Совсем голову потерял

Алла потрогала лоб Никиты:

– Кажется, он опять один раз вдохнул, но снова передумал культурно дышать. Одно утешение – что раз думает, значит живой!

– Я же говорил, что он думает, насчет начала быстрого дыхания, – обрадовался дед. – Вот лоб и согревается, коли мысли суетятся.

– Мне кажется, надо ему шустрее суетиться! Вспоминай, что делать надо, чтобы быстрее думалось!

Дед сам задумался и снова начал ходить по комнате. Становилось снова темно, вечерело. И тут деда осенило:

– Зять говорил, что в американском кине видел, как полудохлых оживляют.

– Так оживляй, как он говорил.

– Говорил, что оживляют, но подробно не говорил как. Только – мельком.

– Оживляй мельком, как зять говорил!

– Он про утюги говорил, а что американцы с утюгами делают, не помню.

Алла вскочила, включила свет и выбежала на кухню. Вернулась она сразу, и с одним утюгом:

– Вот утюг! Одним перебьешься. А вот, – показала на розетку, – ток!

Дед Филя потрогал утюг и включил его в сеть:

– А где второй?

– Сгорел две недели назад. Если только чинить его? Сможешь?

– Некогда чинить! Я просто провода выдерну и тоже в сеть попробую включить после первого.

Алла сходила за вторым утюгом и сунула его деду Филе:

– Делай, что хочешь, но чини, быстрее!

Дед Филя недовольно крякнул, отключил еще не согретый утюг, и положил его на грудь Никиты. Потом потянул за провод, торчащий позади сгоревшего утюга, провод оторвался. Дед Филя снова крякнул и примотал оторванный конец куда-то под ручку утюга. Потом он рассмотрел утюг со всех сторон, отсоединил провод, и снова примотал его, но теперь – к утюжной ручке.

– Главное – технику знать, особенно по безопасности утюгов! – успокоил он нахмурившуюся Аллу. – Но теперь длины провода не хватит. Надо подтащить горемыку поближе.

Вместе они подтащили, сначала Никиту, потом кровать, наконец, снова уложили его в кровать под самой розеткой. Дед Филя протянул вилку от утюга Алле и распорядился:

– Сейчас я второй утюг прижму к нему, а ты вилку в розетку включай! Как врубишь, сразу отскакивай в сторону!

Алла, как ни старалась, отскочить не успела. Ведь произошла вспышка, погас свет и раздался грохот. В темноте прозвучал встревоженный голос хозяйки дома: «Эй! По утюгам ветеринар! Где ты?» Тут же послышался прерывающийся голос Никиты: «Я… я… не… терминал! Я – ремеч меша!»[1 - Ремеч меша – на древнеегипетском – «человек войска», воин в армии тех времен.]

И сразу по комнате заметался испуганный голос Аллы: «Ты уже совсем живой, что ли?»

Ему медленно и невнятно ответил голос Никиты: «Не пойму… Должно быть… цел еще. Только… шея зудит. Идену![2 - Идену – командир среднего звена в древнеегипетской армии.] Ты где? Идену!»

В это время дед Филя, в потемках, стоя на табуретке в коридоре, уже возился возле электрощитка. И в комнату доносился его уверенный голос «Надену, надену я сейчас предохранитель на место! Здесь он!»

Когда в комнате загорелся свет, стало видно, как Никита уже приподнимает голову, спину, опираясь на локти, садится на кровати, морщась, трогает шею и затылок.

Дед Филя победоносно вошел в комнату, произнося еще с порога:

– Я же говорил, что его башки на целый лес деревьев хватит!

Алла, затаив дыхание, смотревшая на шевелящегося Никиту, всплеснула руками:

– Жив же! Жив!

– Конечно, жив! – кивая, подтвердил дед Филя. – Готов опознать, что жив, и хорошо дышит!

А Никита удивленно переводил взгляд то на Аллу, то на деда Филю.

Наконец, он выдавил, держась за голову:

– Идену! Ты меня пощадил?

– Пощадил, пощадил! – заворчал дед. – Не пощадил бы, вместе с Алкой, валяться тебе в луже у копны!

Никита вздрогнул:

– Но я же помню! Ты рубил меня мечом, вот сюда! – он показал на свой затылок. – А что было дальше?

– Сам ты себя срубил, что под грозу полез! А дальше не меч, а дерево было, в которое ты башкой въехал. Затылок – не видел. Может быть, и затылком добавил, после главного происшествия.

Никита заморгал и блаженно улыбнулся:

– Это было чудесное происшествие! Еще бы такое повторилось!

Алла подскочила к нему, стала заглядывать в глаза, трогать лоб:

– Батюшки! Свихнулся малость, через башку!

Никита удивленно взглянул на нее, и, немного волнуясь, изрек:

– Служанка моей царицы! Умолкни! Мне и так тошно!

На последнем слове он закачался, застонал, схватился за голову и растянулся снова на кровати.

Алла вскочила, схватила деда Филю за рукав, стала дергать его повторяя:

– Беги! Срочно беги звонить, чтобы помощь приезжала самая скорая.

Дед Филя изумленно посмотрел на тумбу, где лежал смартфон, подбежал к нему и стал стучать пальцами по клавишам.

ГЛАВА 5. ОНА БЫЛА ПРЕКРАСНОЙ