Последняя Конституция Советского Союза. К вопросу о создании

. Думается, что, хоть Черненко и был профессиональным бюрократом, выполнял свою работу грамотно, вряд ли он имел полную автономию в решении всех вопросов – скорее, он и Брежнев решали отдельные вопросы совместно. Их дружба, начавшаяся со времён работы Брежнева в Молдавии, сохранится до конца жизни генсека и даст о себе знать, когда в апреле 1984 г. Черненко как один из «преемников» ушедшего из жизни предшественника будет выдвинут на пост Генерального секретаря ЦК КПСС после смерти Ю.В. Андропова.

Что касается К.У. Черненко как участника процесса создания Конституции, то он достаточно часто выступал от имени Л.И. Брежнева в общении с сотрудниками аппарата Президиума или приглашёнными учёными. Также он читал присланные на имя руководителя документы и даже порой правил проекты материалов, которые должны были поступить лично Брежневу. Например, в феврале 1964 г. был подготовлен проект раздела для Конституции, который следовало представить от Подкомиссии на Конституционной комиссии летом того же года. К нему прилагалась записка – в архиве сохранился её черновик, правленный, судя по почерку, именно рукой Черненко: очевидно, что он рассуждал в русле консервативных убеждений Брежнева работать в рамках существовавшего государственного строя – так, он вычеркнул из текста предложение подготовить дополнительный вариант, чтобы урегулировать положение Государственного Совета СССР как «укрупнённого» и «усиленного» органа, по сути, переименованного и созданного вместо Президиума Верховного Совета СССР; вычеркнуто его рукой было и предложение обсудить на заседании Подкомиссии идею Д. Расулова из ЦК КП Таджикистана о ликвидации Совета Национальностей ВС СССР ввиду решённости национального вопроса в стране

.

Возвращаясь к Л.И. Брежневу, необходимо подчеркнуть, что он продолжал курировать работу над созданием раздела проекта Конституции СССР, за который его Подкомиссия была ответственна. На совещании 3 сентября 1962 г. он отметил, что прочёл подготовленный на данном этапе материал («…познакомился с этими материалами вчера, сидел почти целый день, сегодня с семи часов утра. Это не даёт права сегодня судить по статьям, как дело выглядит»

), что следует привлечь непосредственно членов Подкомиссии к работе, сменить состав сотрудников аппарата, работающих по этому разделу статей Конституции, для того чтобы «свежим» взглядом снова проработать материал; он предложил вариант рассылки материалов тем, кого предполагалось задействовать в работе, с последующим ответом через определённый срок. Были у Брежнева и серьёзные вопросы к проекту – они касались идеологических терминов, например содружества стран «социалистического лагеря» – следует ли так говорить, может быть, слово «лагерь» опустить, тем более, как он сообщил, в самих странах соцлагеря ходят разные толки об этом; он потребовал сокращения повторений и призвал к тому, чтобы уйти от пересказа в конституционном проекте Программы КПСС; говорил Брежнев и о важности учёта предложений граждан и организаций, поступавших по линии и партийных, и советских органов. Само собой, что на первоначальном этапе работы с проектами в 1962 г. необходимо было решить эти вопросы, позднее перейдя к обсуждению более существенных аспектов.

24 ноября того же года Брежнев снова выступил – уже на заседании Подкомиссии, которую возглавлял (у него часто был на руках подготовленный текст выступления, что, впрочем, вовсе не означает, что он не принимал участия в его создании), и честно признался в своей конкретной роли в создании этого проекта раздела Конституции: «Должен сказать, что к этому материалу я, что называется, и пальца не приложил: я читал его, будучи в отпуске, а затем обстоятельства сложились так, – тут кубинские дела отнимали у нас очень много времени, – что я ничего по этим материалам не делал»

. О каких «кубинских делах» идёт речь, читатель может догадаться, – это Карибский кризис осени 1962 г. В тот момент, конечно, было не до проекта Конституции.

Пока проект раздела Конституции разрабатывался, наступили перемены во внутренней политике, о которых Л.И. Брежнев не мог умолчать: «…прошёл Пленум [ЦК КПСС], будет производиться укрупнение районов, перестройка руководства партии народным хозяйством. Всё это я даже ещё и не осмыслил, как и, наверное, другие товарищи»

. Брежнев явно нервничал, поскольку на первом организационном заседании речь шла о том, чтобы подготовить серьёзный материал к концу 1962 года, а уже заканчивался ноябрь: «…время у нас уже истекает. Люди мы взрослые, сказать, что забыли, неудобно»

. А всё идут новые преобразования, разделяются партийные комитеты и Советы по специализации, ситуация быстро меняется, и реагировать на это Подкомиссии в работе над конституционным проектом следовало оперативно. Брежнев задавался на заседании вопросом: «Да, два Совета: областной Совет, занимающийся сельским хозяйством, и областной Совет, занимающийся промышленностью. Отражать ли это в Конституции?»

Когда начальник Главного политического управления армии и флота, а по совместительству – член Подкомиссии А. Епишев сказал ему о том, что стоит посовещаться с Хрущёвым, Брежнев ответил: «Что же мы пойдём спрашивать, когда сами ничего не предлагаем. Нам надо прежде всего себя подтолкнуть»

. Он понимал, что в случае с Н.С. Хрущёвым и бездействие, и излишняя инициатива могут привести к разным последствиям, поэтому следует действовать осторожно. Были затронуты на совещании и вопросы избирательной системы. Тогда же Брежнев засомневался в необходимости отражения роли партии в Конституции и даже сказал, что «…а вот роль Советов надо обосновать конституционно…»

. Он отметил, что существующий вариант проекта раздела ещё раз правился сотрудниками аппарата Президиума, но он его пока не читал, «хотя каждый день домой брал, но ничего не вышло из этого. Есть ещё и текущие дела»

. Закончилось заседание Подкомиссии тем, что её председатель попросил представить новые материалы к 15 декабря.

В 1963 г. Л.И. Брежнев продолжил активную организационную работу по созданию раздела проекта Конституции. 11 января он провёл очередное совещание с сотрудниками аппарата Президиума Верховного Совета СССР. Он выслушал сообщение Ф.И. Калинычева о ходе работы над материалом и подчеркнул, что в связи с перестройкой органов управления народным хозяйством надо построить материал в Конституции так, чтобы дальнейшие мероприятия и эксперименты в этой области не вынуждали постоянно изменять Основной Закон. Этим же способом можно будет избежать любых частых изменений Конституции, подняв тем самым авторитет данного документа. Он снова подчеркнул необходимость учёта предложений членов Подкомиссии, научных учреждений, граждан

.

10 апреля Брежнев встретился с представителями юридической науки из Института государства и права АН СССР – их было трое: П.С. Ромашкин, В.Ф. Коток, Д.А. Гайдуков. Он попросил их дать свои замечания по материалу, подготовленному в аппарате Президиума ВС СССР, в спокойной обстановке, находясь в Доме отдыха «Снегири» 3 дня. Вместе с ними он направил сотрудников аппарата Президиума, а также ещё двух учёных-юристов – Н.П. Фарберова и А.Ф. Шебанова. Отмечается, что вечером 13 апреля новый материал был вручен Брежневу

. Организация работы проходила под руководством К.У. Черненко – на беседе с учёными 11 апреля в «Снегирях» он отметил: «Л.И. Брежнев просил передать вам, что он надеется на консультацию с вами»

. 15 апреля Брежнев встретился с учёными снова и поблагодарил их за представленные замечания

.

Дом отдыха «Снегири» к тому моменту уже долгие годы был предназначен для организации досуга сотрудников аппарата Президиума ВС СССР – с 1948 года, при И.В. Сталине. Дочь заведовавшего Отделом по вопросам работы Советов аппарата Президиума П.В. Туманова, киновед Нина Туманова вспоминала: сначала это была деревянная усадьба XVIII века, потом она сгорела, и отстроили подобную ей каменную. «В 1941 году немцы перед отступлением взорвали здание. Они же – пленные немцы, восстанавливали его, а заодно и всю территорию, где поставили романтический грот, построили плотину, после чего образовался пруд, куда запустили рыбу. …Огромная территория без оград из заборов, но с въездными работами. Великолепный главный корпус. Ведущая к дому аллея столетних лип. Густой парк с вековыми соснами. Река Истра, а за ней прозрачные дали полей и манящие свежестью леса»

. Безусловно, со стороны Брежнева это был удачный выбор для учёных, которым необходимо было в принципе отвлечься и заняться именно проектом раздела Конституции. Розданные экземпляры собирались и были после поездки в «Снегири» сданы в архив аппарата Президиума – на них сохранились интересные пометки учёных.

Л.И. Брежнев параллельно со всеми этими мероприятиями также знакомился и с обзорами предложений из писем граждан, поступавших в Конституционную комиссию и проанализированных сотрудниками аппарата Президиума Верховного Совета СССР. На обзоре за июль 1962 г. стоит виза К.У. Черненко о том, что Л.И. материал доложен

; пометка об ознакомлении от помощника Брежнева Г.Э. Цуканова стоит и на обзоре за сентябрь 1962 г.

(в тексте обзора – возможно, рукой Черненко? – синим карандашом подчёркнуты предложения об усилении роли Советов, об упразднении Совета Национальностей – палаты Верховного Совета СССР, о Президенте или Председателе Президиума как главе государства и др.; не исключено, что по выделенным предложениям он построил свой доклад Брежневу); обзор начала 1963 г. за декабрь предыдущего также, согласно пометке К.У. Черненко, был доложен Л.И.

; аналогична и запись по обзору за февраль 1963 г.; доложен был Брежневу и обзор по предложениям граждан за апрель того же года

.

На заключительном этапе «хрущёвского» периода создания союзной Конституции, в 1964 году, Л.И. Брежнев был намерен подвести окончательные итоги после всех дискуссий. Завершая заседание Президиума Верховного Совета СССР 8 июня 1964 года, он отметил следующее: «Работали из Юридической комиссии [при Совете Министров СССР, которую возглавлял какое-то время известный юрист А.И. Денисов], тов. Черненко, другие. Потом я менял людей, чтобы посмотреть материал свежими глазами, советовались с другими. В результате получился новый вариант, который отличается, с нашей точки зрения, тем, что хорошо сформулирован и представляет собой ту ужимку, которую надо было сделать, хотя, я считаю, мы всё ещё много написали. Должен сказать, что я уже исчерпал себя в том смысле, чтобы творить что-то новое»

. О заседании Подкомиссии, которое нужно было провести в тот же день после заседания Президиума, Брежнев сказал так: «Хочу быть откровенным: я рассчитываю на то, что больших дебатов мы не развернём, хотя это не исключает, если у товарищей возникнут вопросы, то я готов слушать столько, сколько нужно. Какие будут замечания, мы их внесём, а если это будут редакционные, то мы тогда передадим их с материалом в Конституционную комиссию, потому что, возможно, будет ещё редакционная правка, а важно, чтобы главная суть была изложена»

.

Впрочем, стенограмма проведённого в тот же день заседания Подкомиссии показала, что больших дискуссий не возникло. Брежнев (по заготовленному тексту выступления) выделил пять моментов в новом проекте раздела: полновластие народа, руководящая роль КПСС, ведущая роль представительных органов – Советов, соединение законодательной и исполнительной властей, расширение прав союзных республик. Обсуждался, например, вопрос о первом заместителе Председателя Президиума ВС СССР – нужен ли он наряду с теми пятнадцатью заместителями, которые представляют союзные республики. А ведь в проекте Президиум был усилен контрольными полномочиями, значит, необходим человек с отдельной должностью, который будет заниматься этими вопросами. Брежнев ответил на это так (цитата по черновику стенограммы): «Думаю, что, с одной стороны, здесь были заложены в какой-то степени элементы, что Президиум, Председатель будут иметь какие-то особые функции, а поэтому и заместитель нужен. Если же это отбросить и оставить мысль, что Президиум будет в таком составе, то прав тов. Мюрисеп, что не нужен заместитель: любой из заместителей обязан и должен выполнять обязанности Председателя. Я – эгоцентрист. (Оживление)»

. Подняли и вопрос о численности палат Верховного Совета СССР, Брежнев отметил: «Равноправие палат должно быть сохранено. Иначе какой же смысл, если одна палата 700 депутатов, а другая – в 200»

. Завершилось заседание подписанием членами Подкомиссии во главе с Брежневым того материала, который был к нему подготовлен. Но председательствующий отметил: «Это не исключает, что когда произойдёт обмен мнениями в Президиуме [Политбюро] ЦК, когда тов. Н.С. Хрущёв начнёт думать над материалом, то возникнут новые положения, о которых я незамедлительно скажу вам»

.

Со смещением Н.С. Хрущёва в октябре 1964 года на Пленуме ЦК КПСС со всех занимаемых им постов изменилось и положение Л.И. Брежнева – в декабре того же года он, будучи уже главой партии, стал Председателем Конституционной комиссии. Конституционный вопрос как основной был снят с повестки дня. Правда, это не мешало разрабатывать отдельные конституционные институты: Председатель Президиума ВС СССР А.И. Микоян в декабре 1964 г., как упоминалось ранее в данной работе, сказал на заседании Президиума, что Л.И. Брежнев не так давно в ЦК КПСС активно поднимал вопрос о совершенствовании деятельности ВС СССР; в январе 1965 г. Микоян дополнил, что новый генсек в своё время создал в Президиуме комиссию по разработке Регламента ВС СССР – акта, регулирующего порядок работы высшего органа государственной власти в стране. В дальнейшем, когда в конце 1965 г. А.И. Микоян уйдёт на пенсию, а пост Председателя Президиума займёт Н.В. Подгорный, идея усиления Советов, в частности через работу их постоянных комиссий, будет претворена в жизнь принятием Положения о них в 1967 г. Но насколько конституционные вопросы интересовали самого Л.И. Брежнева, нового руководителя страны?

Ответ на этот вопрос нам могут дать дневники генсека, которые долгие годы не были доступны исследователям, хранились в Архиве Президента РФ и вышли в качестве трёхтомника лишь в конце 2016 г., к 110-летию со дня рождения Брежнева. В конспектной записи от 10 сентября 1966 г. выступления руководителя ГДР (Восточной Германии) Вальтера Ульбрихта во время беседы с ним в Москве Леонид Ильич выделил для себя такой момент: «До – 75 года – строить социализм – мы не будем говорить о стр-ве ком-зма»

. Это, в сущности, будущая концепция «развитого социализма». В записях апреля-мая 1967 г., уже после очередного съезда КПСС, есть отдельная тезисная запись – «О Конституции»

. Что имел в виду генсек? Сделал ли он для себя таким образом пометку о том, что стоит вернуться к этому вопросу, тем более в свете грядущего тогда 50-летия Октябрьской революции? Так или иначе, как нам известно, в июне следующего, 1968 года работа над проектом нового Основного Закона возобновилась.

В то же время в 1968 г., как было указано во втором разделе книги, Брежнев (вероятно, не без помощи личного Секретариата) подготовил проект записки в Политбюро ЦК КПСС о положении в партии и государстве, представлял его к ознакомлению, как минимум, К.У. Черненко (последний заведовал Общим отделом ЦК КПСС, снова представ в качестве «канцелярии Брежнева», только уже не в государственном, а в партийном органе) и Ю.В. Андропову (тогда, как известно, бывшему Председателем КГБ СССР). Намечался, очевидно, план по осторожной демократизации страны, в том числе посредством новой Конституции. Следовало, в частности, поставить вопрос об обсуждении народом важных вопросов развития страны: «Большой потенциал таит в себе в этом отношении обсуждение законопроектов, включая Конституцию»

. Рабочая группа ЦК КПСС под руководством заведовавшего Отделом пропаганды ЦК А.Н. Яковлева подготовила записку с предложениями к проекту новой Конституции. Но, как вспоминает бывший тогда сотрудником аппарата Президиума ВС СССР Э.Л. Кузьмин, события 1968 г. в Чехословакии насторожили руководство страны, поэтому от идеи нового проекта отказались, решив лишь внести поправки в действующую Конституцию. В связи с национальным вопросом и Советом Национальностей как палатой Верховного Совета СССР следует отметить, что, когда на заседании аппарата Президиума в марте 1969 г. один из его участников сказал о том, что можно было бы изменить порядок формирования этой палаты, другой возразил ему, что вопрос решён на высоком уровне и что следует оставить всё так, как есть. Так вот, по словам Э.Л. Кузьмина, которые, правда, переданы через руководителя рабочей группы А.Н. Яковлева, обсуждение вопросов территориального устройства и советской федерации, следовательно, и национального вопроса в целом было снято, поскольку Брежнев вроде бы сказал: «Не суйте, ребята, руки в этот муравейник. Расшевелишь, потом хлопот не оберёшься»

. При этом в июне 1969 г. он записал в своём дневнике в связи с принятием временной Конституции Сирии: «Конституция – Демократ. управление предприятиями»

. Почему для него была важна эта подробность? Исходя из имевшихся тогда достаточно консервативных по сути проектов внесения изменений в Конституцию СССР, ответить на этот вопрос сложно.

Но и от изменения действовавшей Конституции отказались. Вернулись к этому вопросу в 1972 г. Рассматривались и обобщались предложения граждан, на имя Л.И. Брежнева составлялись справки-обзоры таких предложений, и он давал по ним указания. Например, справка с сопроводительным письмом заведовавшего Юридическим отделом Президиума ВС СССР П. Гуреева от 9 марта 1972 г. была передана П.Н. Демичеву и А.Н. Яковлеву (последний возглавлял тогда рабочую группу при ЦК КПСС по подготовке конституционного проекта) с указанием заведовавшего Общим отделом ЦК КПСС К.У. Черненко: «Тов. Брежнев Л.И. просил Вас при дальнейшей работе над документами к проекту Конституции иметь в виду предложения, изложенные в записке т. Гуреева»

. Как бы то ни было, решения о проведении конституционной реформы к 50-летию образования СССР – 30 декабря 1972 года – не было принято.

В 1973 г. рабочей группой ЦК КПСС стал руководить Б.Н. Пономарёв, возглавлявший Международный отдел ЦК. Встал вопрос о новой Конституции, подготовили предварительный проект. 11 марта 1977 года, если верить воспоминаниям политического журналиста А.Е. Бовина, писавшего генсеку материалы по текстам выступлений, произошло следующее: «11 марта были у Брежнева в Кремле. Впервые он чётко поставил вопрос о Конституции. Кончать надо тягомотину. Подготовить и опубликовать проект. Провести всенародное обсуждение. И вынести на сессию Верховного Совета»

.

27 мая 1977 года, перед заседанием Конституционной комиссии, Л.И. Брежнев выступил на заседании Президиума Верховного Совета СССР как его новый председатель вместо смещённого Н.В. Подгорного, отметив следующее о принятии Конституции: «…в принятии её есть настоятельная необходимость как в политическом, экономическом, так и в международном плане…Это станет своего рода подарком для советского народа в канун юбилея»

. Конечно, под юбилеем понимается 60-летие Октябрьской революции 1917 года. В дополнение к этому отметим, что у зарубежного исследователя Мартина Николсона сложилось убеждение, что Конституцию приняли именно в 1977 году в связи со следующими обстоятельствами: Брежнев в своих предыдущих публичных выступлениях «обещал» принять Конституцию, и это «обещание» следовало выполнять; режим его личной власти в руководстве страны к тому времени укрепился серьёзно; в странах соцлагеря в большинстве случаев после Второй мировой войны сменилось уже два Основных Закона; проблематика прав человека стала всё больше возрастать в международных отношениях в связи с новым Президентом США Д. Картером и уже подписанным СССР в 1975 году Хельсинским актом

.

Дневниковые записи Л.И. Брежнева за 1977 год позволяют сделать вывод о том, что генсек лично занимался проектом Конституции, каким бы ни было при этом его реальное состояние здоровья. В мартовской записи читаем: «Приём тов. Пономарёва и Черненко по вопросу Конституции»