Маркус и золотая чаша. Сказочная повесть

– Т-с-с-с, – Ирка приложила к губам палец, – там же Фил!

– Мы тих-о-о-о-нечко, – сказала она закрытой двери, а я рассмеялся уже в полный голос.

Это всегда так: когда надо тише, будешь греметь и ронять всё подряд, пока не появятся родители или, как сейчас, старший брат, все с серьёзными лицами и наставлениями.

– Лёшка! – кажется, Фил стукнул кулаком в стену. – Поколочу!

Мы с Иркой притихли, втянули головы в плечи (она – в свои, я – в свои) и сунули ноги под одеяло.

Конечно, никто и никогда бы нас и пальцем не тронул, но наказать бы точно могли: книжки там, раскраски… А кому охота провести весь день бок о бок в детской? Мне – точно нет, поэтому я решил спать.

– К себе давай, – толкнул я пяткой сестру под одеялом. – Нам сейчас и от родителей достанется.

– Н-е-е-е, – покачала Ирка головой, – сначала – желание!

– Совсем тю-тю? – прошептал я сестре. – Какое желание? Спать уже иди!

– Же-ла-ни-е! – нахмурилась Ира. – Завизж-у-у-у!

– И-ра, какое ещё желание? Ночь за окном!

– Я-а-а-а хоч-у-у-у, – тянула слова сестра, – я хочу ч-а-а-а-шечку М-а-а-а-а-р-ку-у-с-а-а-а! Она тебе не нужна, правда?

Я так и подскочил на месте. Я думал, она о ней и не вспомнит (девчонка же), и уже сам себя назначил законным владельцем сокровища.

– Ты всё равно играть не будешь, а мне для пупсиков очень надо! Не отдашь? – сестра чуть не плакала. – Сама возьму!

– Только попробуй… – прошипел я и пригрозил сестре кулаком. – Только тронь, Ирка!

– Ну-ну, – огрызнулась она, резко сунула руку под подушку и вытащила пластиковое яйцо от «Киндер-сюрприза», – это моё!

Я замер. Мне показалось, или в этой пластиковой шкатулке ничего не звякнуло? Не было ни одного звука?

– Где чашка?! – вскочил я на кровати и треснулся головой о потолок. – Чашка где?

Ира медленно разжала кулак, протянула мне яйцо на ладошке и промямлила: «Я её не брала…»

Глава 2. Серьёзный разговор с бабушкой

– Так! – как обычно, бабушка начинала говорить уже в дверном проёме. – Никто никуда не уходит. Мне надо с вами серьёзно побеседовать, молодой человек и юная леди!

– Я ничего не делал, ба, – попятился я к детской и краем глаза заметил Ирку, которая юркнула под кровать.

– Я тоже, – пискнула сестра и совсем пропала.

Бабушка зашуршала тапочками и поманила меня за собой в гостиную: «Быстренько, Лёша, быстренько. Ирочку приведи.»

«Легко сказать „приведи Ирочку“, так она сразу и пошла», – ворчал я про себя, заползая под кровать.

Ирка сидела тихо, вернее, лежала тихо и прикрывалась Барбарисом. Коту было всё равно, что с ним делают, он перевернулся на бок, разложил свой пушистый длинный хвост и блестел жёлтыми глазами. Ирка прятала за мохнатой кошачьей головой свою с двумя косичками и делала вид, что меня не замечает.

– Вылезай давай, – я пытался оторвать от сестры кота, – не хочу один отдуваться.

– Я тоже, – опять пискнула Ирка, вжавшись в Барбариса ещё сильнее. – Я ничего не делала.

– А что прячешься тогда? – под кроватью было тесно и пыльно, и я чихнул.

– Так просто. Чашку ищу.

– Совсем от рук отбились, только посмотрите на них! – услышали мы оба откуда-то сверху, а затем на уровне глаз увидели тапочки. – Уже и чашки у них под кроватями…

Ирка мгновенно отпустила кота и начала проталкивать меня наружу:

– Это игра такая, бабулечка, кукольная игра!

– Да, ба, у нас чисто совсем, мама недавно убиралась.

– То-то я и слышу, – качала головой бабушка, – чихают они там… Быстренько-быстренько вылезаем… Лёша, Ирочка, я вас жду.

– Встречаемся в гостиной, – я вылез первым и взял Барбариса на руки. – Ирка, ты его постригла?

Барбарис висел у меня на руке, слегка подрыгивал хвостом и шевелил ушами, между которых была видна длинная выбритая полоса.

– Покажи! – сестра вылезла следом. – Ого! Может, это он сам?

– Ну да, – ухмыльнулся я, – кот Барбарис взял у папы машинку и сам себя чик-чик…

– Тогда, наверное, Фил – пожала плечами Ира, и мы вышли из детской. Бабушку раздражать больше не стоило. Обидится ещё.

Бабушка сидела на диване и, когда мы с Иркой появились, похлопала по подушкам, приглашая нас поудобнее устраиваться.

– Лёша, – она посмотрела мне прямо в глаза, и у меня мурашки по спине побежали, огромные такие, размером с кулак, – ты мне ответить, милый, что такого ты учудил там в порту тогда, а? А ты, Ирочка, цветочек мой? Что сделала ты? И почему вдруг Фёдор Иванович срочно хочет тебя видеть?

– Ничего себе, – подумал я. – Вот те раз! Ирки же тогда вообще с нами не было. Если бы Фил – это одно… А тут другое дело! И прошло-то уже недели две, наверное! Точно, у нас тогда четверть в школе заканчивалась.

– Нет, бабулечка, – подскочила на месте Ира, – не делала я ничего, правда-правда!

– Да, ба, мы были в порту с Филом и папой.

– Тогда я совсем ничего не понимаю, милые мои, – всплеснула бабушка руками, – совсем. Иду я тут в метро… Дед ваш меня в центр отправил, книга ему, видите ли нужна. Нет чтобы самому… Иду я по переходу тихонечко, вдруг меня кто-то по плечу бах! Сильная такая ручища, тяжёлая, я аж присела. Смотрю: знакомый какой-то мужик, высоченный… Смотрю внимательнее. Ба, так это же пират ваш с блошиного рынка!

«Я, – говорит, – сразу извиняюсь, значит, силу маленечко не рассчитал, но и вы меня тоже поймите, я с дамским полом особо общаться не привык. И раз уж тут такая, значит, встреча образовалась, разговор у меня к вам серьёзный есть», – и тащит меня за плечо к стеночке.

– Внуки ваши, – говорит, – жару, конечно, тогда дали… На «Смелом» -то на моём… Уж и не представляю, что им там надо было, но шороху, чертята, навели! Я, значит, из рейса вот только вернулся. Поговорить с ними хочу. Девочку вашу… Как её там?

– Ирочку…

– Во-во! Ирочку вашу на пару слов бы…