Реалити: Экстремальное путешествие или Как я научился исполнять желания. Книга Первая. Милан. Италия

Оказавшись за стенами крепости, Глеб немного прогулялся по её внутреннему дворику, и обратил своё внимание на продолговатые кирпичные сооружения, которые были расположены по периметру, и своими глубокими «пулемётными» окнами напоминали казармы вермахта из советских фильмов про Вторую Мировую Войну. Сейчас в этих постройках располагались всевозможные музеи, которые, в теории, можно было даже и бесплатно посетить, за час до их закрытия. Но, музеи интересовали нашего путешественника значительно меньше, чем вопрос его выживания в Италии, поэтому, смело отложив осмотр достопримечательностей на потом, он прошел насквозь всю территорию крепости, и затем, переместился в прохладный парк, что располагался прямо за ней.

Из-за тени деревьев, и всевозможных зеленых кустарников, итальянская жара здесь переносилась значительно легче, и чувствовалась она лишь посередине широкой грунтовой дороги, что проходила по самому центру парка Симпионе. Глеб прошел немного по этой дороге вглубь, и услышал задорные звуки рок-энд-рола. Кто-то очень мастерски под электрогитару исполнял песню Чака Бери «Go, Jonny Go…». Недолго думая, наш герой включил свою видеокамеру, и, свернув в сторону с грунтовой дороги на одну из тропинок, отправился в направлении, доносившихся звуков.

– Похоже, я попал в нужное время, и нужное место, – сказал Глеб себе в камеру, немного при этом пританцовывая под задорные звуки гитары.

Срезав путь по узкой тропке, наш герой снова вышел на ещё одну грунтовую дорогу, вдалеке которой, он увидел небольшую группу людей, что, по-видимому, окружили музыкантов, дававших здесь концерт:

– Ребята работают, – сказал Глеб себе в камеру, – Очень круто звучат! Гоу, Джонни Гоу!

Продолжая приплясывать по пути, Глеб поспешил в направлении уличных музыкантов, которые, расположившись под деревом, мочили старый добрый рок-энд-ролл. Солировал сильнозагорелый парень с гитарой в руках, ему подыгрывал на барабанах его же коллега, такой же сильнозагорелый, и этого было вполне себе достаточно, чтобы собрать вокруг себя целую толпу благодарных слушателей.

– Буду откровенен, – стоя в гуще людей с видеокамерой в руках, проорал Глеб, – Лучшего исполнения песни «Go, Jonny Go…», я никогда в жизни не слышал, а мне, поверьте, есть с чем сравнить.

Единственное, что огорчило нашего путешественника на этом уличном концерте, так это то, что он попал под финал выступления музыкантов. Песня Чака Бери «Go, Jonny Go» на нем была финальной, и даже несмотря на то, что толпа по-прежнему не желала отпускать артистов, и своими аплодисментами требовала продолжения, сильнозагорелые музыканты прекратили играть, и начали собирать свою аппаратуру.

– «Вот он уровень», – подумал Глеб, шагая после концерта по парку, – «Вот это настоящие артисты, такие бы не пропали, будь они на моем месте, мимо таких, невозможно просто так пройти. Да, это не то что я, со своим жалким актерским портфолио на русском языке, с которым теперь, здесь, мне и выступать то стыдно. Я не достоин стоять рядом с такими талантливыми ребятами на одной дороге, ибо по сравнению с ними, я – ничто!»

После этих мыслей, Глеб ощутил себя полным ничтожеством. Говоря, по правде, и раньше перед чтением своего актерского портфолио наш герой особого энтузиазма не испытывал, а теперь, так и вовсе сник.

Немного прогулявшись по парку, Глеб приметил небольшую холмистую полянку, окруженную со всех сторон, видавшими виды, раскидистыми дубами. Здесь, на траве, сидели самые разнообразные люди всех мастей, от лобызающихся влюбленных, до седых пенсионеров, просто пришедших в этот парк подышать свежим воздухом. Кто-то читал книгу, кто-то устроил себе пикник, ну, а кто-то, усевшись под дерево, невозмутимо занимался йогой. В такой компании, можно было, особо не привлекая к себе внимание, вполне безопасно придаться сну.

– «Утро вечера мудренее», – сказал Глеб, и свернул в сторону с тропинки в направлении отдыхающих.

Из всех присутствовавших в этой местности людей, Глеба немного настораживала группа крепких сильнозагорелых парней, что сидели на невысоком деревянном заборе, прямо напротив полянки, но, с другой стороны, такие ребята здесь были повсюду. Одни стояли, облокотившись на всевозможные перила и ограждения, другие, сильнозагорелые, сидели на скамейках, третьи свисали с турников на спортивных площадках, или просто бродили небольшими группками по тропинкам этого парка, цепляясь к прохожим, но делали они это, как успел заметить Глеб, с максимальной дружелюбностью, как и подобает настоящим уличным преступникам. Например, сначала, сильнозагорелые радостно спрашивали у туриста: «How are you? Do you from…? (Как дела? Ты откуда?)», – а потом, заметно снизив голос, предлагали прохожему купить Марихуанну, или вообще, пытались затянуть зазевавшегося туриста за собой в лесные чащи. Впрочем, делали они это довольно аккуратно. Подобная тактичность объяснялась не столько европейским воспитанием этих преступников, сколько обилием в парке патрулей итальянской полиции и всевозможных карабинеров.

– «Что твориться здесь ночью даже страшно себе представить», – подумал Глеб, и лег на траву, подложив свой рюкзак под голову.

Сдвинув козырек кепки на глаза, так, чтобы было непонятно, спит человек, или нет, наш путешественник решил попробовать заснуть, но, несмотря на усталость, сон к нему почему-то не шел. Вокруг Глеба всё было спокойно, но стойкое ощущение тревоги по-прежнему всё никак не покидало нашего путешественника, оно то и мешало ему отключить голову.

Подремав какое-то время, Глеб, вдруг, ни с того ни с сего открыл глаза, и в метрах в трехстах от себя увидел двух сильнозагорелых парней. Наш герой приподнялся с земли, и, опершись на локти, стал за ними демонстративно наблюдать.

– «Ничего себе у меня «чуйка» на опасность», – подумал Глеб, наблюдая за сильнозагорелыми, – «Прямо как у животного».

Сильнозагорелые, что-то разведав, прошли мимо медитирующих пенсионеров, а затем, снова уселись на свой забор.

Время шло к вечеру. Глеб снова осмотрел пространство вокруг себя. Всё было без изменений, всё та же поляна с людьми, находившимися друг от друга на достаточно приличном расстоянии, с тем негласным расчетом, чтобы не мешать друг другу.

– «Удивительная штука жизнь», – подумал Глеб, наблюдая за сильнозагорелыми ребятами на заборе, – «Весь день сидеть вот так, как стайка черных ворон в унылом нашем палисаднике, что ещё может быть увлекательнее для молодых парней в самом расцвете сил?»

Заборная жизнь сильнозагорелых ребят не настолько была банальна, как это сразу представилось нашему путешественнику. При достаточно внимательном наблюдении за ними, можно было проследить некое броуновское движение, присутствовавшее в их рядах. Оно заключалось в том, что, то и дело, к заборной компании подходили другие, такие же сильнозагорелые коллеги, по-видимому, с других заборов, и, либо сливались с первыми, либо забирали с собой кого-то из присутствующих парней, и уходили вместе с ними в неизвестном направлении.

– «Прямо как воробьи на проводах линий электропередач», – подумал Глеб и встал с земли.

Как только наш герой встал на ноги, то сразу же почувствовал себя совершенно разбитым. Сон немного добавил ему физических сил, но от лежания на прохладной земле, в жаркую погоду, стала побаливать голова. Чтобы развеять возникшее коматозное состояние, нужно было начинать двигаться. Глотнув воды из бутылки, наш путешественник закинул свой рюкзак себе на плечи, и стал спускаться с холма вниз к дорожке парка. Летний миланский вечер уже наступил, и теперь, медлить с уличным перформансом Глеб больше не мог. Нужно было начинать работать.

Становиться выступать на том же месте, где наш герой обнаружил в полдень музыкантов, было бы настоящим кощунством по отношению к их творчеству и рок-энд-ролу в целом, поэтому, Глеб решил пройти значительно дальше вглубь парка. Благо, места хватало здесь всем. Особенно, сильнозагорелым продавцам поддельных сумок и таких же поддельных аксессуаров, которые, заполонили своим товаром все обочины основных туристических маршрутов парка, включая и ту тропу, по которой сейчас двигался наш путешественник.

– Пожалуйста, вот вам и Дольче Габана, и Луи Витон, и Прадо,– произнес Глеб направив свою видеокамеру, на разложенный на земле товар, – Весь ЦУМ в одном месте, на земле, в парке Симпионе, прямо за замком Сфорца, но, даже не это больше меня здесь удивляет, а то, как продуманно эти продавцы организовали выкладку своего товара. Дело в том, что кусок брезента, на котором сейчас лежат все эти сумки и ремни с блестящими пряжками, одним махом может быть стянут за верёвки, что приделаны к нему с краёв, и таким образом, в случае появлении полиции, всё это сворачивается за считанные секунды в огромный узел, с которым продавец может легко убежать куда-нибудь в кусты. Хотя, судя по тому, что полиции здесь полно, и продавцов тоже, у этих ребят с органами правопорядка всё «Ок».»

Не успел Глеб закончить снимать свой монолог, как за спиной он почувствовал опасность, и точно, стоило ему только обернуться, как в метрах десяти, на дороге, появилась группа сильнозагорелых ребят, которые шли навстречу нашему герою. Глеб покрутил по сторонам своей головой, в надежде обнаружить полицейских патруль, но, разумеется, так никого и не высмотрел.

Дорожка, на которой повстречался наш путешественник с этой сильнозагорелой компанией, как назло, оказалась очень узкой, и разойтись здесь с идущими навстречу, было весьма проблематично. Крепко сжав свою видеокамеру в руке, Глеб сделал шаг в сторону, к кустам, чтобы, таким образом, пропустить сильнозагорелых ребят вперед себя, и одновременно, не дать никому из них возможности зайти себе за спину.

Идущих навстречу людей, оказалось значительно больше, чем изначально предполагал наш путешественник. Из-за того, что тропинка была зажата по обе стороны кустарниками, сразу определить сколько действительно по ней шагает парней, было невозможно. Теперь же, стоя на обочине, и пропуская, одного за одним человека, масштабы всей этой огромной компании стали для Глеба проясняться.

Не сумев зайти потенциальной жертве за спину, несколько сильнозагорелых ребят прошли мимо нашего героя, и остановились впереди него, в тот самый момент, когда ещё один их, шедший следом коллега, на ломанном английском языке, дружелюбно спросил:

– Hey! How are you? – спросил сильнозагорелый.

– Нот андестенд, – резко ответил ему Глеб, и затем, не менее грозно, добавил: – Ай фром Раша, Марихуанна ноу, нахрен мне не надо. Андестенд!?

Не ожидав столь агрессивного отпора на русском языке, сильнозагорелый выпучил глаза в сторону Глеба, а затем, просто пошел дальше своей дорогой.

– «Ни один нормальный преступник, если он, конечно, не законченный отморозок, не будет грабить человека, который может создать проблемы», – рассудил тогда Глеб, – «Грабителю всегда предпочтительнее, если жертва испугается, и сама ему всё отдаст, но от меня, они такого не дождутся.»

По своему давнему опыту работы криминальным журналистом на телевидении, наш путешественник знал, что именно сейчас, ни в коем случае нельзя тушеваться, а действовать надо решительно, тогда будут хоть какие-то шансы на спасение, и поэтому, когда в Глеба, вдруг, ни с того ни с сего, плечом, врезался ещё один сильнозагорелый парень, шедший по тропинке, то, он, моментально, одной рукой, оттолкнул его от себя, а другой, на всякий случай, нащупал свой паспорт, что лежал в переднем кармане джинсов.

– Sorry, – сказал сильнозагорелый нашему путешественнику, и, ехидно улыбнувшись, как ни в чем небывало, поспешил догонять своих друзей-товарищей.

Глеб ещё раз ощупал свой паспорт в кармане. Тот был на месте.

Быстро шагая по тропинке, и не желая больше задерживаться в этой проклятой лесополосе, наш путешественник, прямо на ходу, осмотрел себя с ног до головы.

– «Экшин-камера на груди», – мысленно проговорил про себя Глеб, – «Другая камера в руке. Пауербанк, пристегнутый к руке, тоже на месте, рюкзак на спине, но что-то всё-таки не так».

Остановившись, Глеб скинул с плеч рюкзак, и быстро его осмотрел.

– «Молнии все застегнуты, порезов от лезвия – нет», – констатировал Глеб, и затем, снова быстро закинув рюкзак себе за спину, поспешил дальше.

На первый взгляд всё было на своих местах, но, чувство того, что что-то все-таки случилось, так и не покидало нашего путешественника.

Глеб вышел из перелеска, и зашагал по желтому песку широкой грунтовой дороги, что была в центре парка. Мимо него проехала машина с полицейскими, которых нашему герою так не хватало несколькими минутами ранее.

– «Всё, больше никаких тропинок, только центральные маршруты,» – решил для себя Глеб, и посмотрел на палящее в небе итальянское солнце.

Чтобы не ослепнуть от небесного светила, наш путешественник хотел было воспользоваться своими солнцезащитными очками, но, почему-то, так и не смог их нигде обнаружить. Восстановив в памяти предыдущий ход событий, Глеб пришел к неутешительному выводу, что после записи крайнего своего видео, он не убрал очки «РойБенг» в рюкзак, а просто повесил их себе на ремень.

В памяти моментально всплыла ехидная улыбка сильнозагорелого парня, с которым, несколькими минутами ранее, наш путешественник столкнулся на узкой тропинке в том злополучном перелеске.

– Вот ублюдок черножопый! – рявкнул Глеб, от нахлынувшего на него чувства возмущения, – Он то и спер их! Зараза!

Глеб, снова скинул свой рюкзак с плеч, и начал в нем рыться, в надежде, что память его подводит, и он все-таки просто куда-то переложил столь дорогой его сердцу аксессуар, но, увы, вещь была утрачена, и как видно – навсегда.

Злость и обида переполнили сердце Глеба.

– «Вешайтесь, уроды черножопые!», – подумал наш герой, снова закидывая свой рюкзак себе на плечи.

От хлынувшего в кровь адреналина, самочувствие Глеба значительно улучшилось, и, позабыв о каком-либо здравомыслии, он, зашагал в обратном направлении, в сторону ненавистного перелеска, по пути всматриваясь в лица сильнозагорелых ребяток, и желая, опознать в ком-нибудь из них вора. Прочесав таким образом где-то треть парка, Глеб немного успокоился, и его мозг, наконец, сработал в правильном направлении: