перешло от нее ко мне.
От крыла ее до крыла ее
тьма нежнее и дольше рек
свят, силен иль бос, кто коснулся кос —
затоскует по ней навек
и петлею крепче горло стянуть
не сумел бы – она ж чиста
все пропало, и будет его тянуть
как убийцу на те места
где убил – и прочь – так и канет в ночь
но на ночь и на смерть – навек
на него сошла от ее крыла
тьма – нежнее и дольше рек.
Уж таким не жить, на судьбе лежит
свист клинка да погони храп —
так и тем троим – по снегам твоим
наши тайны разнес арап.
Так вот о чем ты. И огонь палящий —
всего соблазн?
ты шутишь, госпожа!
Всех ласк твоих и губ им было слаще —
им, всем троим —
предчувствие ножа
к тому ж, дороже ценится душа,
ведь ты по душу?
Чаровница душ,
что проку в лишней? вечная ошибка.
Того гляди чужую не добудешь,
а верной не дочтешься —
и кому ж,
и знать, как не тебе:
ведь ты не будешь
мне лгать,
что перепутал летописец,
что не твоей рукою предан муж,
другой не помогла ее улыбка
и изменили чары
и всерьез
пришлось решать, что легче:
утопиться
довериться ли стали
или яд
ей предпочесть – я с выбором согласна
а ты его проверила,
напрасно
не тратя вздохов, времени и слез.
Шутка ли смерть! и чтоб не ошибиться,
пришлось их все пересмотреть подряд
что было б сложно для меня —
царице