Энциклопедия наших жизней (семейная сага). Истоки книга 1. Детство и юность Виктора Анатольевича Дудко

Отвечаю на первый вопрос и говорю: прежде, чем ответить на этот вопрос, я хотел бы начать с Адама и Евы, т. е. с истории вопроса. До вопроса я не дошел – преподаватель остановил и попросил ответить на второй.

Я опять слово в слово повторил: начну с Адама и Евы. Преподаватель не выдержал: – все и спросил мою фамилию. Открыв зачетку, удивился, сказав при этом: "может быть вы придете в следующий раз", отдал мне зачетку, не поставив отметку ни в зачетку, ни в экзаменационный лист.

Еще, когда я отвечал, все начали мне подсказывать правильный ответ, но я не реагировал на это.

Выйдя из аудитории, я сказал всем, что получил пару. Однокашники очень удивились и забеспокоились, если я не сдал, то – что их ждет. Потом я, конечно, сдал, но в этом семестре лишился повышенной стипендии. Вот такой казус был со мной.

Первые два года я никогда не писал шпаргалок – память у меня была отличной. Мне надо было только один раз прочесть весь материал.

Я не знал только того, что не прорабатывал сам.

Видя, что многие пользуются шпаргалками, я стал менее внимательно прорабатывать материал, но шпаргалок не писал и не пользовался ими почти никогда. Зато, я брал с собой или лекции, или писал на листах конспекты и брал их с собой для "поддержания штанов". Или не прорабатывал весь материал, а всегда надеялся на удачный билет, что, как правило, и бывало.

К сожалению, это привело к некоторому ослаблению общей памяти. Хотелось бы отметить, что зубрилой я не был. Посещал все занятия, почти никогда не" филонил". Пропадал почти весь день и вечера в институте. (В дальнейшей жизни у меня так и осталась моя приверженность – все дослушивать до конца, где бы я ни был, в том числе и на всех конференциях и семинарах, как бы не интересны они не были).

Самыми неинтересными занятиями у нас, у ребят, были занятия на военной кафедре (в этот день девочки гуляли). Занятия проходили на территории радиотехнического факультета, по Волоколамскому шоссе, у поворота на Беговую улицу у моста. Когда преподаватель нудно перечислял длинные номера деталей приборов, очень хотелось спать.

Только Володе Свечникову удавалось спать с открытыми глазами, сидя на первой парте в маленькой аудитории. Остальных грозный окрик заставлял просыпаться и вскакивать с места.

Записи мы делали в секретных тетрадях, хотя многие приборы были уже списаны, и не представляли никакого интереса и уж, конечно, не были секретными…

Запомнился мне случай с первого курса, когда мы с Борькой готовились к химии у меня на квартире. Накануне экзамена, уже, когда в голову ничего не лезло, я предложил ему пойти на танцы в Измайловский парк. Метро тогда ходило – до Измайловской, а станция Семеновская называлась тогда Сталинской. Борис сказал, что мы еще не прошли какой-то раздел, и он останется, а я уехал в парк (был или не был я на танцах – не помню). Вечером вернулся и проводил его до метро. На следующий день я сдал химию на отлично, а Борька не сдал его, после чего он сокрушался: «Лучше я бы пошел вчера гулять, толку было бы больше».

Как-то перебирая после 2000 года старые тетради с лекциями, я нашёл следующие строчки…

Из 1-ой лекции по предмету «Счетно-решающие приборы», прочитанной в начале февраля 1956 года из раздела «Автоматические быстродействующие цифровые машины»:… «в них все операции производятся автоматически. Необходимо лишь задать программу действия машины. Действие такой машины, изготовленной в Академии Наук СССР «БЭСМ» было опубликовано в «Правде» от 4 декабря 1955 г. На этой же машине был сделан перевод английского текста на русский. Машина позволяет решать задачи логического порядка…».

(Спустя почти 5 лет, мы с Сашей Смирновым побывали на этой машине, да, и сами стали специалистами в этой области, а тогда это были только слова преподавателя в сохранившейся тетради с лекциями).

Бате от Виктора.

Здравствуй дорогой папа!

Я жив, здоров, чего тебе желаю. Всё, что ты посылал – я получил – за всё очень благодарен. Посылку от дяди Миши получил недавно: простыни, одеяло, костюм пышный и книгу. Сейчас я очень занят: идёт зачётная сессия (до 1 января), а затем будет экзаменационная. Иногда в институте бываю по 12–14 часов. Сдал уже 5 зачётов (24/XI мех мастер 1 чек. черчение на хорошо). Остальные недавно. Осталось сдать 3 зачёта и 5 экзаменов и я буду дома. Правда, сейчас заниматься труднее: сам знаешь, но всё-таки дела идут по-хорошему. Надеюсь всё сдать хорошо. У нас здесь пока оттепель, но скоро по прогнозу, будут морозы до 350. У меня нет перчаток – здесь их днём с огнём не сыщешь. У вас, наверное, всё в порядке. Ты не должен болеть, а Женя плакать и сваливать всё на меня: – «почему плачешь?» – «Вити – нет». Скоро Витя приедет и пускай он не плачет. Посылаю тебе мою фотокарточку, посмотри, какой я теперь.

Ну, вот и всё. Передавай всем привет.

С приветом, твой сын – Виктор.

21/XII – 51 г. 1 ч.

Письмо из Москвы в Брест.

Бате от Виктора.

Здравствуй дорогой папа!

Я жив, здоров, о чём тебе сообщаю. Извини за долгое молчание. Доехал я благополучно. За опоздание мне ничего не было, т. к. выявилась уважительная причина. Правда, до сих пор, всю задолженность не ликвидировал: ещё не переписал 3 лекции и т. п. Заниматься сейчас очень трудно. В неделю 5 раз занимаемся по 8 часов и из них 6 часов практических. Во времени очень стеснён. Дома не бываю по 10–12–14 часов, что меня сильно стесняет, как физически, так и психически. Ем 2 раза в сутки: утром в 7 часов и вечером в 8 или 10 часов. Так всё это изматывает тебя, что придешь домой и делать ничего не хочется. С каждым днем всё слабеет. Такое положение не только у меня, но и почти у всего курса. Таковы мои учебные дела.

Москва 1951 год Отметил свой день рождения – 18 февраля

День рождения отметил отменно. 10/02 у себя дома, а 17 у одной девочки. Я со своим старостой собрали немного денег и устроили небольшую пирушку. У него тоже был день рождения. Пришёл пешком домой в 4–30 утра.

Из письма – Бате…

27/11–52 г.……. Пишу письмо на лекции. Стипендию получаем в этом месяце прежнюю, но говорят, что в следующем, дадут повышенную.

    С приветом твой сын Виктор.

Действительно, нам стали выплачивать повышенную стипендию, и, даже, дали её – всем троечникам. Борис Филин был старостой нашей группы, и выдавал стипендию ребятам. Когда наступил момент выдачи повышенной стипендии, студенты нашей группы приезжали в институт, к нам в общежитие, и мы с Филиным встречали их подарком.

Троечники получали больше 2-х тысяч рублей, а хорошисты, не попавшие под это Постановление – всего около 700 руб. За раздачу стипендии нам с Борисом немного перепадало – нас вдвоём водили в кафе напротив нашей проходной у 5-го корпуса.

Но далеко не весь факультет получал повышенную стипендию.

Наш ректор всё время придерживал выплату, определённую Постановлением, в котором говорилось, что приборостроение в стране отстаёт от мирового уровня, и для его развития предлагался ряд мер, одно из которых касалось нас – студентов факультетов приборостроителей и ряда других аналогичных ВУЗов.

(Говорили, что И. В. Сталину доложили высказывание президента США, что мы не сумеем разработать атомную бомбу, так как у нас слаба приборостроительная промышленность. Для её ускоренного развития и было принято указанное Постановление.)

А ректора, вероятно, смущало то, что на нашем факультете была специализация – «оборудование», и это не подпадало под указанное Постановление, и поэтому многие студенты, к сожалению, получали обычную стипендию, причём, без троек в семестре.

ТЕЛЕГРАММА МОСКВЫ НА ВЫПЛАТНОЙ ПУНКТ

ДУДКО АНАТОЛИЮ ЕВСТАФЬЕВИЧУ

ПОЗДРАВЛЯЮ ДНЁМ РОЖДЕНИЯ

ЖЕЛАЮ ЗДОРОВЬЯ УСПЕХА В РАБОТЕ

    ВИКТОР

ТЕЛЕГРАММА МОСКВЫ НА ВЫПЛАТНОЙ ПУНКТ ВРУЧИТЬ 1 МАЯ

ПОЗДРАВЛЯЮ ПРАЗДНИКОМ ЖЕЛАЮ

ЗДОРОВЬЯ

    ПРИВЕТОМ = ВИКТОР

5 марта умер И. В. Сталин…

Мы, как и все советские люди в то время, сильно переживали.

На следующий день всей группой решили пойти в Дом Советов проводить вождя. Огромные толпы людей шли к Дому Советов.

Мы шли по улице Горького, но у метро Маяковского стояло оцепление, которое никого не пускало и заворачивало потоки в разные стороны. По сторонам через громкоговорители просили всех не бежать, а соблюдать спокойствие и порядок.

Мы пошли к метро «Чистые пруды», где вдоль бульварного кольца и дальше – вниз к Трубной площади на трамвайных путях стояли впритык друг другу – по левой стороне большие военные грузовики, а на них солдаты.