Телевизор по имени Васька. Фантастические повести

На следующем уроке Лина говорила о произношении и акцентах:

– Акцент, ребята, есть особенности произношения, свойственные населению данной местности. Все англоязычные народы придают акценту собеседника большое значение, так как могут определить, откуда человек происходит. Вы сейчас говорите с «нулевым» акцентом, или, это ещё называется БиБиСи-английский, так как это национальный стандарт произношения дикторов радио и телевидения Англии. Я думаю, интересно было бы научить вас имитировать и другие акценты?

И она, до конца учебного года, научила их говорить с оксфордским акцентом, на кокни, по-техасски и по-бруклински. Причем, все ребята могли свободно говорить, выбирая любой из акцентов.

В конце мая, с помощью преседателя колхоза Кузьмы Трофимыча, похлопотавшего в Симферополе, Лина, на скопленные за зиму деньги, купила мотоцикл «Урал» с коляской. Когда с Раисой, когда с кем-нибудь из учеников, она ездила на море почти каждый день, благо Судак был всего в пятнадцати километрах. Там она подолгу плавала и ныряла с маской под старой Генуэзской крепостью, а Санька строил песочные замки или плескался голышом на мелководье. Ни ребята, ни Раиса не одобряли этого.

– Лина Викторовна! Вода же холодная! Мы до июля, обычно, не купаемся! А Вы – часами в этих девятнадцати градусах! Смотреть холодно! – ворчал Володя Куркин.

– Ничего! Это – закалка! – смеялась учительница, втайне надеясь похудеть, ибо была она, скажем так, женщина полная.

– Линочка! Хлопчик вже увесь синий! А я не можу його вид воды оттащить! – кричала в другой раз, бегая по берегу и размахивая руками, Раиса.

Ничего не поделаешь, приходилось вылезать из моря и закапывать Саньку в горячий песок, чтоб согрелся. А он вырывался и хохотал.

Очень быстро они загорели, как приезжие отдыхающие. Местные не загорали, все лето оставались белыми, ибо ходили в длинных платьях и брюках. Редко кто носил рубашку с коротким рукавом.

Потом щедрое Крымское лето набрало обороты, вода в море потеплела, созрела черешня и вишня, потом персики и виноград… Хорошо быть учительницей, отпуск дли-инный!

Глава третья

В конце августа неожиданно заговорила по-английски Раиса. Она объясняла этот феномен тем, что Лина с Санькой говорили между собой на этом языке. Кроме того, в доме постоянно толклись ученики. Вот и нахваталась! Сперва односложно, потом более пространно она выражала свои мысли на «аглицкой мове». Увидев её успехи в языке, Лина в несколько вечеров прочла Раисе «Джейн Эйр». Когда книга закончилась, в глазах у слушательницы стояли слезы.

– Надо же, какие у людей бывают… как это по английски, Линочка? Оу, йес, отношения! Как бы я хотела ещё что-нибудь такое, женское, почитать!

– Нет проблем, Рая! Сейчас я покажу тебе алфавит. Акенавиши! Бриваниги! Онжимерга! Вот, запоминай: Эй, Би, Си, Ди…

Роман Дафны Дюморье «Ребекка» (в оригинале) Раиса читала целый месяц. Прочитав, опять плакала над трудной женской долей.

Начался новый учебный год. Все собрались в классе веселые, отдохнувшие, подросшие. Поставив в банки подаренные букеты, Лина легонько вздохнула:

– Каникулы кончились, начинаем работать! К концу недели напишите, пожалуйста, сочинение на тему: как я провел лето. Это надо для отчета… А сегодня мы поговорим о сленге.

Мальчишки оживились и захихикали, девочки слегка засмущались.

Лина погрозила мальчишкам пальцем:

– Сленг – это не только бранные и грубые слова, хотя без них словарный запас не полон. Это ещё и узкоспециальный… как бы, язык в языке разных групп общества. Есть молодежный сленг, есть профессиональный сленг, есть сленг у преступников и военных… Даже английская королева использует особый, дворцовый сленг! Ну, интересно?

– Интересно, Лина Викторовна!

– Тогда – вперед!

По-прежнему, она читала им книги: Герберта Уэллса и Конан-Дойля. Кроме того, приносила в школу газету английских коммунистов «Морнинг Стар» и московскую «Москоу Ньюс» – единственную периодику, на которую можно было подписаться в семидесятых.

Из учителей уже в сентябре заговорил по-английски преподаватель физкультуры и труда Анатолий Степанович Луценко. Сначала речь его звучала странновато: этакая смесь английских и русских слов. Он объяснял это тем, что на его уроках, играя в футбол или баскетбол, школьники громко галдели на английском. Вот, дескать, и набрался!

– Трак надо мэйнтейнить регулярно, а то ворронт оф фитнесс не получишь! – заявил он однажды водителю ГАЗ—51 Грише Рыбалко.

Как ни странно, тот понял, что грузовику надо регулярно делать техобслуживание, а то техосмотр не пройдешь. Задетый за профессиональную честь Гриша ответил простыми и древними выражениями, пришедшими в русский язык от татар, но, почему-то, под конец обозвал Анатолия какой-то мазафакой.

– Не, ты, Гриша, не джентльмэн! – грустно резюмировал физкультурник.

Затем похожая история произошла в учительской. Уборщица тетя Лена, присев к столу Петропавлыча, выдала:

– Чтой-то у меня чилдренята засикинели, хочу к доктору забуковаться! Можно, я опосля ланч-брэйка уйду?

Петропавлыч ощутил легкое беспокойство, хотя просьбу и понял.

– Вы можете идти, миссис Иванова, – разрешил он на кокни (диалект Лондонской бедноты). Этот говор он подцепил у дочки Наденьки, которая по целым дням распевала старые моряцкие и пиратские песни, например:

Галеон удрать пытался к берегу чужому!

Мы его на раз догнали,

Жемчуг, золото отняли,

Йо-хо-хо-хо-хо-хо-хо, и бутылку рому!

(перевод Автора).

Девочка, вообще, любила море и корабли, и постоянно рисовала морские батальные картины – Айвазовский завистливо сопит в сторонке. Сейчас она дочитывала рассказ Артура Конан-Дойля «Как Копли Бэнкс прикончил капитана Шарки».

Петропавлыч, поймав себя на мысли, что английская фраза вырвалась у него совершенно непроизвольно, задумался над этим, но объяснения не нашел. Просто вся деревня увлеклась инглишем.

Вечером, по пути домой, он услышал, как дед Мокей, участник гражданской войны и, в частности, битвы за Перекоп (правда, на стороне барона Врангеля!), нетрезвым голосом разъясняет козе Машке:

– Вот, неопределенный артикль «Э», стало быть, надо ставить, ежели просто так козёл, любой. А ежели конкретный козел, скажем, Борька, или этот… с Мельниковки… то надо ставить «Зэ», определенный артикль! Поняла, дура?

– М-м-ээ!

И пошло, и поехало, и понеслось, как ком с горы!

Приходит, например, домой с работы механизатор Никифоров и спрашивает жену (по английски!):

– Что мы имеем сегодня на обед, дорогая?

А она ему:

– Ростбиф с отварным молодым картофелем и укропом, а на дессерт – сливовый пуддинг, сэр!

– Оу, йес, это просто замечательно, но перед обедом я хотел бы стаканчик «Лунного Сияния» и ломтик бэкона, пожалуйста!

То-есть, самогонки и сала на закусь. (Муншайн – Лунное Сияние – Самогонка.)

И все это на добротном английском, которому впору позавидовать выпускникам иных институтов! Нет, конечно, родной русский или украинский никто не забыл, но такая пошла мода, что ли, в деревне – по английски общаться. Странная, короче, ситуация.

Кузьма Трофимыч, идя на встречу пожеланиям трудящихся, поехал в Симферополь и выпросил пару индийских (других просто не было) фильмов на английском, с рускими субтитрами: «Месть и Закон» и «Зита и Гита». Народ наслаждался ими целый месяц и выучил наизусть.