там… Значить, у ных те ж думкы, шо и у нас. Разница тилькы в чем? Покы мы тут пусти разговоры ведем, оны там стриляють и гинуть. Не тилькы за себе. Но, выходыть, и за нас!

Антони одобрительно качнул головой и чуть поморщился: вот, мол, вырастил себе неплохого помощничка. Правда, не в меру горячий, поперед батьки в пекло лезет.

– У нас всего шесть револьверов, – сказал Антони. – С этим арсеналом вы предлагаете выступить против власти?

– Понятно, шо надо доставать оружие? – не сдавался Махно. – Но як? Вы грамотни, вы все знаете… Як?

Семенюта взглядом поддержал Нестора.

– Оружие можно купить, – спокойно объяснил Антони. – Но для этого нужны деньги. Очень много денег.

– А де купыть? У нас на ярмарке цього добра нема.

– За границей. В Вене, например, – сказал Вольдемар. – Дорожка протоптана, там я уже покупал. У меня в Вене есть знакомые. Но они даром не дадут.

– И шо, вы можете туда поехать?

– А что, у вас есть много денег, Нестор?

– Деньги – шо! Сами ж говорили про це… як його… экс… Забув!

– Экспроприацию, – весело подсказал Семенюта.

– Во! Я первый пиду!

Антони переглянулся с Семенютой.

– Не забегайте вперед, Нестор! Не торопитесь. В спешке можно завалить еще не начавшееся хорошее дело.

Они вздрогнули, услышав громкий стук в дверь. Семенюта быстро разбросал по столу игральные карты, колода которых вмиг оказалась у него в руке. Куда-то исчезли прокламации.

Но стук был хоть и громкий, но условный: с перерывами и дробью.

– То я, Федос! – услышали они из-за двери.

Лицо Щуся было перемазано сажей. Он стирал ее рукавом. Голос его звучал возбужденно и радостно:

– Собранию устроилы? Лучше гляньте в викно!

Антони отодвинул занавеску на окне. Далеко в степи виднелся разгорающийся огонь.

– Все! Я начав революцию! – торжественно произнес Федос. – Пану Данилевскому скирду сина пидпалыв… Надо ж когдась начинать. От я й начав!

– И напрямую сюда, к нам? – спросил Антони сердито и не без ехидства.

– А шоб вы тоже порадовалысь, – уже растерянно ответил Щусь.

– Ну, р-революционеры! – покачал головой Антони. – С вами и до петли недалеко… Так вот! Самодеятельность прекратить! – жестко добавил он. – Быстренько по домам! И не по улице, а огородами…

На выходе он придержал Нестора:

– Револьвер с вами?

– Не…

– Принесите, отдайте!.. Куда торопитесь? Надо ждать! Готовиться и ждать! А придет час, сам позову!

– Револьвер не отдам, – опустив голову, тихо, но упрямо сказал Нестор. – А слухаться буду.

Оставшись одни, Семенюта и Антони некоторое время смотрели друг на друга.

– Не останови их во время, заварят они кашу! – вздохнул Вольдемар.

– А разве не ты им говорыв, шо революции делаются молодыми, горячими и безумными людьми? – спросил Андрей. – Так это они и есть: молодые и горячие.

– Да. Это так.

Они вновь подошли к окну. Скирда уже разгорелась вовсю. Степь вдали освещалась багровыми сполохами.