Хранитель Королевского Букета

Обаживотных по-прежнему спали, уткнув носы в пушистые хвосты и, прикрыв глаза ушами-лопухами, не обращали внимания на голос Эвелин.

«Интересно, а магическим словам ее совсем не учили? Или хотя бы подумать о полете?» – не показалось, Эвелин точно была уверена, что услышала недовольный шепот.

Она представила себе, что летит на метле, но когда резко взмыла в воздух, чуть не свалилась в цветочную клумбу. Долетев до калитки, метла развернулась и понеслась в обратную сторону, и, чуть не врезавшись в крыльцо, повернула и полетела над забором, по кругу. Метелка будто взбесилась, и Эвелин чувствовала себя, словно тореадор верхом на быке. Она вцепилась мертвой хваткой за держак и мысленно уговаривала метлу остановиться. Но та, словно стараясь доказать превосходство, не слушалась и продолжала кружиться по двору. От такой карусели у Эвелин закружилась голова, и она закрыла глаза. Вдруг почувствовала, что они взмыли вверх. Эвелин открыла глаза в тот момент, когда они со свистом перемахнули калитку и, оказавшись на улице, понеслись над дорожкой. Хорошо, что никого не встретили на пути.

Что же теперь будет? Как усмирить непокорную метлу? И бабушка будет ругаться! Эти мысли пронеслись вихрем в голове.

Долетев до крайнего дома, метла резво развернулась и понеслась в обратную сторону и, не сбавляя скорости, пронеслась мимо их дома.

– Ну все, дорогая, не хочешь подчиняться, попрошу бабушку, чтобы тебя отправили на костер! – посылала мысленные угрозы Эвелин метле. Но куда там, она словно взбесилась, развернувшись, снова понеслась в обратную сторону со свистом.

– Стой! Куда! Остановись! – Эвелин уже кричала во все горло, пытаясь остановить непослушную метлу.

Метелка вдруг завернула в сторону и занесла Эвелин в проулок.

– Стой! Остановись! – увещевала Эвелин, но все было напрасно.

И тут из соседней калитки вылетел мальчишка. Он летел прямо на Эвелин. Столкновения никак нельзя было избежать.

Бух! Трах! Они столкнулись, из глаз Эвелин посыпались искры. Она упала на землю, рядом шлепнулась непокорная метла, мальчишка кулем свалился рядом. Он первым пришел в себя и, поднявшись, подал Эвелин руку.

Эвелин не сразу поняла, о чем спрашивает мальчишка. Подняв голову, она взглянула в незнакомое круглое лицо с прямым носом и раскосыми ярко-зелеными глазами, смотревшими на нее виновато и в то же время участливо.

– Ушиблась? Где-нибудь болит? – доносились, словно сквозь вату слова. – Ты чего?! Эй, ты чего? Прости, я случайно! С тобой все в порядке? Очнись! Ты кто? Откуда? – спрашивал незнакомец и легонько встряхивал Эвелин за плечи.

Эвелин пошевелила руками и ногами. Повернула голову. Джинсы порвались на коленках и сквозь дырки виднелись кровоточащие ссадины, но боли Эвелин еще не чувствовала. Боль придет потом, это она знала.

У мальчишки виднелась дырка на черных спортивных штанах, испачкалась в травяную зелень синяя футболка. Когда он поправил выгоревшие на солнце, заплетенные в косичку, волосы, Эвелин заметила сбитые в кровь локти. Она не удержалась и истерически хохотнула, когда заметила на его ногах розовые шлепанцы и ткнула в них пальцем.

– Это что? Ой, не могу! – рассмеялась она громко, пересиливая боль. Мальчишка прищурился, покрутил пальцем у виска и сказал:

– Ну и что тут такого? Очень удобные тапки для полетов, точно не потеряешь. – Приподнял одну ногу, демонстрируя шлепок, скривился от боли.

Эвелин увидела пряжки, плотно обхватывающие ступню.

Наклонившись ниже, мальчишка тихо проговорил:

– А что цвет такой, так других не было и какая разница – не одежда красит человека…

– А что ж еще?

– Хорошие дела, ответственность, верность, доброта, да многое, – отмахнулся он.

Эвелин стало неловко, и она перестала смеяться.

– Вот это да, пойдем, помогу обработать раны, – предложил мальчишка, заметив кровь на ее коленках.

– Спасибо, обойдусь. – Эвелин поднялась с земли, стряхнула мусор со штанов и покачнулась от боли. Кажется, она еще и ногу вывихнула.

– Давай помогу, – не отставал мальчишка.

– Сказала же обойдусь, лети уже, куда собирался, – зло ответила Эвелин. Она не могла понять почему разозлилась.

– Да я как бы уже прилетел. – Он растерянно улыбнулся.

– Ну и поздравляю! – рыкнула Эвелин.

Подхватила мамину метлу и, опираясь на нее, словно на трость, похромала к своей калитке. Мальчишка остался стоять на дороге, недоуменно рассматривая недружелюбную девчонку.

– Я сказал извини! Ты не слышала? – кинул он ей вдогонку.

– Слышала!

– Тогда в чем дело? Этого мало?

– Этого вообще никак!

– Ты странная!

– Сам такой! – Хлопнула она калиткой.

Расстроенная Эвелин заскочила в дом, со злостью швырнула метлу в кладовку.

– Ну все! Капец тебе! Будешь стоять в кладовке, пока не высохнешь! Пока тебя не сожрут мыши! Пока тебя не отправят на костер во время очередного шабаша! Хотя это для тебя слишком почетно… сгореть на том костре… я сама тебя сожгу… в огороде, – бушевала Эвелин со слезами на глазах.

Она вернулась в кухню, потушила магический знак на двери и услышала шепот из кладовки:

– Какая злая…– возмутился тонкий голос.

– Еще какая, – ответил старушечий, – сама виновата, правила полетов не знает, устроила аварию, столкнулась с мальчишкой, а на других кричит…

– Грубиянка, – перебил рокочущий.

«Ах, вы ж…»

Эви разозлилась и хотела вернуться в кладовку…

Но тут пропели часы. Скоро вернется бабушка, и Эвелин не хотела, чтобы та узнала, что она без разрешения брала метлу. До бабушкиного возвращения нужно переодеться и обработать раны.

Она успела. Когда посреди двора на метле приземлилась запыхавшаяся бабушка, Эвелин сидела на крыльце и гладила Фенечку.

Только сейчас Эвелин вспомнила, что не знает, как зовут мальчишку.

***

На следующее утро Эвелин распахнула дверь в лекционный зал. Она взглянула на кафедру. Пусто. Преподаватель еще не пришел, и в помещении стоял многоголосый шум. Михась и Надя уже сидели на своих местах. Михась сдвинулся, уступая место Эвелин, но она села на верхний ряд с Надей.

– Ты что? – удивилась Надя. – Разве можно без разрешения садиться не на свое место?