Молодость. Автобиография… почти. Книга четвертая. Цикл «Додекаэдр. Серебряный аддон»

– Безобидная? Да меня так в шкаф швырнуло, что все стекла с зеркалами повылетали, а потом и память в конец отшибло, а затем…

– Постой! – задумчиво произнес Михаил. – Постой! Ты говоришь шкаф?

– Ну да, мой, в зале, напротив стола.

– У меня, кажется, есть по этому поводу кое-какие соображения. Вы мультфильм «Охотники за приведениями» помните? – все кивнули головой. – Так вот, там была одна серия, где именно шкаф играл ключевое звено во всей цепи событий. Там он служил как бы порталом в другое измерение. Именно через шкаф ходил туда-сюда какой-то гуманоид, крал детей и галопом по европам бежал домой. Вот только запамятовал, что он с ними делал. Может, как чужие, яйца в них откладывал? Не знаю, но мысль мою вы, как я вижу, уловили.

– И ты хочешь сказать, что нам нужно найти мой шкаф?

– Именно.

– Но где, скажи ты мне, нам искать мой хлам? Здесь все из золота, а шкаф – кусок гнилой обшарпанной мебели.

– Вот, я давно предупреждал – купи новый, купи новый, а ты все: «Ничего, он прикольный».

– А оно так и есть. Шкаф прикольный, ничего не скажешь. Посмотришь на него – помрешь с хохота.

– Да ну вас, давайте лучше двигаться, я уже проголодался, а разговорами, как известно, сыт не будешь, даже если они ведутся о еде.

– Ладно, куда идем?

– Тебе дверей мало?

– Нет, но все-таки могли бы поставить и побольше.

– Мих, иди ты… туда, откуда мы пришли, пообщаешься с зеленокожим. Ты ведь мечтал об этом.

– Ладно, давайте тогда разделимся, неспроста ведь на нас троих три двери отгрохали. В этом что-то есть!

– Так, – сказал я, – идем туда и возвращаемся сразу обратно. Морды никому не бить! – повернулся я к Михаилу. – Чужое руками не трогать! – повернулся я к Александру. – И уж тем более никаких золотых и серебряных фигулинок с собой не тащить!

Они, как примерные дети, закивали в ответ, и мы разом открыли двери. Ничего не произошло. Пока…

– Мама! – тихо произнес Сашка и мы, уже переступив через порог и почти закрыв дверь, вернулись обратно.

На первый взгляд, ничего не произошло: юноша стоял у двери, розовый, не бледный, руки-ноги на месте, голова тоже, язык не заплетался, волосы не дыбом, штаны сухие… Мы переглянулись и подошли ближе. Мишка провел рукой перед остекленевшим взглядом и постучал указательным пальцем по его черепушке. «Мастер» указал не дверь и повторил:

– Мама!

– Там точно мама? – переспросил я. – Ты не ошибся? Папы нет?

Он не отреагировал на мою шпильку, и я открыл дверь.

– Ба! Какие люди! Перед нами стояла живая композиция «Газонокосильщик – тысяча лет спустя», но в одном Саня прав, это действительно… мама!

– Ма-а-ма! – закричали мы все дружно, и я захлопнул дверь в то самое мгновение, когда чудо сделало шаг в нашу сторону. Похоже, что я ему все-таки попал в нос, так как раздался стук, скрежет и шипение как от самогонного аппарата нашего друга Сергея – помнится, в прошлый раз я надул его на восемьсот рублей.

Не дожидаясь дальнейших развитий событий, мы бросились в дверь, в которую хотел войти Мишка и как раз вовремя: та дверь, около которой мы стояли, сорвалась с петель и, пролетев через всю комнату, врезалась в противоположную, странным образом обогнув колонну, вышибла ее, и они полетели дальше.

За нами летела Тень.

Не скажу, что мы не испугались. Не испугаться мог только последний лопух не в смысле растения или до фанатизма накайфовавшийся подзаборник. Нет, мы не из таких. Мы честно бросились куда глаза глядят. Петлять вокруг монументальных столбов мы умели, но от пронырливого Духа с косой, причем кривой – какой Дух, такая и коса, – с лысиной, светящимися глазницами и в черном балахоне с капюшоном до носа не так-то просто удрать, тем более постоянно находясь под непрекращающимся обстрелом боевых дверей, которые ломались при нашем появлении в зоне их досягаемости. Вначале мы пытались удрать, поворачивая то в правый, то в левый дверной проем, но как вскоре выяснилось, это совершенно не принесло результата. Поняв, что мы немного лопухнулись, прекратили попытку убежать и стали продумывать дальнейшие действия. Вернее будет сказать, что действия обдумывал я один, так как моя компания от отчаяния быть зарубленными и нафаршированными веселилась на славу: Миха на ходу травил анекдоты, а Шурик корчил преследователю рожи и хоть изредка, но кидался табуретками, стоящими все время около торшеров. Странно. Стоп!

Я чуть было действительно не остановился, но, когда около меня в каких-нибудь двадцати сантиметрах просвистело загнутое лезвие косы, прибавил ходу и миновал очередную комнату. «Стоп! Они же одинаковые! – осенило меня. – Все комнаты, по которым мы бежали, совершенно идентичны друг другу. Они похожи как две капли воды, но странно то, что, если мы бегали по одному и тому же кругу, кто расставлял на место разбросанные «Мастером» табуреты? Горничные? Бред!» Мы миновали еще две комнаты. Тень не отставала. Интерьер не изменялся. «Вспомнил! Похожую ситуацию я наблюдал в «Секретных материалах», когда у главных героев сломалась машина и они, наткнувшись на особняк, решили оттуда позвонить, разошлись по комнатам, но собраться так и не сумели – чуть не перестреляли друг друга из-за напущенного кем-то морока. Но что же делать нам, тем более с такой косилкой за спиной?» Пробежав в очередной раз мимо колонны, друзья, похоже, так же заподозрили что-то неладное и стали совещаться. Бег не прекращался, но, если он продолжится еще минут пять – на одного человека здесь станет меньше – дыхалки явно не хватало. «Так, если здесь не срабатывают рациональные методы, воспользуемся нерациональными! Что ж Тень, сама напросилась!»

Я вкратце объяснил окружающим, что нужно делать и они, как ни странно, поняли с первого раза и без дальнейших объяснений (ну дела!).

На очередном повороте мы побежали не к двери, а к торшерам. Все надеялись на то, что те не окажутся прикрученными к полу. «Йес!» Подхватив их на руки и размахивая на манер японских бойцов, мы стали наступать. Тень не ожидала такого поворота и замерла. Я замахнулся торшером, но Тень взметнула косу, и абажур свалился на пол. В это время подоспел «Мастер». Он так хорошо припечатал Духа по голове, что у него на всю жизнь должны остаться незабываемые ощущения. Пытаясь уклониться от Александра, он пропустил удар от «Мишутки», который ткнул его в область живота, хотя мы сомневались, что там что-то есть. Но Дух дернулся в сторону, выронил холодное оружие и получил от меня втык. Обезоруженный, он представлял собой жалкое зрелище, хотя и пугающее.

– Глупцы, – прохрипел он басом, – я пришел…

– Знаем. За нашими душами! Шао Кан, блин, недоделанный, – вспылил Михаил, за что и получил от Духа пяткой в грудь.

Мы приободрились и уже с азартом стали пинать его к двери. Где-то минут через пять усиленных побоев Тень не выдержала, и мы поменялись ролями – на сей раз удирала она. Пробежав одну комнату, другую, третью, мы всей дружной массой вылетели в какой-то холл, но не в тот, в котором были с самого начала путешествия. Этот представлял собой такой же квадрат как предыдущая комната, только был в три или четыре раза больше. Почему именно квадрат? Да потому, что мы вынырнули из угловой двери и коридор шел как прямо вперед, так и сразу направо, в конце которых смутно виднелись повороты, а там… Впрочем, кто знает!

Дух, как и следовало полагать, исчез, оставив на прощание свой изодранный в клочья от мастеровых табуретов балахон.

Наша банда с торшерами на плече немного остыла от драки и теперь с энтузиазмом осматривала все вокруг. Как я уже сказал, помещение оказалось квадратным, и мы вскоре пришли в изначальное место, откуда так глупо вылетели. Дверей так же оказалось четыре, но пока в них никто не хотел и носа показывать. Мы ходили кругами. Здесь поражала взгляд вся та же роскошь: пышность, парадность, перегруженность композиций. Что и говорить – барокко одним словом. Всюду узоры, орнаменты, мозаика, картины…

Подойдя к одной, Саня, прищурив глаз, долго приглядывался к названию, но смог прочитать только автора:

– Анри-Мари Раймон де Тулуз-Лотрек Манфа. О как! – потом подумал и добавил.

– Непонять что, а не название. Язык, блин, сломать можно!

– А что это за Геродот такой? – став рядом с Шуриком, спросил Миха.

– А финтос его знает. Художник, наверное, раз висит.

Через некоторое время мы снова вышли к первой двери и я понял следующее: мы дружно, вот уже в который раз, ходим вокруг одной и той же стены, как будто кто-то посреди комнаты поставил квадратное препятствие и нам нужно, не испытывая Судьбу во второй раз, уходить через ту дверь, откуда прибежали. Я с радостью дернул за ручку… перед нашим взором предстала очередная идеальная кладка красного кирпича.

– Во блин!

– Ну, е-мое!

– Офигеть на старости лет!

С раздражением, я закрыл дверь, и мы решили устроить круглый стол.

– Так, на повестке дня сегодня выход из этой комнаты. Кто хочет высказаться на эту тему?

– Я бы хотел высказаться, но не на эту тему, – раздраженно произнес Саша.

– На свою тему выскажешься в каком-нибудь другом месте, – ответил я, – а пока поговорим о сложившейся ситуации.

– А что о ней говорить? Замурована одна дверь – пойдем к другой. Замурована другая – пойдем к третьей…

– А если все забаррикадированы?