Апокалипсис в шляпе, заместо кролика

– А вы разве не догадываетесь? – интересуется Константин. И, конечно, Лианна Сигизмундовна не догадывается, а на языке намёков она не разговаривает, поняли, Константин.

А Константин и не собирается тут намекать, а он, как лом прямолинеен. – Как хотите, Лианна Сигизмундовна, а я сегодня пойду с вами. – Заявляет Константин, и как поняла Клава по тому, как сзади всё замерло, то Константин сумел сбить с мысли свою собеседницу, которая видимо там воздухом заглотнулась, и сейчас стоит, и соображает, что ответить Константину, решившему порушить все её планы.

– А я не против, конечно, – взяла-таки слово Лианна Сигизмундовна, – но разве у тебя сегодня не важный на работе день.

– И то верно. – С досадой ответил Константин. Дальше следует некоторая заминка со стороны…да со всех сторон, во время которой Клава ещё сильней навострила свои уши и вся обратилась вслух, пытаясь выяснить, что там сзади происходит. Но там как будто все замерли, или ещё «лучше», ушли. И Клава уже собралась было повернуть голову назад и посмотреть на то, что там происходит, – она даже начала поворачиваться, – как вдруг слева от неё, в свете дня мелькает тень, затем ещё одна, и Клава вновь застывает в одном положении, почему-то страшась посмотреть в сторону вышедшей из-за её спины той разговорчивой парочки. Хотя для Клавы и её обзорного зрения было достаточно, чтобы зафиксировать для себя эту парочку в памяти и сделать первые на их счёт намётки.

– Она вполне себе ничего. – Рассудила Клава, окинув взглядом эту Лианну Сигизмундовну по словам её …пусть будет хорошего знакомого, Константина. – А так она, скорей всего, иначе зовётся. – Порешила Клава. – А если это так, то Константин очень близкий для неё знакомый. – На этом моменте Клава, уже чувствующая себя более свободно (эта парочка удалилась на приличное состояние, и это позволило Клаве расслабиться), сфокусировала свой взгляд на спине Константина, пытаясь для себя выяснить, где бы она могла его раньше видеть. Но Клаве ничего такого не вспоминалось, да и идущая рядом с Константином Лианна Сигизмундовна, своей негативной энергетикой отвлекала на себя всё внимание Клавы. И Клава, предоставив Константина самому себе, полностью сосредоточилась на его близкой знакомой, Лианне, руку которой Константин время от времени пытался перехватить, но всегда не слишком удачно.

А между тем эта парочка дошла до пешеходного перехода, соединяющего дорожку этой парковой аллеи, где расположилась Клава и пешеходную мостовую через автодорогу, где помимо ресторанчика напротив, шёл целый квартал различного качества, предназначения и состояния домов. Здесь Константин с Лианной знаково остановились, повернувшись друг к другу. О чём-то друг другу в глаза перебросились словами и перед тем как расстаться, Константин наклонился к Лианне и запечатлел на ею подставленной щёчке поцелуй. За что Лианна его, – и это совершенно не вязалось со всем её прежним поведением, – смешливо укорила, – мол, вы, Константин и сами с интересным отчеством, слишком много себе позволяете. А я, что за наивная дурочка и такая к вам доверчивая, вам в этом вопросе всегда иду навстречу.

А Константин, приободрённый такой своеобразной податливостью Лианны, начал на глазах Клавы, скажем так, как сказала бы Лианна, наглеть. – Совершенно не понимаю, о чём это вы, Лианна Сигизмундовна, добрейшей души человек, но при этом своей чрезмерной скромностью не дающая нам развить наши обоюдно интересные отношения в полной своей степени.

– Я чего-то не пойму. Это вы о чём таком говорите? – возмущается Лианна Сигизмундовна, уже начавшая себя корить за такую свою уступчивость и слабохарактерность по отношению всех этих сюси-пуси. На которые такой мастак этот Константин. И ему только дай волю и разрешение на вот такие любострастные дела, то его от неё и не оттащишь. – Нет уж Константин. Я девушка самодостаточная и независимая, со своим мировоззрением, и наши отношения, если вы на них настроены серьёзно, будут строиться на взаимном уважении. Так что все эти поцелуйчики, на которые вы такой любитель (интересно, откуда у вас выработалась такая сноровка в этом пикантном деле), будут отпускаться вам строго в дозированном количестве. Чтобы вы значит, не оборзели и не растеряли раньше времени пыл и мотивацию. – Что-то примерно такое высказала взглядом Лианна Константину по визуальному мнению Клавы, не сводящей с них взгляда.

А Константин видно, что категорически не согласен с такой постановкой вопроса Лианной. Но он ничего ей такого против не говорит, а он, улыбнувшись ей, кивает на прощание, и, развернувшись, покидает Лианну, выдвинувшись по пешеходному переходу на другую сторону дороги. Пересеча проезжую часть автодороги, Константин посмотрел на Лианну, стоящую в тени деревьев, запомнил её и пошёл дальше, до открытой площадки перед ресторанчиком. Здесь он остановился неподалёку от входа в ресторанчик и, повернувшись в сторону Лианны, успел только бросить взгляд в её сторону, как его вдруг загородил неожиданно появившийся чёрный микроавтобус, на подобие тех, в которых перевозятся сотрудники специальных служб.

А когда этот чёрный микроавтобус отъехал, то Константина уже и нигде не было видно. А это указывало на то, что он был увезён этим микроавтобусом. Что, видимо, не было большой новостью для Лианны, которая, как только микроавтобус поехал дальше, развернулась назад и выдвинулась по аллее…прямиком на Клаву. И хотя Клава никакого отношения к этой Лианне не имела, а она всего лишь оказалась случайным свидетелем её разговора с Константином, где и сказано-то ничего не было такого секретного и важного, что могло бы вызвать большую заинтересованность у спецслужб или как минимум, большой резонанс в чужой голове, тем не менее, она отчего-то напряглась, когда увидела направляющуюся в её сторону Лианну.

И при этом эта Лианна уж очень вызывающе идёт – она и непонятно на каких, таких основаниях (а нагловатость, это не те основания, которые оправдывают такое поведение; вот если только близорукость) не сводит своего взгляда с Клавы. А Клава и сама вполне могла себя так же повести и принципиально не сводить своего взгляда с туфлей этой Лианны. Но она так себя не ведёт и отводит свой взгляд в сторону, давая этой, всё же нагловатой Лианне, спокойно пройти мимо себя. А когда она минует Клаву, то только тогда Клава себе позволяет оценивающе посмотреть Лианне в спину. Где на этот раз у Клавы было больше информации, – она видела Лианну в лицо, – и она уже на её основании могла сообразить, что подумать насчёт Лианны.

И Клава обязательно и даже немедленно сообразила, что о ней решить подумать, если бы не была в этом деле опережена. – Вот же стерва! – неожиданно для Клавы раздался женский голос уже не с неожиданной, а как бы с закономерной стороны, то есть сзади. И Клава по привычке застопорилась в одном положении и начала слушать, что там ещё скажут. А там не собираются молчать и на эмоциях, негодуя, говорят.

– А что так? – звучит второй женский голос, интересующийся у первого, что её так возмутило. А та возмущена современными нравами, где нет никакого доверия между людьми и есть только один обман. И поведение вот этой паскудной дамочки, как нельзя лучше демонстрирует все эти современные нравы.

– Каждый день, практически в одно и тоже время, проводит этого молодого человека до автобуса, – видно на службу уезжающего, – и шасть, сразу налево. – Никакого смягчения, со всей жестокой правдой жизни заявляет первый женский голос, и вполне возможно, что его носительница с ненавистью смотрит вслед Лианне.

А вот собеседница этой поборницы нравственности и справедливости не слишком маловерная и её не удовлетворяют голословные заявления своей подруги, человека иногда делающего поспешные выводы. – Почему сразу налево, – противоречиво к своей подруге заявляет второй женский голос, – может быть она пошла в магазин, чтобы прикупить продуктов. Или же направилась на свою работу. Не дома же ей сидеть всё время в самом деле. – На этом месте полная справедливости, неравнодушная подруга вот этой маловерной собеседницы снисходительно так посмотрела на свою, такую наивную подругу, которая до сих пор витает в облаках и никаких не делает выводов из своей одинокой жизни, где вот такие вертихвостки есть основная причина её и её одиночества, да и так уж и быть, решает с помощью фактов раскрыть ей глаза на собственную наивность.

– Всё может быть и так. – Взяла слово неравнодушная собеседница. – Да вот только для чего её всегда, чуть ниже по улице, ждёт мужчина. – Здесь у маловерной собеседницы непроизвольно вырывается: «Что?!», и Клава, дёрнувшаяся от того же вопроса, оттеснив этих разговорчивых собеседниц на дальний план своего внимания, устремилась взглядом за Лианной. И не просто за ней Клава принялась всё замечать, а она заглянула чуть дальше и вперёд неё, в поисках того, кто её мог бы там ожидать.

Правда, когда в лицо вообще не знаешь, кого искать, а под мужчину, как характерную черту объекта поиска, можно записать любого мужчину, то тут будет лучше не распылять себя по сторонам, а нужно сосредоточиться за наблюдением за Лианной, кто уж точно выведет на интересующее Клаву лицо. И это вполне разумное решение, если бы Лианна уже не удалилась так достаточно далеко, что появись это мужское лицо, то оно отсюда и видно не будет. А судя по Клаве, то её ох как захватило любопытство и ей уж очень хочется увидеть того гада, на кого эта ветреная Лианна променяла Константина. При этом Клаву сковывает на месте какая-то нерешительность, и она как бы хочет пойти вслед за Лианной и посмотреть на того, кто её там поджидает, и в тоже время она не решается это сделать.

И тут до Клавы доносится голос неравнодушной собеседницы. – Я бы отследила их. Выяснила всё о нём и их отношениях, и всё бы этому молодому человеку рассказала. – И это всё для Клавы решает. И она, посмотрев на ручные часы, что-то быстро сообразив в уме, поднимается на ноги и, не оглядываясь назад, на тех, кто стоял за ней и мотивировал её к этому поступку, пойти вслед за Лианной, выдвинулась вслед за Лианной. И как вскоре выяснилось, то заявления неравнодушной собеседницы был не плод её воображения, а Лианну и в самом деле, чуть ниже по аллее, сидя на скамейке, поджидал мужчина в виде очень представительного господина.

И то, что Лианну поджидал вот в таком представительном виде мужчина, было в некотором роде неожиданно для Клавы, почему-то ожидавшая увидеть совсем другой тип мужчины. Правда, непонятно на каких, таких основаниях она пребывала в таких удивительных ожиданиях, если она совершенно не знает Лианну. Ну а её минутный разговор с Константином, не такая уж и большая картина, чтобы делать на её счёт такие далеко идущие выводы.

Впрочем, этот представительный господин вёл себя по отношению к Лианне вполне себе благопристойно и даже элегантно, почтив ручку Лианны своим лобызающим вниманием, после чего галантно так сделал ей предложение в виде своей представленной руки, от которого она не смогла отказаться, перехватив её своей, и они дальше пошли степенной походкой, как будто так и должно быть всегда.

А вот Клаву почему-то всё это не убедило в том, в чём всё это должно убеждать. И она во всём этом увидела некую загадку, которую она должна непременно разгадать. – Здесь что-то не так. – Глядя вслед этой парочки, рассудила Клава. После чего вновь обратилась к своим наручным часам, где на этот раз ей пришлось задуматься над указанным на часах временем.

– Ладно, пока по пути, пойду за ними насколько можно. – Клава, подведя итог своему размышлению над часами, выдвинулась вслед за Лианной и её спутником. Где у них было время обсудить свои дальнейшие планы и вполне вероятно, как подумалось Клавой, поговорить о том, как ещё долго обманывать Константина. А у Клавы было время подумать над тем же, что они тут про себя рассуждали по её же надуманному мнению.

– Всё, у меня уже нет сил обманывать Константина. – Прямо с ходу, как только представительный господин был перехвачен в руке, с нотками истеричности заявляет Лианна. – Он не заслуживает такой для себя участи. – Ну а представительный господин не столь развинчен и эмоционален, а он сама хладнокровность.

– Я прекрасно вас понимаю, дорогая Лианна Павловна (?), – вкрадчивым голосом говорит представительный господин, – вы по своей натуре человек чистосердечный и немного жалостливый, и вам сам факт обмана неприятен, гадлив и противен вашей природе. Да и меня такая ситуация совершенно не устраивает. Но сами понимаете, что обстоятельства сильнее нас. И если вы хотите добиться успеха, – а я этого больше всего в своей жизни желаю, – то мы должны ещё некоторое время потерпеть свои опостылевшие вторые половины.

– Ах, вон оно ещё что! – всё поняла Клава за этого женатого ловеласа. Как оказывается, не только Лианне голову морочащего. – Ну-ну, интересно, что ты сейчас там ещё наплетёшь. – Клава со знанием вот такого пагубного качества людей, крепко так, прожигающим взглядом воззрилась в спину идущего под ручку с Лианной господина. А тот, видимо как-то, умудрился прочувствовать, как на него принципиально смотрит Клава и поёжился в плечах. Что, между тем, нисколько не влияет на ход его мысли.

– Вы же прекрасно знаете, какие сложные задачи стоят перед нами. И если мы хотим достичь поставленных целей, то мы не должны с вами ни на что отвлекаться. А если мы с вами немедля, сейчас же решим разрубить этот связывающий нас по рукам и ногам Гордиев узел, то он хоть и разрубится, но нам это всё ещё столько хлопот и проблем принесёт, что мы с вами потеряем столь ценное для нас время. – Проговорил представительный господин, предоставив на суд Лианны вот такие веские аргументации, которые, видимо, выглядят очень убедительно, когда ты лицо близко заинтересованное во всём этом деле и больше полагаешься на веру в человека, который как раз вот всё это говорит, чем на факты.

Тогда как для людей со стороны, как например Клава, всё это видится, как отговорки этого господина, которого явно устраивает вся эта затяжная ситуация, – дома его ждут готовые обеды и ужины, а также выглаженные брюки и рубашки, в общем, порядок в двух словах, а на стороне Лианны всё наоборот, его тут ждёт всякая беспорядочность мысли и поведения, и такое сладостное баламутство, – и он всячески затягивает разрешение этого вопроса с Лианной. Да и ситуация с Константином, где он себе щекочет нервы, определённо ему доставляет незабываемые ощущения, и очень интересна. Так что он будет до последнего оттягивать разрешение всей этой ситуации, где итог её решения не столь и очевиден.

А Лианна, как оказывается Павловна, между тем была убеждена своим спутником. Правда, не без того, чтобы немного покапризничать.

– Всё так, но мне так тяжело в последнее время. – Тяжко вздохнула Лианна Павловна.

– Крепитесь, дорогая. – Проговорил представительный господин, сжав руку Лианны своей свободной рукой и, заглянув ей в глаза. А та, как увидела Клава, ответила ему проникновенным взглядом, и Клаве стало до странной боли бесконечно жаль Константина, кого уж точно в будущем ждёт своя потеря.

А между тем, они все покинули пределы аллеи и уже двигались по пешеходной мостовой, где Клава время от времени поглядывала на часы и каждый раз, как под копирку комментировала эти свои визуальные остановки. – Ещё есть время. – И так до тех пор, пока впереди идущая парочка, как-то уж неожиданно для Клавы, – она к тому же в этот момент, в который уже раз обратилась к своим часам, – проходя мимо одного из зданий, вдруг резко поворачивает в сторону его парадного входа и прямиком туда.

И только Клава всё это обнаруживает, как они уже зашли внутрь и за ними дверь захлопнулась. А Клава теперь стоит на распутье и не знает, что дальше делать – зайти внутрь этого здания вслед за ними, или же повернуть назад и вернуться туда, откуда она сюда пришла, то есть на ту самую обычную скамейку для непосвящённых людей, где она ранее сидела, а так-то это то самое место, которое было указано на листе в принтере. Ну, или по крайне мере, с этого места открывался прямой и отличный вид на указанный в листе адрес – это был тот напротив, небольшой ресторанчик.

– Я просто загляну, и всё. – Решает Клава и вперёд к парадному входу в это здания, которое представляет собой … «Цирк лицедеев», – с некоторым недоумением читает Клава вывеску на входе в это здание. – Хм. И что это значит? – в наклоне головы в сторону посмотрев на вывеску, задалась вопросом Клава. И так и не ответив на это своё вопросительное затруднение, взялась за ручку входной двери и вперёд, чтобы заглянуть хотя бы внутрь.

И, пожалуй, хорошо, что она не поставила перед собой сверх задач, а ограничилась самым минимумом. И как только она оказалась внутри, на удивление в просторном фойе, то тут же на входе ей не дали пройти дальше, а очень вежливо и в тоже время непреклонно твёрдо встретили, а вернее встретил высокий человек в костюме типа фрака, где у него на голове был надет цилиндр, а на лице была надета маска мистера Икса. И скорей всего, этот человек во фраке и представлял собой мистера Икса. Так он напевчиво и манерно выглядел, хоть при этом и изъяснялся не речитативом, а лишь простым слогом.

– Добро пожаловать, прекрасная незнакомка. – Перегородив собой путь Клаве, улыбчато поприветствовал Клаву этот мистер Икс. А Клаве даже понравилось такое к себе обращение, и она и сама улыбнулась, и кивком поприветствовала мистера Икса.

– Чем обязаны вашему здесь появлению? – интересуется мистер Икс, не сводя своего взгляда с Клавы. А вот этот его вопрос вызывает у Клавы затруднение в ответе. Она ведь и сама не знает, чем местные постояльцы обязаны её появлению здесь. А говорить о том, что она зашла сюда вслед за одной парой, она не собирается.

– Моему любопытству. – Говорит Клава, найдя в себе компромисс.

– Понимаю. – Улыбчиво кивает головой мистер Икс. – Вот только у нас строгие правила. И мы вас дальше не можем пустить без маски. – С сожалением говорит мистер Икс.

– Но почему? – искренне удивлена Клава.

– Место обязывает. – С некоторым апломбом говорит мистер Икс. – Это всё-таки театр лицедеев, и маска на тебе, это обязательный атрибут твоего здесь присутствия.

– А я быть может зритель. – Вступает в спор Клава. А мистер Иксу смешно смотреть на такие потуги Клавы, хоть даже и зрителя, оспорить местные законы жизни.

– И что с того. – Усмехается мистер Икс. – Если даже самый отстранённый зритель не может быть сторонним наблюдателем. И как бы он не равнодушничал, он не сможет остаться в стороне от происходящих и демонстрируемых здесь событий, и он всё равно, даже в таком равнодушном качестве, будет задействован в ставящемся здесь спектакле.

– Я это обязательно учту. – С задумчивым видом сказала Клава, берясь за ручку двери. После чего она открывает дверь, делает шаг на выход, здесь оборачивается к мистеру Иксу и спрашивает его: «Так здесь всё-таки что, театр или цирк?».

– Это вам, зрителю, решать. – С неизменной улыбкой отвечает мистер Икс.

– Хорошо, я решу. – Говорит Клава и выходит вон из здания. После чего она, не задерживаясь здесь больше ни минуту, быстрым шагом и со стремлением не опоздать, следует в обратный путь. Где по пути назад, само собой, мало что примечает на своём пути, а вот когда она выходит на финишную прямую, – на парковую аллею, где в самом далеке виднеется та скамейка, на которой она пережидала время, – то тут она уже проявляет пристальное внимание ко всему впереди находящемуся и в особенности к тому, что происходит рядом со знаковой скамейкой. Впрочем, ей не стоило особенно беспокоиться – там никого не было, и скамейка в своём одиночестве поджидало её или кого другого.

Но всё-таки скамейка, это не та самая цель, к которой так спешно уже слегка, а может и нет, запаздывала Клава, вдруг с остервенением начавшая трясти часы на своей руке, которые, как только ею выяснилось, решили остановиться и перевести дух, – да когда эти чёртовы часы остановились?! – А скамейка всего лишь промежуточная точка, своего рода наблюдательный пункт, с которого Клава, заблаговременно придя к пункту назначения, вела наблюдение за тем, напротив, ресторанчиком, чей адрес и был указан на листе с принтера.

А вот теперь благодаря такому вмешательству провидения и случая вместе с ним, – а по другому и не объяснить этот фокус с часами, – Клава не просто опаздывала, а она из-за этой своей оплошности (она проявила невнимательность и не сразу заметила остановку часов) может упустить связного (всего вероятней, Ивана Павловича), кто и назначил ей эту встречу. Ну а к чему это может её и ситуацию вокруг неё привести, то Клава даже и представить себе не может.

– Вроде ничего не изменилось. – Глядя на пустынную площадку у входа в ресторанчик, ложно приободрила себя Клава, прекрасно зная, что все главные события должны произойти внутри здания ресторанчика. Куда она и направилась с упавшим сердцем и без дополнительной траты времени. Где она на пути к его входу тщательно по сторонам осматривалась, стараясь заметить в округе ресторанчика, а если точнее, то на стоящих неподалёку от его входа лавочках, явные следы чьего-то присутствия.

И надо отдать должное приметливости Клавы, ей удалось обнаружить на одной из лавочек брошенную кем-то обёртку от конфеты, которую кто-то не воспитанный и возможно, что отброс общества, раз он так себя ему противопоставляет, не соизволил докинуть до урны обёртку, а как развернул конфету, закинул её себе в рот, то обёртку от неё прямо здесь и бросил. Правда, эта не та улика, указывающая на чьё-то здесь нахождение, когда Клава на время отошла, которая её может заинтересовать, – Иван Павлович хоть и смущал её в своё время конфетами, всё-таки он не из тех, кто будет на виду у всех разбрасываться такими уликами, – а вот то, что она увидела на соседней лавочке, определённо её заинтересовало.

– А это ещё что такое? – приподняв с соседней лавочки тряпичную повязку чёрного цвета и подтянув её к себе для изучения, задалась вопросом Клава. Но ответа на свой вопрос она не получила, как бы не ощупывала и не осматривала эту повязку.