Маска красной смерти

Маска красной смерти
Инна Балтийская

Во время прямого эфира популярному ди-джею становится плохо. Кровь сочится у него из носа, из ладоней, словно язвами покрывается лицо, затем он падает на пол и умирает.

Но это только начало череды странных смертей, превращающих лица в окровавленные маски. Девушки в городе погибают от неизвестной болезни, на их коже перед смертью выступает кровь, как при геморрагической лихорадке. Что это, вирус Эбола или другой, не менее опасный вирус? И грозит ли городу эпидемия? Журналисты Лена и Митяй, как обычно, готовы рискнуть собой, чтобы узнать правду.

Инна Балтийская

Маска красной смерти

Глава 1

Как назло, обычно вялые радиослушатели в этот день звонили в эфир десятками. Операторы не успевали снимать трубки, соединение постоянно срывалось, но страждущие перезванивали, грубили операторам, требуя немедленно выпустить их в прямой эфир. Каждый желал немедленно рассказать свой анекдот.

– Маньяк отравил цианистым калием крупные денежные купюры и пожертвовал их детскому дому. Отравились…

– Двадцать депутатов и один мэр. – машинально закончил Горолюб, вытирая со лба внезапно выступивший пот.

Вот уже второй день его бросало из жара в холод, руки тряслись, как после запоя, но причину он не понимал. Не пил вот уже больше месяца, курить бросил давно… От гриппа все это бы не спасло, но температуры у него тоже не было. Надо бы сходить к врачу, но где найти время? Его день был расписан не то что по минутам – буквально по секундам. Он много лет стремился именно к этому – собственная передача на телевидении, радиоэфир с самым высоким рейтингом, а главное – чтобы к его имени не надо было ничего прибавлять. Роман Горолюб, и точка. Местная знаменитость. Правда, весьма крупная знаменитость, плотная, так сказать. Он шутил, что хорошего человека должно быть много, и пока он влезает в телекамеру, все в порядке, но в душе считал, что проклятый жир – его злейший враг. Именно он не дает пролезть в игольное ушко жесткого кастинга на центральное ТВ, которое ведет к настоящей, всероссийской славе.

Но потерять нынешнюю, городскую популярность он не мог. Стоит пропустить один эфир, пойти к врачу – и город наполнится слухами. Нехорошими слухами, что сдает старый толстый Ромка, болеет, надо замену ему искать. И ведь найдет ему замену начальник. Недаром своего племянника на радио привел, посадил пока новости читать, но это пока. Стоит кому-то из именитых ослабеть, мигом сожрет. Нет, надо взять себя в руки, дотянуть сутки до выходных.

Передача «Расскажи анекдот Горолюбу» никак не заканчивалась, а голова болела все сильнее, словно готовясь разлететься на куски. Он невольно приложил руки к вискам, снова протер лоб, и, не успев еще опустить руки, услышал с разных сторон странный, прерывающийся шепот:

– Смотри, опять… – Нет, тебе показалось. – Да нет же, на лоб посмотри!

На свой лоб он посмотреть не мог, поэтому привычно склонился к микрофону, поправил его рукой, и, наконец, понял, о чем шепчутся девушки-операторы. Толстые пальцы были перепачканы чем-то липким и красным, и на черном микрофоне остались явные красные следы. Наверное, в кафе он запачкал руки кетчупом, а теперь измазал себе и лицо? Но это могло вызывать смех, а на лицах девчушек явственно читался страх.

– Кровавый пот… – словно эхом, донеслись до него обрывки слов, и он рассердился. Что они несут, эти соплюшки, неужели не в состоянии отличить кровь от кетчупа? Не бывает кровавого пота, это сказки для слабонервных, городские легенды… Но почему так болит голова?

В висок словно вонзилась огромная раскаленная игла, и запылала там, расплавляя остатки мыслей. Он хотел позвать на помощь, но губы не слушались, лишь беспомощно кривились в подобии жутковатой гримасы. Сквозь боль он еще успел услышать пронзительный женский визг, и все погасло.

* * *

– Ленка, вот для тебя отличная возможность отличиться! – Митяй, пробегая мимо, бросил в меня газетным листом. Я не успела его поймать, и он, приземлившись мне на голову, плавно спланировал на пол. Рассердившись, я скрестила руки на груди и гордо выпрямилась на стуле:

– Митька, я не собираюсь ползать по полу! Ты что мне бросил, там очередная твоя гениальная статья?

– Именно. – Митяй уже сосредоточенно стучал по клавиатуре. – У нас в городе, похоже, началась эпидемия. У людей на лбу выступает кровавый пот, затем кровь начинает сочиться из рук и шеи, и потом… – он сделал эффектную паузу.

– Не стыдно такое рассказывать? – белокурая Дагния Лебедева, ведущая в газете хронику светской жизни, повернулась к нему на крутящемся стуле и презрительно сморщила носик. – Чума в городе, да?

– Про лихорадку Эбола слыхала? – Митяй по-прежнему бодро, как дятел, стучал по клавишам. – Наверное, ей в Африке надоело, вот и до нас добралась. Врачи, конечно, все отрицают. Я уже в минздрав звонил, уверяют, что никакой эпидемии нет. Врут, конечно.

– И много народу уже заболело? – небрежным тоном, словно на светском приеме, спросила Дагния. – Счет идет на сотни или уже на тысячи?

На этот раз Митяй оторвался от компа и зло взглянул на Дагнию.

– Только двое. – отчеканил он. – Ты предлагаешь мне пока не писать, подождать, пока сдохнет весь город?

– А ты хочешь вызвать панику? Или, еще лучше, чтобы сюда прислали войска и объявили карантин? – ледяным тоном, полным презрения, спросила Дагния.

– Я буду только за. – усмехнулся Митяй. – Наш город прославится. Я буду писать записки из подполья, и через Инет передавать их в центральные газеты. Мне карантин не помешает.

Дагния пожала плечами и отвернулась. Я молча смотрела на дуэлянтов. Митяй недолюбливал Дагнию, считая ее высокомерной стервой, и белокурая красотка отвечала ему полной взаимностью. Мне лично казалось, что это просто нездоровая конкуренция. Митяй справедливо считал себя главной звездой газеты «Желтые новости». У него было редкое чутье на скандалы и сенсации, незаурядный аналитический ум, и именно его ставили в пример на всех планерках, как журналиста, который оказывается на месте происшествия задолго до того, как оно произошло.

Но зато Дагния очень нравилась местным певицам, актрисам и особенно актерам. Девушка была неглупа и красива какой-то отстраненной, холодной красотой снежной королевы. Ее приглашали на все светские тусовки и приемы, с ней секретничали, советовались по поводу нарядов и раскрутки, знакомили с перспективными кавалерами – словом, ее любили.

Митяя же деятели шоу-бизнеса терпеть не могли. Особенно после того, как он спровоцировал драку с молодым, но уже засветившимся в сериалах актером, получил от него в глаз, но сдачи давать не стал, а вместо этого с невинным видом отправился в травмпункт, получил справку о побоях и дал статью в газете под названием: «Меня избил актер Федорин». Скан справки и фото фингала к тексту прилагались.

И Дагния, потратившая несколько дней, чтобы очаровать восходящую звездочку Федорина и получить от него интервью, осталась на бобах. Интервью появилось сразу после истории с избиением, и вызвало у читателей лишь здоровый смех.

Таких историй было немало. Не прикладывая особых усилий, Митяй Золотухин раздувал слона сенсации из любой мелкой мушки, а Дагния лишь уныло брела по его следам. Я пришла в «Желтые вести» недавно, и даже не успела еще ничего написать. Но уже то, что привел меня в газету Митяй, сделало Дагнию моим естественным врагом. А я была счастлива, и мне так не хотелось иметь врагов…

Тяжело вздохнув, я подняла с пола газету у попыталась сосредоточиться на заметке под названием: “Кровавый пот»:

«Он прошептал: «Как жарко… Я словно в костре.». Вытер со лба кровавую испарину и грузным кулем рухнул на пол. Так оборвалась жизнь известного шоу-мена Романа Горолюба. Ему было всего 48 лет.

А спустя пять дней прямо на сцене театра скончалась тридцатилетняя комедийная актриса Алла Ковальчук. Кровь хлынула у нее из носа и из ушей, она буквально захлебнулась в собственной крови. Она умерла, не приходя в сознание, не успев почувствовать боль.

Две загадочные, внезапные смерти за одну неделю. От странной болезни погибли совсем молодые люди. Но это лишь те случаи, о которых мы знаем.

Роман Горолюб и Алла Ковальчук были известными, они погибли на глазах у множества свидетелей. Лишь поэтому мы знаем, как наступила их смерть. А скольких на самом деле выкосил кровавый вирус? Сколько народу скончалось у себя дома, и приехавшие доктора торопливо увезли их в морг?

Увы, областной минздрав уверяет, что никакой эпидемии нет. Боюсь, такой же ответ мы услышим, даже если в городе пойдет эпидемия вируса Эболы.»

Я немного помолчала, осмысливая прочитанное, потом спросила:

– Митя, а от меня-то чего ждешь?

– Включайся в расследование. – он наконец-то повернулся ко мне. – Если в городе эпидемия, считай, нам крупно повезло. Нами вся страна заинтересуется.

– Если мы заразимся и умрем, нам будет все равно. – пожала плечами я.

– Да что ты как маленькая! – вскипел Митяй. – Можно подумать, если напишем об этом, эпидемия всех выкосит, а промолчим – так стороной обойдет. Да вообще, нет никакой эпидемии, иначе полгорода бы кровью уже истекало. Вон, даже Дагния это понимает!

– Даже? – ледяным тоном переспросила белокурая красотка. – Дагния как раз это прекрасно понимает. И ДАЖЕ ТЕБЕ, похоже, сумела объяснить.

– Митя, а что врачи говорят? – торопливо спросила я, надеясь остановить нарастающую ссору.

– Кровоизлияние в мозг у обоих. Инсульт. – Митяй передернул могучими плечами. – Ну подумай сама, какой инсульт у тридцатилетней тетки?

– Вроде, она была очень полной. – осторожно заметила я. – Может, у толстяков инсульты бывают и в молодости?

Я заметила неприкрытое злорадство в синих глазах Дагнии и оглянулась, но было уже поздно. Прямо над моим стулом нависла замредактора Ольга Викторовна Бомотова, большая и широкая, как речная баржа. Увы, она явно слышала мои последние слова.

– Что, Леночка, – подчеркнуто ласково спросила она, растягивая губы в подобии улыбки. – Вы всех полных людей списываете в утиль?

– Ольга Викторовна, ну что вы! – от растерянности я вскочила, уронив стул, и теперь, покраснев, переминалась с ноги на ногу возле него, не зная, что предпринять. – Я же про актрису… вы по сравнению с ней стройная березка!