Мир Опустел. Начнем Сначала!

Я удивляюсь, откуда у женщины настроение для шуток и показываю ей большой палец. Она улыбается.

– Посмотри внимательно, – снова орет Таня, – нет ли поблизости чего-нибудь, напоминающего магазин!

– Посмотрю, – отвечает парень, – пока не видно! Тут в паре кварталов на асфальте нарисован крест. Будто кто-то краской намалевал… Магазинов нет!

– Ладно! – кричит Олег, – слезай уже! Будем думать, что делать дальше.

На срочном консилиуме мы приходим к мнению, что ситуация сложилась нехорошим образом. Город пустой, делать в нем нечего, а соседний черт знает, где отсюда. Решаем, что лучше всего будет выйти на трассу и осторожно, стараясь не отсвечивать, двигаться по ней, пока не раздобудем автомобиль.

Мы просим Гришу обозначить примерный маршрут по направлению из города и начинаем движение.

– Давайте, пожалуйста, сделаем небольшой крюк. Глянем одним глазком, что за крест, – прошу я, и Гриша, возглавивший нашу процессию, просто молча поворачивает, куда я его попросил.

К моему большому сожалению, крест на асфальте оказался пустышкой. В душе я надеялся, что этот рисунок может быть чем-то вроде моих надписей, которые я рисовал по городу, что кто-то приманивает, как я приманил в своё время Олега. Но нет.

Только крест и никакой больше информации.

Робкая надежда кольнула грудь, когда я увидел неподалёку лист бумаги, приклеенный к стене под защитой конька крыши. Тоже пусто. Верх размыло косым дождём, а внизу только еле различимый адрес. Стандартное объявление из прошлой жизни. Я срываю бумажку, комкаю и в сердцах швыряю на землю: "Предложение больше не актуально!"

Через секунду нагибаюсь и поднимаю мусор с асфальта. Доношу до ближайшей урны.

Настроение отвратительное. Мы грустно бредём по дороге, размышляя каждый о своём. Была мысль вернуться обратно на берег, дойти до яхт-клуба и на каком-нибудь катере доплыть до города побольше, но взвесив все за и против, мы пришли к выводу, что это не будет безопаснее. В большом городе будут такие же обжоры, и мы ничего не выиграем.

На стене одного из домов я снова вижу объявление. Оно вызывает во мне злость.

Кто-то приклеил его, где попало. Прямо посреди стены чужого дома. Этот жест, словно девиз, с которым закончило свой век человечество: "Мне нужно – значит можно!"

Я не ленюсь сделать несколько шагов в сторону, чтобы сорвать его и сделать наш новый мир чище.

Глаза выхватывают на листе слова "люди", "ждём", "помогите".

Сердце начинает разгоняться, и я пытаюсь сообразить, что это может значить… Листок кажется мне знакомым, и наконец приходит озарение.

– Чертово объявление! – кричу я, – все за мной! Бежим обратно к кресту!

Я делаю это так резко и громко, что бедная Варя, запутавшись в ногах, валится на землю.

– Пожалуйста, – добавляю я, – все в порядке! Идемте! Только скорее!

На все вопросы, сыплющиеся мне в спину, я отвечаю только "сейчас" и "подождите". Добежав до нужного перекрёстка, с разгона ныряю в урну и среди полуистлевших отходов сразу нахожу выброшенный ранее клочок. Разворачиваю его, читаю адрес: "Янтарная 13, пересечение с ул. Персиковой".

Сравниваю объявления и радостно кричу, что почерк одинаковый. Разворачиваюсь к друзьям, объявляю, что планы меняются. Нужно заскочить на один адресочек.

Мы рыщем по городу в поисках Янтарной либо Персиковой, что попадётся раньше, но пока успех не пришёл. Олег ворчит, что там уже никого не будет, что объявление старое и что мы просто теряем световой день. Я, остановившись на секунду, спрашиваю его, действительно ли он готов уйти, даже не проверив, и мужчина соглашается со мной, просит прощения за сварливое поведение. Наконец, в расположении улиц удаётся разглядеть логику. Недавно была Садовая, потом Яблочная, потом Грушевая. Похоже, что если просто двигаться прямо, мы наверняка дойдём и до Персиковой.

Так и случается. Теперь найти нужный дом дело техники.

Основательный, сложенный много лет назад из красного кирпича дом стоит за глухим каменным забором. Вековая сосна накрывает зелёными лапами, половину двора.

Попасть внутрь можно либо через железную калитку, либо через ворота, на которых красной краской, очень похожей на ту, которой рисовали на асфальте крест, намалёвано число 13.

– Ну, что? Стучим? – зачем-то решил посоветоваться Гриша и несколько раз ударил прикладом ружья.

Ответа нет.

Олег подтягивается на заборе, заглядывает во двор и рассказывает, что видит:

– Никого нет. Вход в дом запущенный. Дверь давно не открывали. Похоже, что мы опоздали. Месяцев на несколько. В любом случае, нужно лезть, раз пришли. Подсадите!

Мужчина спрыгивает на заросшую темным мхом плитку и долго щёлкает чем-то, после чего калитка распахивается, и он галантным жестом приглашает нас внутрь.

Двор выглядит мрачно, но уютно. Пахнет хвоей и сыростью. Если закрыть глаза, покажется, что оказался в лесу.

Пройдя вдоль дома, мы приходим в сад. Ровными рядами, ветка к ветке стоят друг за другом старые яблони. Между рядами, чтобы не пачкать обувь во время дождя, выложены дорожки из той же плитки что и на входе.

Я решаю дойти до конца сада и прохожу ещё метров сорок, после чего деревья заканчиваются, и начинаются грядки. Аккуратные рядки с посаженным укропом, зелёным луком и чесноком. Среди зелени нет ни одного сорняка.

– Стучите в дверь снова! – кричу я друзьям. Хозяева или не слышат, или скоро вернутся.

Возвращаясь к дому, я гляжу на окна второго этажа и, заметив за стеклом движение, останавливаюсь, чтобы рассмотреть не показалось ли.

Штора отъезжает до упора, и я четко вижу два силуэта.

Один большой и статный, другой – едва выше пояса.

Я неуверенно машу, но мой жест остаётся без ответа.

Закинув ружьё за спину, машу двумя руками.

Кажется, наконец заметили.

Рука высокого человека поднимается вверх, и штора задергивается обратно. Сейчас будут встречать.

Я подхожу к дому, и дверь, ведущая в сад, распахивается. На крыльцо, широко улыбаясь, выходит пожилой мужчина. Он молча осматривает нас по очереди, спускается на одну ступеньку и, развернувшись вполоборота, кричит куда-то в дом: "Енот! Вылазь. Помогай говорить!"

Сразу после этого слышатся торопливые шаги, и на пороге появляется парнишка, лет девяти, похожий на обычного мальчика, а не на енота.

– Здравствуйте вам! – говорит он и зачем-то кланяется. – Как вас называть? Что вы хотели бы?

Мальчик выговаривает стараясь каждую фразу, а мужчина, словно проверяя его на словесном экзамене, после каждого слова одобрительно кивает головой.

– Здравствуйте, – говорю я, на всякий случай закрепив приветствие ответным поклоном. – Мы друзья!

Я оборачиваюсь на своих товарищей и вижу, что лица у них сосредоточенные, а Олег зачем-то поднял правую ладонь. – Мы друзья, – повторяю я. – Между собой и для вас!

Мальчик на этой фразе смотрит на деда, и тот, будто хочет успокоить, кладёт руку ему на макушку.

– Мы попали в беду! – продолжаю я. Слова, на всякий случай, произношу медленно и четко. – На нас напали больные. Остались без машин. Помогите, пожалуйста.