Закрась все черным

Танита с недоумением смотрела на нее. Ну как можно, проведя столько времени с людьми, так чудовищно не понимать сути человечьей?

– Сюда приедут те, кто не верит ни в меня, ни, тем более, в тебя. Их символ веры прост и ясен: сильнейший всегда прав. И они беспрекословно исполнят волю сильнейшего. А тому, кто послал их, обещано достаточно, чтобы подавить любой страх перед возможной карой.

Ясные глаза Кроткой исполнились печали:

– Соблазн, опять соблазн. От начала творения не придумали вы ничего иного.

В иной ситуации Танита не преминула бы указать, что Дочь Врага избрала неверную точку отсчета, но сейчас было не до старых обид.

– А разве ты не соблазняешь малых сих, – старательно подделываясь под тон проповедницы, поинтересовалась она, – обещая им грядущие блаженства и грозя карой? Вон тем двенадцати чудакам, ближним твоим, что сейчас сидят у тебя в саду, ты посулила, что в Царстве Небесном воссядут они по левую руку от Отца Твоего (если не ошибаюсь, то место справа уже занято). Только забыла объяснить им, что Царство сие выглядит совсем не так, как навоображали себе они. И уж верно никому никогда не сообщала, что ада, которым твои друзья пугают слабых душой, не существует вовсе.

В запале Танита хотела добавить еще что-то вполне богохульственное, но замолчала, поняв по выражению лица Кроткой, что та тоже чувствует приближение убийц.

– Я остаюсь, – тихо проговорила Теодора-Мария. – Мои ученики будут свидетельствовать о случившемся.

– Твоим ученикам крепко двинут по правой щеке, – едко возразила Танита, – и тут же по левой, не дожидаясь, пока они сами подставят ее. И они дружно засвидетельствуют, что ты первой напала на офицера и даже ранила его, и потому полиции не оставалось ничего иного, как применить оружие.

– Я не слышу тебя, – Кроткая демонстративно отвернулась и потому не увидела, как в дальнем конце улицы засветились огни автомобиля.

Руки Светоносной взвились вверх, и ладони прочно легли на затылок Теодоры-Марии. Кроткая глубоко вздохнула и медленно опустилась на пол у дверей. Танита тут же подхватила ее, вынесла на улицу и прислонила к стене дома. Несколько плавных взмахов руками, и Теодора-Мария исчезла. Испариться самой времени уже не оставалось, свет автомобильных фар уже нашел ее.

Первым из машины выскочил Тарсус.

– Мисс Камерон, вы словно черная кошка, всякий раз перебегаете мне дорогу, – он улыбался, но улыбка его не предвещала ничего хорошего. – Вероятно, мисс Лэндлем тоже ваша подруга?

– Можно сказать и так, – усмехнулась Танита. – Во всяком случае, я хотела пообщаться с ней, но не застала дома. Мы чуть-чуть разминулись.

Она говорила громко и надеялась, что человеки, сидящие в саду, услышат ее и сообразят, как себя вести.

– В доме находятся ее друзья, – продолжала Танита. – Но им неизвестно, куда ушла мисс Лэндлем.

Словно эхом на ее слова в дверях показался рыжеволосый встрепанный человечек. Лично Таните его вид не внушал ни малейшего доверия.

– Доброй ночи, офицер! Что случилось?

– Эта леди утверждает, что мисс Лэндлем нет дома.

– Мисс Камерон права, офицер, – подтвердил он, уколов Таниту недружелюбным взглядом. – Хозяйка дома внезапно покинула нас, и никто из ее гостей не знает причины ее поступка.

– Вы знакомы? – если полицейский пытался поймать рыжего на слове, то из его ухищрений решительно ничего не вышло.

– Не более, чем с вами, – человечек и бровью не повел. – Леди появилась вскоре после ухода мисс Лэндлем, представилась и сказала, что хотела бы поговорить с хозяйкой дома. Я сообщил ей то же, что и вам.

– Подождите, – перебил его полицейский, – что это вообще означает «внезапно ушла»? Ничего не объяснив, никому не сказав ни слова?

– Не совсем так, – терпеливо объяснил рыжий. – Кто-то постучал в дверь. Мисс Лэндлем вышла на стук. Потом вернулась и сказала, что срочно должна уйти. Вот и все.

Офицер по-прежнему недоверчиво смотрел на него

– Я должен убедиться…

– Пожалуйста, – человечек мягко отступил в сторону. – Все гости находятся в саду. Больше в доме нет ни единой души.

Трое полицейских просыпались внутрь дома. В машине оставался лишь водитель, грузный мужчина, казалось, безразличный ко всему на свете.

– Куда вы спрятали ее? – еле слышно спросил рыжий.

– А может она и в самом деле ушла? – усмехнулась Танита. Но человечек оставался серьезен.

– Не надо так шутить, Светоносная.

Танита всмотрелась в глаза его. Они не мигнули.

– Не стоит спрашивать лишнего, человек.

– Джадд, – выплыла из дверей новая физиономия. – Что происходит? Почему по дому бродит полиция?

Спрашивавший был рослым, черноволосым, с ухоженной короткой бородой. Танита хорошо знала этот тип человеков: за внешне мужественной манерой они всегда скрывали собственную неуверенность в себе и даже робость.

Рыжий резко обернулся к нему:

– Заткнись, Питер. Ты разве не слышал, что я только что говорил.

В больших красивых глазах черноволосого мелькнуло непонимание.

– Нет. У меня… – он покосился на Таниту – мне стало нехорошо, и я отлучился.

– Тогда запомни: Августу кто-то позвал и она ушла, не сказав нам куда. Все. Больше ты ничего не знаешь.

– Но, Джадд, – пробормотал Питер, – я и так ничего не знаю.

– Хорошо, – буркнул рыжий, – ступай к остальным.

– Бедный Питер, – проворчал он вослед уходящему, – он даже собственной тени опасается.

И обернувшись к Таните, добавил:

– Он ничего не понял, Светоносная.

– Тем лучше, – она опять усмехнулась. – Как утверждают ваши мудрецы: во многих знаниях – множество печалей.

Наверное, Танита переврала цитату, потому что рыжий откровенно поморщился.

– Где и когда я увижу ее, Светоносная?

– Ты, – человек? – жесткий палец Таниты уперся ему в грудь. – Будет лучше, если никто из вас в ближайшее время не увидит ее. А то вы в порыве религиозного восторга на руках отнесете ее в полицию.

Она ожидала человечьего гнева, но глаза рыжего светились удивлением: