Шепот осени

– Познакомьтесь, Дмитрий Степин. Он у нас новичок.

– А что он может?

– Не знаю, вы же учитель музыки. Вот и проверьте, что он может.

– Хорошо, Дмитрий, пойдем со мной, я тебя прослушаю.

– Погодите, Степан Никодимович. Возьмите и остальных.

– А зачем они мне?

– Ну, может вам понадобится что-либо перетащить из угла в угол, или же украсить гирляндами и бумажными снежинками актовый зал. – Игорь Владимирович откинулся на спинку кресла и, заложив руки за голову, с гордостью изрек: – Вот я вам и нашел подходящее наказание.

20.

Вернулись они в свои комнаты уставшие и голодные. У Димы болели связки после музыкальных репетиций. Ему досталась партия Саши в хоровом пении. Учителя музыки устроил его музыкальный талант, хотя он не упустил возможности упомянуть, что у Саши был прекрасный голос, и он мог брать ноты, которые Диме были просто не по силам. Дима испытывал стыд и неловкость. И не потому, что его певческий талант ставился под сомнение, а потому что занял он не чье-либо место, а место Саши.

Если у Димы болели голосовые связки, то у Пети, Гены и Стасы болели мышцы рук и спины из-за перетаскивания мебели и вытирания пыли. Они попадали на свои постели, застонав от усталости, но и от облегчения.

– Я сейчас умру! – пожаловался Стас. – Не хватало, что я потерял в весе из-за столь тяжелой работы, так нас еще оставили без ужина.

– Не ной, мой друг, у меня кое-что есть припрятано, – успокоил его Петя, доставая из-под матраца небольшой кулечек с сушками. – Налетайте, пацаны.

Мальчишки тут же окружили его и принялись поедать сухую закуску.

– Сейчас все едят что-нибудь вкусненькое, а мы бубликами давимся, – вздохнул Стас.

– Не нравится – не ешь, – обиделся Петька.

– Да я не в этом смысле, – принялся оправдываться Стас, выхватив из кулька сразу три сушки, боясь, что Петька запретит ему брать еще, после сказанных слов. – А в том, что все это не честно.

– А я рад, – произнес Дима.

– Чему ты рад?

– Рад, что Игорь Владимирович не такой плохой человек, каким я его считал. Может, и Тамара Григорьевна не такая плохая?

– Такая-такая, – замахал руками Генка. – Даже не сомневайся. Однажды она отшлепала по лицу мальчишку у всех на глазах, только потому, что он произнес плохое слово.

– А еще она любит бить указкой по пальцам непослушных детей, – добавил Стас, бросая в рот очередную сушку. – Я слышал, что она даже кому-то сломала мизинец.

– А Игорь Владимирович об этом знает? – ужаснулся Дима.

– Скорее всего, нет. Да и кто станет жаловаться ему на зама? Все боятся, что Григорьевна отомстит им за ябедничество. А она, наверняка, это может.

– Ненавижу эту стерву! – произнес Гена, стряхивая с рук крошки. Все уставились на него с удивлением и уважительным восхищением. – Будь она сейчас здесь, я бы ей это в лицо сказал.

– Это уже лишнее, – усмехнулся Петя. – Я ни за что не поверю, что ты на такое решишься.

– Спорим, что смогу! – Гена вытянул руку для соглашения.

И хотя Петька ему все равно не поверил, он решил не спорить, испугавшись решительности Гены.

Они доели сушки, когда в комнату вернулись остальные мальчишки. Среди них был и Эдик. Еще вчера он бы не подошел к ним, но после совместного вызова мнимого духа, Эдик посчитал правильным это сделать.

– Вас чего на ужине не было?

– Нас наказали, – буркнул Стас.

– Давно пора. А за что, если не секрет?

– За то, за что бы и тебя следовала. Из-за нашей вчерашней игры.

– Кто проболтался?

– Мы все рассказали Игорю Владимировичу, – ответил Дима

– Все-таки решились. Да еще без меня. И?

– Нам был нужен совет взрослого – мы его получили. И мы ни капли об этом не жалеем.

На лице Эдика в эти минуты можно было прочесть страх, а еще надежду.

– И, что он сказал?

Мальчишки все ему рассказали, наблюдая за тем, как Эдик меняется на глазах: уходит напряженность, а на губах появляется улыбка. Наверное, они сами так же выглядели в кабинете директора.

– Значит, нам не угрожает опасность?

– Нет, – решительно покачал головой Гена. – А еще тебе сильно повезло, в отличие от нас. Тебя не заставили работать и потеть как проклятых, а еще не лишили обеда.

– Это просто я удачливее вас! – напыщенно выговорил Эдик и, хохотнув, упал на постель.

– А где Артем? – первым заметил отсутствие приятеля Стас.

И вправду, все мальчишки из их комнаты были на месте, за исключением Артема.

– А вы разве не слышали? – спросил Эдик. – Ах, да, вас же не было на ужине. Артем больше не живет с нами.

– То есть как?

– Вот так. Он попросил Игоря Владимировича, чтобы его перевели к другим ребятам. Возможно, на мое старое место. Да, ребята, видать, он здорово на вас обиделся.

– Вот нам еще одно наказание, – с грустью в голосе произнес Петька.

21.

Прошло три дня. До приезда гостей из Японии оставалось не больше суток. Из-за неудовлетворенности конечным продуктом, Степан Никодимович потребовал от участников хора большей отдачи, а потому все, включая Диму, этот день посвятили музыке, забыв о футболе, догонялках и простых прогулках в парке. Возможно, это было не столь обидно, если до актового зала не доносились веселые крики с площадки. Да еще день выдался теплым и солнечным, совсем не осенним, и все мальчишки, поющие в хоре, опасались, что это – последний теплый день в этом году.