Франкенштейн. рассказы-мысли-стихи

Последний в жизни грех

Сукин сын – я тихо плачу – Вечность тоже очень тихо спит – Бог решает чудную задачу – Как пробудить в живом безумный стыд – Как обозначить встречу с верной смертью – И как любовию окрасить эту жизнь… Поверьте – я любил – я был несчастным – я тратил очень много страшных сил – И в невероятном блеске страсти – я видел тьму раскрывшихся могил И тени ангелов – что пели и летали – И чудное пространство в вышине – Все чем – в этой жизни обладали – Случилось только раз со мной во сне – И сукин сын – я тихо – грустно плакал – И был один – совсем чужой для всех – И слезы выплавляли в скорби мрака – Мой светлый и последний в жизни грех…

У этой странной призрачной дороги…

Что-то мне печально… даже странно… тайна… случай… много лет… я путешествовал по душам… в глубинах лон прекрасных нежных дев… свершал посев… рычал ну точно лев… и ошалев… уже боялся Бога… и был как все – немного не в себе… нить вдаль текла безумною дорогой… в любви как на войне… весь мир в борьбе… но почему-то я бороться не хотел… из лона в лона… из жены в тебя… спешил я страсть свою развеять… и это было моим – божьим наказаньем… Бог сосредоточенно взирал… исследуя меня как тень Вселенной… Ее магический волнующий астрал… сияющий из нашей плоти бренной… Нет… я не умирал… Я просто верил… Что никогда по жизни не умру… Меня сопрут на время… И опять вернут… У всех безумцев изучают семя… Я – параноик с телом мудреца… И в голове моей – и ангелы… и боги… и в общем все… чего набрался я… у этой странной призрачной дороги… меня крадущей точно тайну бытия…

Частичка Лю!

Ко мне подошел какой-то странный человек, и сказал: И на хрена вам все это?

И я тоже подумал: А на хрена? Я стоял в очереди, тянущейся вдоль берега реки к холму. На холме сидел человек в белом одеянии и что-то записывал, по отдельности спрашивая каждого о чем-то своем. В полночь подошла и моя очередь. Я еле стоял на ногах и в темноте едва различал силуэт сидящего передо мной человека. Весь наш разговор записывался в воздухе, и написанные им буквы светились. Я взял от слова «Любовь» частичку «Лю», и она светилась в моей ладони. Я понимал, что что-то от своей любви взял, а что-то оставил этому странному человеку, и от этого меня мучило сомнение, а нужно ли это было делать. На это невидимый мне из-за темноты человек в белом одеянии сказал: Напрасно вы жалеете! Жалеть здесь – не о чем! Впрочем, вы свободны!

И я рассеяно спустился с ночного холма. Люди с холма спускались в реку, ныряли в нее, и больше их не было…

Я хотел было тоже нырнуть, но раздумал. Меня ждала жена, и она меня любила, и я ей принес частичку от любви, частичку «Лю»!

Она загорелась на ее руке, и мы пошли в Вечность.

В Вечности тоже куда-то выстраивалась длинная очередь людей, которые ничего не понимали, но все же хотели что-то понять, чтобы жить дальше, хотя и будут ли они жить дальше, никто из них не знал.

Молчание привело нас с женой на берег той же самой реки, где недавно исчезали друг за другом люди. Мы смотрели с ней в черную воду, по которой сияла и плыла луна, то есть ее дивное отражение…

Мы взялись за руки и вошли в реку, но не утонули, а пошли по воде, и вода держала нас… И мы шли долго, держа в наших сомкнутых пальцах частичку моей любви, частичку «Лю»…

Она светилась и нам было от этого хорошо… Потом человек сидящий на холме, спустился к нам, и что-то прошептал… И мы очутились в светлом лесу, где под каждым деревом росло множество грибов…

Эти грибы были причудливым отражением – выражением когда-то живших здесь людей… Они тоже росли отовсюду и никак не могли не понять, ни разгадать ни судьбы, ни своего предназначения, и кто-то тоже, как мы, смотрел на них сверху, и также аккуратно собирал вместе, чтобы потом превратить их в таинственное кушанье… И мы с женой также аккуратно собрали их вместе, помыли, поставили на огонь и съели… И они продолжали жить в нас, отдавая частичку своей любви, частичку «Лю»… И все светилось этой магической частичкой, озаряя весь мир… А потом что-то вдруг как-то странно покачнулось в моих глазах, и я уже плавал в глазах жены, а она в моих, и мы были счастливы, и самое удивительное, что мы осознавали это… «Лю» озаряла и спасала нас одновременно!… Аминь!

И только где-то в поле темной ночью

Мой мир стоит на крыше мирозданья,
Позади один божественный мираж,
В середине где-то чувство обладанья,
Лес и горы, и песчаный пляж,
Дальше море, его волны
Точно кисти вечного Творца,
Мне рисуют мир огромный,
И, конечно, без конца…

Я стою один, окаменелый
От того, как чуден этот сон,
От того, что не хватает веры,
И от того, что все идет на слом…
Законы, книги, просто зданья,
Переплетение судеб,
Прекрасной голой девы изваянье,
Чтоб я уже заранее ослеп…
Дальше музеи, институты, школы,
Забытый Богом чей-то вернисаж,
Пикник у рощицы веселой,
В общем, самый предсказуемый пейзаж…

И только где-то в поле темной ночью,
У несколько склонившихся крестов,
Я вижу твою тень воочью,
Моя последняя прекрасная любовь…
Любовь воскресшая в измученном сознанье,
Любовь ослепшая в отчаянье души,
Любовь несущая грядущим мирозданье
Для ощущения божественной мечты…

Странность жизни

Странность жизни я ощущаю в том, что пытаемся создать вечное на постоянно исчезающем… То есть любой смертный так или иначе воспринимает свое творчество в глубине своего темного подсознания как сизифов труд, что оно и есть в том смысле даже, что сам художник никогда по настоящему не пожинает урожая (плодов) своего творчества… И однако при всей бессмысленности мы пишем, творим, думаем, черт возьми, и даже умудряемся создать какие-то шедевры… Один мой знакомый поэт сказал, что творческим эгоизмом и энтузиазмом заражает нас не кто иной, как наш же Создатель… Возможно, он выбирает из нас тех, кого оставить навечно в созданных им краях, как знать… В последнее время я ничему не удивляюсь и ни во что не верю, веруя при этом сразу во все, это помогает мне выжить и быть таким железно-абсурдным, как и Сизиф, таскавший на себе целый мир, бессмысленно проливавшийся назад в Вечность! И еще, странность жизни в том, что мы вообще появились здесь, не зная откуда и куда направлено все наше общее стадо паломников… И еще странность в том, что ты можешь быть юным и старым одновременно, глядя на себя в зеркало, или на фото, или глядя видео… Везде отражение этой странности, не признающей вокруг себя никаких законов, никакого равенства, тождества, и уж тем более постижения того, что пока для нас остается вечной тайной, которую. мы можем только чувствовать, и то только в отдельные мгновения дарованной нам жизни… Что можно определить как ту же странную доброту совершенно не доброго к нам Творца…

Вневременное – Я не буду тем, кем был или кем буду

Я не буду тем, кем был или кем буду,
Я создал вокруг вневременную грань,
Где повторяется мгновенье Инь и Янь,
Где ты подобная волшебному сосуду,
Бессмертием просвечиваешь ткань,
Через которую легко пробраться блуду,
Все вещества сплотились в одну длань,
Скрыв ей от Бога свою нежную причуду, —
Добраться всем до его вечных тайн,
Дать лоно устремившемуся уду,
И через прах входящему в тьму стай,
Отлетающих в покой, а я покуда
Здесь остаюсь с тобой, и ты со мной играй
В игру «Не буду тем, кем был или кем буду!»
Ибо это наш блаженный рай,
И мы с тобой его создав, явили чудо!

Возможно, Бог создал вневременный сарай,
Сложив из нас таинственную груду,
Чтоб мы вечно ощущали в жизни край!

Доказательство искусственного происхождения человека 2

Внутренний (духовный) мир человека – это создание, усвоение, сохранение и распространение культурных ценностей. Структура духовного мира человека определялась многими философами по-разному. Однако, главное, что все их умозаключения объединяла одна и та же вещь, а именно система, программа, установка завязанная на анализе различных свойств человеческой души. Как ни странно, но психологи продвинулись дальше теологов и даже вывели одноименно упрощенные типы психики человека от холерика до флегматика, а заодно и вывели из своих умозаключений и смешанные типы. Одновременно с психологией, шагнула вперед и психиатрия, хотя мозг человека все равно продолжает оставаться тайной за семью печатями. Психиатры описали несколько множество болезней нашей психики, из которой самой небезынтересной остается шизофрения. Ибо более причудливых фантазий нет ни у кого, кроме шизофреников, и именно они живут в своем идеально обособленном от других мире. Правда, у меня часто возникают сомнения относительно их болезней, то есть я не сомневаюсь, что они больны, но при наличии их болезни я не вижу причины, по которой бы они были больны… Как и чем не просвечивай человеческий мозг, он все равно не выразит той самой причины, по которой люди теряют свой ум или мыслят совсем не адекватно. Разбирая конструкцию (модель) любой психической болезни, можно сделать основополагающий вывод о том, что все психические больные теряют разум не по своей воле, все они находятся в плену бредовых фантазий, которые постоянно повторяются на протяжении всей их жизни, будто извне их память получает откуда-то из Космоса необыкновенные и невероятные знаки… Как говорил Гераклит: «Боги не говорят с нами, а подают знаки!» Именно определенными символами и знаками и мыслят психические больные люди… Недаром верующие пытались из них из больных изгнать нечистого духа…