Телевизор по имени Васька. Фантастические повести

Выслушав высокоучёный спор стариков, Лина разъяснила:

– Джентльмены! «Муншайн» – это любая самогонка из пророщенного зерна. Настоянная в дубовых бочках, она, соответственно, становится виски – ячменным, или ржаным, или пшеничным. Что же до персиковой самогонки, то она имеет два названия: персиковое брэнди и мампор. Последнее название взято из языка Африкаанс.

Ноги старлея приросли к земле! То, чему он был свидетелем, не укладывалось в голове: два ветхих деда свободно чирикали по английски, вворачивая, к тому же, такие выражения, что он и на спецкурсе не встречал! И эта молодая женщина, к которой они обратились со всем возможным почтением, отвечала им на том же языке! Сделав мысленную пометку, пошел дальше, в сторону магазина. По дороге встретил стайку девчушек, щебетавших тоже по английски о мультике «Ну, Погоди!».

– А Волк-то, ка-ак шмякнется задницей на ёжиков! Ха-ха-ха!

– Ага, а потом, ка-ак завопит! А зайчик потом его пожалел, помнишь?

– Оу, йес!

Дети изумили его не менее, чем старики. Войдя в магазин, он увидел, как тетка в белом халате считает что-то на счётах.

– Мне бы боржому пару бутылочек и беломора пачку! – робко обратился к ней старлей по русски.

Она поняла, но крикнула в глубь подсобки по английски:

– Мадам Зимняя! Обслужите туриста, пожалуйста!

– Вам что? – безразличным тоном спросила вышедшая на зов Зина.

– Пожалуйста, две бутылки боржома и беломор.

– Девяносто две копейки.

Он положил на прилавок рубль, и, получив вместо сдачи четыре карамельки «Барбарис», спросил:

– А, что это вы все по английски говорите?

– Привыкли так! – пожала полными плечами Зина Зимняя.

«М-да, вот всё и разъяснилось! Привыкли они, понимаешь!» – иронически улыбнулся Никольский.

Походив по деревне ещё некоторое время и посетив правление, он, выяснив все, что надо, незаметно исчез.

Юрий Владимирович прочитал донесения старшего лейтенанта Никольского и еще двоих агентов, действовавших независимо. Они, якобы, заблудились и у них забарахлила машина, что дало им возможность слоняться по деревне и задавать вопросы. Итог был такой: все жители Каменки, числом 2580 человек, не считая не говорящих ни на каком языке младенцев, свободно (!) говорят по английски, предпочитая его родному, утверждая, что это некая мода. Началось это приблизительно два года назад, после приезда новой учительницы английского языка Шеремет Лины Викторовны, тридцати двух лет. Вдова, имеет сына Александра четырех лет. Образование: структурный лингвист. Специализация: английский, история индо-европейских языков. Ранее проживала в Москве, выезжала с мужем в длительную командировку по изучению древних индо-европейских культур в Северную Индию, Гималаи и Тибет, где муж и погиб в результате несчастного случая. Распространение английского языка в деревне началось с детей – учеников означенной гражданки Шеремет, затем распространилось на учеников младших классов и школьный персонал, впоследствии, по типу цепной реакции – на родителей и прочих обитателей деревни. Среди населения Каменки имеется выраженный интерес к Британской культуре, в частности – к средневековому периоду истории. Практикуются так называемые ролевые игры и костюмированные фестивали.

– Прямо секта какая-то! – пробурчал себе под нос Антропов, – Английский язык, понимаешь… и мадам Шеремет – пророк его!

Он положил папку и задумался, слегка барабаня пальцами по подлокотнику кресла. Отпил чаю с лимоном, чтобы легче думалось. Что-то здесь было… Что-то очень полезное, очень нужное… государственное! Но что – он пока не придумал. Ясно было одно: необходимо установить самое пристальное наблюдение за деревней вообще и этой, Л. В. Шеремет, в частности. Особенно в ракурсе предстоящего неофициального визита Принца.

Глава восьмая

Советское государство никогда не скупилось, если нужно было пустить пыль в глаза, тем более, такому важному гостю, как заморский принц. На деревню, прямо-таки, пролился рог изобилия! Перво-наперво, вместо разбитой грунтовки, в Каменку проложили гладкий, как зеркало асфальт. Затем отремонтировали все дома и заборы, выпололи сорняки и насадили розы и кипарисы. При школе построили бассейн, а всем домовладельцам выдали центробежные насосы, чтобы создать видимость водопровода. Возвели также ударными темпами баню, которую председатель Кузьма Трофимыч тщетно выпрашивал у симферопольских бюрократов уже двенадцать лет. В общем, не деревня стала, а конфетка, этакий райский уголок в живописной горной долине. Народ не знал, смеяться или плакать от внезапно привалившего счастья. Несколько рабочих подали заявления о вступлении в колхоз и были с радостью приняты на общем собрании, ибо рабочие руки всегда нужны. Между нами говоря, почти все они были «конторские», но двое – простые работяги, которым в обновленной деревне просто понравилось.

Все уже знали, что до приезда мистера Чарльза Винззора осталось менее месяца: Лина на общеколхозном собрании зачитала его письмо, где он выражал симпатию и поддержку делу массового изучения английского языка жителями деревни и обещал внести в это личный вклад.

– Качать её! – крикнул кто-то из адептов Британской культуры, кажется, шофер Гриша, когда чтение письма закончилось.

Лина не успела увернуться и, визжа, взлетела в воздух несколько раз. Хорошо, что была в брюках!

К приезду высокого гостя было решено приурочить костюмированный бал и рыцарский турнир.

Глава девятая

И вот наступил день, когда в Симферопольском аэропорту приземлился небольшой частный самолет высокого гостя. Мистер Винззор и трое сопровождающих сошли по трапу на гостеприимную Крымскую землю. Согласно предварительной договоренности, их встречал только генеральный секретарь КП Украины с полудюжиной инструкторов и референтов, первый секретарь Симферопольского обкома КПСС с заместителем и двумя референтами, глава областного КГБ с заместителем, двумя офицерами и взводом солдат на всякий случай, председатель областной профсоюзной организации с тремя освобожденными членами, а также директор областного общепита с тремя грудастыми красавицами в национальных Крымских нарядах (это как это?) и хлебом-солью на подносе с расшитым рушником. То-есть, народу, не считая корреспондентов, было всего ничего. Визит-то, неофициальный!

Мистер Винззор принял хлеб-соль и выслушал приветственные речи, которые длились недолго – всего-то часок. После этого он выступил с кратким ответным словом, поблагодарив за теплый прием. Затем он и его три сопровождающих сели в такси, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Конечно же, за рулем был водитель от конторы, но куда ж денешься! Согласно той же договоренности, машина с гостем отбыла в Каменку без сопровождения. Стояло лето, погода была прекрасная, охрана была замаскирована на маршруте.

В Каменку они въехали полтора часа спустя. Выйдя на центральной площади у правления, с любопытством огляделись: их встречал Кузьма Трофимыч, одетый в средневековый костюм бургомистра, и даже с сияющей золотом анодированной цепью на шее. Рядом стояли члены правления и все остальные жители Каменки – кто в чем: в кафтанах средневековых горожан, в кольчугах и шлемах, в длинных платьях со складками и плащах. Невдалеке на гнедом мерине Мазуте трюхал рыцарь в латах, совсем, как настоящий. Атмосфера была выдержана! Оркестр грянул «Желтую Подводную Лодку».

Гости тоже приоделись ради праздника: на мистере Винззоре был светло-зеленый камзол и штаны в обтяжку, причем правая штанина была зеленая, а другая – фисташковая, в полосочку. На ногах были башмаки с серебряными пряжками и загнутыми носами. Секретарь, жилистый высокий дядька под пятьдесят, был одет в костюм богатого купца: фиолетовый бархатный плащ и берет с шикарным пером. Охранник носил лохмотья Лондонского нищего, которые из-за заплаток были прекрасным камуфляжем (на всякий случай). И даже официальный переводчик из Москвы (как же без него!) вырядился в коричневую монашескую рясу и сандалии – в спешке ничего более другого не нашлось, зато дешево и сердито!

После взаимных приветствий и рукопожатий, гостей пригласили закусить, чем областная продуктовая база послала, согласно утвержденному Москвой (в лице товарища генерала Карпенко), списку продуктов. Все непринужденно уселись за столы под открытым небом. Автор не будет здесь перечислять угощения, достаточно сказать, что колхозные повара превзошли самих себя. Гостям налили вина и похвастались, что оно с собственных виноградников. Вино было легкое и вкусное. После третьего стакана (да, пили из граненых стаканов, где столько хрусталя набраться!) секретарю было дано указание закупить этих вин сколько продадут.

– Где же виновница торжества, мадам Шеремет, которая вдохновила всех на этот праздник? – спросил принц-инкогнито у Кузьмы Трофимыча.

– Да вот она, напротив Вас сидит! – ответил председатель на своем кокни.

Чарльз поднял глаза и увидел улыбающуюся даму в высоком готическом головном уборе с вуалью. О платье автор может только сказать, что оно было красивое и элегантное. Даме было около тридцати. Милое лицо с ямочками на щеках, большие карие задорные глаза и густые красивые брови, улыбчивый рот с полными яркими губами.

– Искренне рад познакомиться с Вами, мадам Шеремет! Это большая честь для меня!

– Я также рада нашему знакомству и тому, что Вы нашли возможность посетить нас, мистер Винззор! И зовите меня, пожалуйста, просто Лина!

– Ну, тогда и Вы зовите меня просто Чарльз! – рассмеялся заморский гость облегченно, не чувствуя между собой и этой женщиной никакой фальши и натянутости.

– И очень даже хорошо! – широко улыбнулась Лина.

– Бургомистр Кузьма намекнул мне, что вечером будут танцы. Вы позволите мне пригласить Вас на первый вальс?

– С удовольствием… Чарльз!

Тут их прервали. Около Чарльза появился Санёк в костюме шута и колпаке с бубенчиками. Дернув его за рукав, он категорически заявил басом:

– Подарок дай!

Под дружный хохот к нему кинулась Раиса.

– Алекс! Следите за своими манерами!

Парень серьезно глянул на свою няню и сказал тоном ниже:

– Мистер, подарок дай!

Подумал, и добавил:

– Пли-из!