Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть

– Отдай её мне, – попросил я корда. – Пусть лежит у меня, а мы подождём, пока она проснется.

– Ты её потеряешь, как чашку, – нахмурилась Ирка.

– Нет, Ира, не потеряю! И чашку – это не я! – разозлился я на сестру.

Сколько можно говорить, что это я её потерял? Она сама исчезла. Я положил её в пластиковое яйцо-сюрприз и днём не выпускал из рук, а на ночь перекладывал под подушку. Да и кому могла понадобиться эта крошечная чашечка? Вот только Ирке и её куклам, больше она никому не нужна.

– Маркус, я не терял твоей чашечки! Честное слово даю! – посмотрел я на грустного корда. – Она всё время при мне была. Может, выскользнула случайно? Так мы сейчас всё тут перероем, да, Ира? Маркус, ты маленький, ты вообще в два счёта её найдешь! Разве она могла куда-то далеко укатиться? Конечно, нет!

И, сам собой успокоенный, я взлетел на койку с желанием сразу же перевернуть всё вверх дном, но только найти эту крошечную чашку и отдать её корду. Куда он теперь без неё?

Маркус забрался на книжную полку, распихнул все наши с Ирой книжки и размахивал ватной палочкой:

– Подушка! – командовал он, и Ирка послушно приподнимала то одну подушку, то другую. – П-о-о-о-крывало!

Сначала мы были очень осторожны: поднимали подушки (у меня их три), заглядывали в наволочки и отгибали края простыни и матраса. А потом началось. Вернее, продолжилось, потому что быть аккуратными нам надоело, и всё, что мы только что бережно перетряхивали, полетело на пол. Затем я спустился вниз и должен был подавать бельё и постельные принадлежности Ирке, чтобы она застелила кровать: ну, она же девочка, девочки умеют заправлять койки!

Но сестре это не понравилось, и она швырнула первую же подушку в меня. Я бросил в ответ наволочку, Ирка в меня – пододеяльник, я в неё – ещё одну подушку. Маркус вытаращил глаза и опустил палочку. Кажется, такого он ещё не видел.

В ход пошло одеяло, следом – покрывало, Ирка хотела было поднять матрас, но силёнок у неё было маловато, поэтому она плюхнулась на попу, чем привела нас с кордом в дикий восторг. Вы представляете человека, который из-под себя выдергивает то, на чём стоит? Во-от! Это же глупо!

Затем Ира вытащила откуда-то носок, который я искал и не нашёл пару дней назад, свернула его в баранку и кинула в Маркуса. Корд мгновенно подхватил носок на ватную палочку и швырнул его в меня. От радости Ирка запрыгала на моей кровати и стукнулась головой о потолок, но не сильно, слегка, всего лишь чуть-чуть, ойкнула и сказала «хватит». А нас с Маркусом уже было не остановить! Какой носок? Майки, шорты, трусы, свитер, – всё, что выстиранное и выглаженное с утра принесла мама, летало у нас над головами. Шум стоял, не передать какой!

Теперь уже была Иркина очередь таращить глаза. Никогда она не видела, чтобы её старший брат так себя вел, хотя, признаюсь честно, у нас бывало всякое.

Я схватил халат, завязал на шее его рукава, будто это верёвочки плаща, и взвился в воздух. Со стороны могло показаться, что я просто подпрыгнул, но нет, это был не просто прыжок, это был полёт!

– В-ш-ш-ш, – и я закрылся полой халата, как герой из мультика.

– Здорово! – крикнула Ирка.

– Где-то я видел похожий плащ, – нахмурился Маркус.

Глава 7. Дома происходят удивительные вещи

– Расскажешь, у кого есть такой плащ? – спросил я Маркуса, когда мы все успокоились. Ирка спустилась с моей кровати на свою, я расположился рядом, а корд уселся на книжную полку.

– Ага, – кивнул человечек, – у корда одного. Мы вместе за чашкой отправились, а сейчас мне её найти надо.

– Как же я забыл про неё? Ну вот как? – извинялся я перед Маркусом.

– Глупо, конечно, вышло, да я и сам виноват, – кивнул Маркус. – Чашку забыл, до дома так и не добрался…

– Ты так и просидел на судне? На этой жуткой громадине? – я не мог себе представить, как крошечный корд не затерялся в брюхе баржи. Вот я бы точно заблудился раз сто!

– Ну да, – кивнул Маркус, – а что мне ещё оставалось? Вернуться ни с чем? Вообразить себе такого не могу! Да меня бы на смех подняли! А так я там за матросами следил. Ух, и интересная жизнь у них: ром-а-а-а-нтика…

– А тёти там есть? – поинтересовалась Ирка.

– Не встречал, не знаю, – ухмыльнулся корд. – А вот крысы есть. Живут они там и мешки с мукой портят.

– И у нас, – буркнула Ира, а я поддакнул.

– Что у вас? – удивился Маркус и даже как будто брови нахмурил, или мне так показалось.

– У нас тоже, наверное, крысы. Они маме всю муку испортили.

– Ага, Маркус, точно-точно тебе говорю. Я сначала на Ирку подумал. Это она у нас растяпа: то одно высыплет, то другое. А потом, знаешь… – И тут я посмотрел на сестру: рассказать или нет?

– Я видел ещё одного корда… – осторожно сказал я и втянул голову в плечи. – И я его испугался!

В комнате стало тихо. Ирка уже не ёрзала, Маркус перестал дрыгать ногами, а я забыл о том, что надо дышать.

– Шутишь, Лёша? – прервал тишину Маркус. – Какого корда?

Ирка открыла рот и с удивлением посмотрела в мою сторону.

– Ух ты-ы-ы, – затем выдохнула она, и в её глазах появились искорки. – Расскажи…

– Он на тебя похож, Маркус. Вот точь-в-точь, как ты! Только синий он что ли? Темно слишком было, я не понял. Плащ ещё у него, кажется, вот как этот сейчас у меня. Ну, я на кухню пришёл, когда все легли спать, а там он стоит. В руке – сабля, и он ею дырки в пакетах делает. Раз, раз, раз, и пакет как решето! Из него мука – ф-ф-ф, из другого крупа – п-ш-ш-ш!

– П-ш-ш-ш! – закатилась от смеха Ирка. – В-ш-ш-ш!

– А дальше? – подскочил Маркус. – Потом что?

– А потом я его окликнул. Я же думал, что это ты. Он обернулся. Глаза – красные! Злые такие и страшные очень! И как заверещит: «У-у-убью!»

– И всё?

– Всё! И пропал.

– Ничего себе, – прошептала Ирка. – Как в сказке…

– Д-а-а-а, – почесал Маркус затылок. – Вот так дела…

Тут заскрипела и распахнулась дверь, и на пороге появилась мама. Вернее, мама сначала просунула в щель голову, а потом уже прошла целиком. На маме было платье в горошек, зелёное такое, длинное и очень красивое, а на шее болтался фартук, наверное, мама хотела его завязать, но отвлеклась и забыла.

– Лёша, – посмотрела она на меня в упор, – ты чем-то занят?

Я помотал головой. В детской был такой бардак, хоть бы она не заметила… И Ирка ещё… Вот зачем она подушку под себя подминает? Сидела бы спокойно что ли!

– Лёша, иди сюда, – и мама широко распахнула дверь. – Это ты сделал?

Перед детской сидел Барбарис. Уютно сидел: вылизывал лапку и шевелил шерстяными ушами. Я сразу и не понял, что случилось, потому что смотрел на длинный пушистый кошачий хвост, который ходил ходуном.

А потом я увидел. Нет, стриженая голова Барбариса меня не удивила, я же был первым, кто это заметил ещё несколько дней назад. А вот выкрашенная в синий спина – это было что-то новенькое. Как бы сказала в такой ситуации бабушка, я потерял дар речи и даже сразу не смог ничего сказать маме, которая сцепила на груди руки, смотрела на меня как-то очень не добро и явно ждала объяснений.

– Лёша, – наконец заговорила она, – что с тобой? Ты зачем это сделал? Нет, я почти все могу понять, но такое? Мы с папой уделяем тебе мало внимания? Ты поэтому издеваешься над котом?