ВРЕМЯ И МЫСЛИ

Да именно потому, что оно, как средство решения проблем общества, являет собой утопию.

За примером далеко ходить не надо.

С чего официально начинается русская история?

С легенды о создании государства в 862 году.

«Земля наша велика и обильна, а наряда в ней нет…»

Минуло одиннадцать с половиной веков (а по допетровскому календарю сейчас вообще 7529 лето от Сотворения Мира!).

Что имеем?

То же самое.

Лишь с той разницей, что земля наша уже не столь велика и обильна.

Ну и?

Это ли не утопия?!

Наше нынешнее общество, просвещённое блеском золотого тельца, надулось на Маркса, как мышь на крупу, а, между тем, история России целиком подтверждает его учение.

Но ведь есть же процветающие страны, притом, что в них государство не упразднено, а вполне себе функционирует.

Как с этим фактом соотносится учение Маркса?

Самым непосредственным образом.

Нетрудно установить, что все процветающие страны являются демократическими, даже при формально существующих в некоторых из них монархиях.

Демократия это контроль общества над властью.

Чем больше этот контроль, тем страны цивилизованнее.

А что такое контроль общества над властью, как не процесс упразднения государства, лишь пока неосознанный и потому спонтанный, противоречивый и растянутый во времени?

Но ведь Маркс не анархист?!

Совершенно верно.

Он основоположник научного коммунизма.

Его учение говорит о том, что в основе дисгармонии мира лежит не изначальная греховность рода человеческого, как уверяет церковь, а эксплуатация, обусловленная исторической, т. е. неизбежной, но временной, слабостью производительных сил общества.

Однако научно-техническое развитие мира показывает, что данный фактор в его эволюции явление преходящее, а, следовательно, эксплуатация, со всеми своими атрибутами: собственностью, государством и религией, исторически обречена.

Вектор прогресса – бесклассовое общество.

Остальное – иллюзии.

Потому Маркс и не анархист: анархия это путь назад – в доклассовое общество, а задача идти вперёд – в бесклассовое.

Это означает, что упразднение государства не политический акт, как предполагает анархия, а экономический процесс.

Чего не понимали Бакунин с Кропоткиным. В этом разница.

Но тогда выходит, что революции в истории России не было, и коммунизм никто не созидал? Более того: всё делалось наоборот?

То есть, речь о контрреволюции?! Именно так и есть.

Революция это раскрепощение производительных сил общества.

Красный террор, гражданская междоусобица, разруха, коллективизация, голодомор, репрессии и войны, цензура и преследование инакомыслия – не раскрепощение, а напротив гигантское разрушение производительных сил страны.

Коммунизм – устранение эксплуатации как анахронизма.

В замене капиталистов («буржуев-эксплуататоров») чиновниками («красными директорами»), как это было в СССР, исторически ничего нового нет. Наоборот это путь назад. В докапиталистические царские времена, когда все заводчики и промышленники являлись казёнными людьми, целиком зависящими от монаршей воли.

Не говоря уже о том, что именно таким общественным устройством характеризуются государства древности.

То есть, большевики, вместо движения вперёд, опрокинули страну назад, в ушедшую эпоху! В анахронизм.

Но как же индустриализация – разве это не движение вперёд?! Нет.

В России капитализм начал бурно развиваться ещё при монархии.

Зачем было изгонять отечественную буржуазию, чтобы развивать промышленность силами зарубежной, ведь индустриализацию СССР проводили, в основном, фирмы США и Германии.

Явный и полнейший идиотизм.

Русские капиталисты справились бы с этой задачей гораздо быстрее, намного дешевле и однозначно эффективнее.

Может рабочие жили бы хуже? Свидетельствует сам Н.С.Хрущёв:

«Я женился в 1914-м, двадцати лет от роду. Поскольку у меня была хорошая профессия (слесарь), я смог сразу же снять квартиру.

В ней были гостиная, кухня, спальня, столовая. Прошли годы после революции, и мне больно думать, что я, рабочий, жил при капитализме гораздо лучше, чем живут рабочие при Советской власти. Вот мы свергли монархию, буржуазию, мы завоевали нашу свободу, а люди живут хуже, чем прежде. Как слесарь в Донбассе до революции я зарабатывал 40—45 рублей в месяц. Черный хлеб стоил 2 копейки фунт (410 граммов), а белый – 5 копеек. Сало шло по 22 копейки за фунт, яйцо – копейка за штуку. Хорошие сапоги стоили 6, от силы 7 рублей. А после революции заработки понизились, и даже очень, цены же – сильно поднялись…

Чего уж тут сравнивать?

Когда я вел партработу в Москве, то и половины того не имел, хотя занимал довольно высокое место в общественно-политической сфере. Другие люди были обеспечены еще хуже, чем я».

Ну, а использование населения в качестве дешёвой рабсилы на заводах, в колхозах и лагерях и вовсе превращает СССР, по сути, в Двуречье периода индустриализации.

Вот уж это такой анахронизм, что дальше просто некуда!

«Как об отдельном человеке нельзя судить по его мнению о самом себе, точно так же нельзя судить о подобной эпохе переворота по её сознанию». К. Маркс