Энциклопедия наших жизней: семейная сага. Созидание. 1961 год

Я себя чувствую временами не дурно, даже «боюсь», но всё это иногда мимолётно. Пока я принимала лекарства, мне было хорошо, но дело в том, что для лекарства нужно всегда возобновлять рецепт – с одной стороны – даже в Москве трудно отыскать необходимое. Вон ведь, простой какой-то лимонник днём с огнём не отыщешь! Вообще теперь самых обыкновенных лекарств не отпускают без рецепта. У вас так же? Отчего это? Мало сырья? Мало фабрик или ещё чего-то?

Воля добился всё-таки того, что прокатится уже не по Волге, а кажется по Оке: путёвка «Рязань – Сызрань». Чуть-чуть набрал капитал. 2-го приедет, уж не знаю, будет ли доволен. Нина получит путёвку в какой-то дом отдыха в Подмосковье, в сентябре.

Вернусь опять к Милушке. Местная врач дала направление к какому-то врачу московскому. Знаменитый что ли? Месяц тому назад она записана у него, и вот вчера должны были узнать, когда ей будет назначен приём. Диагноз: базедова болезнь. Отсюда – головные боли, обмороки, нервы.

Погода у нас холодная. Дни пасмурные. Моросит. Все одели не только плащи, но и пальто. Взрывы слышатся ужасные… И не один наш Боренька…

Эх, милая Фаня, неужели когда-нибудь я преодолею эту невыносимую сердечную боль, вечно «плачет» душа, нет, слишком поздно уйдёт всё это со мной… Дай Бог, не узнать тебе этого никогда!

Ну, будь здорова! Не забывай нас! Как твой садик? Ещё зелен? Или «помят, поломан, и пуст?» Как дела у тебя с ремонтом? Управилась? Как твоё здоровье? Когда запечатаю письмо, обязательно вспомню, что не написала что-то главное…

Крепко и горячо вас целуем.

    МОРЯ

Сегодня узнали. Мила пойдёт на приём 25 сентября. Что-то скажут?

Относительно аспирантуры: Виктор держит уже экзамены. Виктор сказал, что получить аспирантуру можно только в том вузе, который кончил. Он кончил московский авиационный институт.

В письме бабуся вспоминает о взрывах.

В этом году, действительно, не в лесу, а на предприятии был взрыв. Окна комнаты, в которой мы жили выходили непосредственно на предприятие. За металлическим забором было длинное здание, а за ним, на территории – другие здания-цеха. И совсем в глубине этого архипелага располагались «опасные цеха».

На этот раз взорвался дальний цех. Воспламенился магний. Он очень трудно поддаётся тушению. Сначала бабахнуло так, что мы все подскочили с кроватей в ужасе, не понимая со сна – что случилось.

Виктор сразу скомандовал – подальше от окон и на пол… Потом подождав, и не услышав повторных взрывов, мы сначала осторожно выглянули в окно, и увидели за основным зданием зарево. С верхних этажей, вероятно, было видно лучше.

Мы, осмелев, залезли на подоконник. Видно было, как языки пламени взмывали вверх, и потом опускались вниз, как будто исполняли бешенный, непонятный нам – танец.

А зарево держалось долго, пока магний весь не выгорел. Водой огонь затушить было нельзя. На работе аварийная территория была вся оцеплена до тех пор, пока не ликвидировали все последствия пожара.

Поскольку взрыв был ночью, кажется, из людей никто не пострадал. Сейчас я уже не помню…

18.10.61 г.

МИЛАЯ ФАНЯ!

Наконец-то я собралась ответить на твоё письмо и очень, очень поблагодарить за лекарство, теперь пью во всю… Поражены! Миша едет в Африку, да ещё с женушкой, и пока со прятавшимся младенцем. Решительные люди! Ну, дай Бог им счастья и успехов на новом пути.

У нас всё время какие-то суматошные дни. Я тебе писала, что у нас сейчас гостила Н. П. – Нинина мать. Её вызвала старшая сестра из Казани. Больная, престарелая женщина, жившая со своей дочерью, скрягой и бездушной.

Возвращаясь, домой через Москву, она заехала к нам. У неё часто были сердечные припадки, но она даже к припадкам не прибегала.

Нина проводила её к московским ребятишкам, а потом на вокзал.

В общем, Н. П. простилась со всеми близкими родственниками. И вот, через 10 дней мы получили телеграмму от Тамары – «мама скончалась». Нина сейчас же выехала (ведь, целые сутки до Каменца!). Похоронила. Н. П. – ровесница мне.

И, конечно, сильное впечатление произвела на меня эта смерть. Ведь так недавно была у нас, такая ещё жизнерадостная, аккуратная (какую прелестную блузку она сшила Милушке, а Нине – платье!). Ну, что ж! Я ей даже завидую. Она закончила свой жизненный путь, а ждать неизвестное – не так-то легко…

Виктор уехал на конференцию, в Свердловск на 10 дней (завтра возвращается). А тут… У Иды вынужденный аборт (выкидыш). Вообще-то она плохо себя чувствует, а тут ещё это. Как она ждёт сына! И что такое случилось?

Нина, как и в прошлом году, согласилась поехать на закупку картофеля для коллектива. Милушка уезжает рано, а приезжает поздно: загружена страшно. Ей бедной приходится тяжело преодолевать науки, в особенности нажимает латынь и история. На её помощь надеется нечего.

А тут телеграмма. Едет из далёкой Киргизии сестра свёкра Иды и просит показать ей Москву. А Ида продолжает после выкидыша лежать. Некому носить в ясли Эллочку.

В «PENDANT» ко всему – Воля попал под сокращение.

Я постоянно прикладываюсь. Всё как-то одно к одному.

Ну, с тётушкой Виктора как будто обошлось хорошо: оказали по нашим силам, гостеприимство, а Ида показала всё самое лучшее и интересное в Москве.

Нина привезла картофель – обеспечена на зиму.

Внизу, в нашем доме есть подвал. В нём оборудованы клетушки для хранения чего-либо. Одна из них выделена нам. Есть где хранить картошку зимой.

Ида страшно утомилась, но рада, что исполнила просьбу «Остапыча» – свёкра – принять сестру.

Ну вот, видишь, какие у нас дела. Виктор выдержал экзамены в аспирантуру. Сейчас Ида узнала – принят. Он получил две пятёрки, одну четвёрку. Вот волновался! Хотел бросить, и только Ида терпеливо «наседала», поднимала дух его. Уже он подготавливает тему для диссертации.

Эллочка развивается быстро. Хорошо бегает, «разговариваем» с ней.

Каковы успехи у Светы? Освоилась? Ты читала «Молодость с нами» Кочетова? Вот там есть некая Оля. Читая, я всё время отожествляла с ней Свету: историчка, мечтала об археологии. Воля всё просит написать: не надо ли что тебе? Не стесняйся, напиши.

Ну, всего, всего лучшего. Будьте здоровы. Крепко всех вас целуем.

    МОРЯ

В письме упоминается о том, что у меня случился выкидыш. Я знаю, что все мужья, а «хохлы» – особенно жаждут иметь сына – продолжателя рода, наследника. Поэтому я очень хотела второго ребёнка, и, чтобы обязательно родился сын. Мы не предохранялись. По-моему даже и не обсуждали это. Поэтому не удивительно, что я вскоре после рождения Ёлочки, забеременела.

И вот, когда шел уже где – то третий месяц, у меня неожиданно открылось кровотечение. Случилось это ночью.

Виктор помог дойти мне до больницы своими ногами. Тогда больница, также, как и роддом, располагалась в кельях монастыря.

Меня положили на каталку, и оставили ожидать, когда освободиться операционная. Кровотечение усилилось так, что я в крови лежала, как в болоте.

Подозвала сестру. Та сказала – «слезай, пойдём на кресло…».

Я слезла с каталки, прошла несколько шагов, и говорю – «хочу по маленькому…».

Сестра завела меня в какую-то коморку, и поставила мне ведро. Я помочилась, и в этот момент из меня вместе с кровью что-то в ведро плюхнулось.

Когда доктор – мужчина делал мне чистку, я его очень просила сохранить мне ребёночка. Я ему объясняла, как это для меня важно.

А он кричал на меня, что, мол – «вы все такие, сами наделаете глупостей, спровоцируете выкидыш, и ещё притворяетесь – ребёночка она хочет! А ребёночка уже и в помине нет! Совести у вас нет!» и т. д.

Уже потом, сопоставив факты, я поняла, что в ведро выскочил мой маленький малыш. У меня был банальный выкидыш.

И так за последующие два года подобные истории повторялись. И только в 1963 году я узнала, что у нас с Виктором были не только разные группы крови (у меня – 1-ая, а у него – 2-ая), но и разные резус-факторы…